Имя всего Сущего

Я пораженно заморгала и отступила назад, не в силах сказать больше ни слова. Моя мать приказала Барамону отвести меня в безопасное место? Если это правда, то она откуда-то знала, что бороться с демонами безнадежно. Она никогда бы не отправила меня за стены замка, если бы думала, что мы отразим нападение демонов. И это означало что-то ужасающее…

Понимаешь, я многие годы боролась с чувством вины, что то, что меня пленили демоны, что мною обладала Ксалторат, не было простым совпадением. Что Ксалторат искала меня, вместо того чтобы выбрать наугад любую девчонку. Я знаю, знаю – мы все хотим думать, что мы особенные. Но «особенность» такого рода раз за разом вызывала кошмары, стоило мне лишь уснуть. Мысль, что половина Джората и Маракора, вместе взятых, пала в Адском Марше лишь из-за того, демоны искали одну-единственную девчонку, была столь ужасна, сколь и высокомерна. И ушла она только тогда, когда Ксалторат решила, что она наигралась.

Видишь ли, я не сбежала от демонов. Совсем нет.

Но позволить сейчас себе отвлекаться я не могла.

– Теперь твоя помощь нужна мне, – сказала я. – Ты был лучшим рыцарем моего дедушки, а теперь? Ты последний рыцарь моего дедушки. Мне нужна твоя помощь. Я призываю тебя вернуться, чтобы служить Дому Теранона. Я призываю тебя вернуть твои долги.

Он вытер глаза платком и нахмурился:

– Я служу… – Я покачала головой:

– Нет. Ты не служишь. Уже нет. Тамин недостоин тебя. Теперь ты мой человек, как и всегда должен был быть.

Его челюсти сжались, и прежде, чем я начала сомневаться, не допустила ли я ошибку, он уставился на меня.

Сэр Барамон протянул мне шлем:

– Ремень немного ослаб.

Дорна перехватила его:

– Ну, мы об этом позаботимся.

9: Соревнование

Провинция Джорат, Куурская империя.

Через два дня после начала правления Гадрита Де Лора

Когда Джанель прервала рассказ и жестом попросила брата Коуна продолжить, Кирин вначале ничего не сказал. Лишь закусил на мгновение губу.

– Знаешь, мне неприятно это говорить, но я думаю… Я думаю, что ты права. Я думаю, что Ксалторат искал тебя. Именно тебя. Точно так же, как, я думаю, что он… она… искала меня в Столице. Это было сделано намеренно.

– Хотя это печальная мысль, я согласен, – сказал брат Коун.

Джанель кивнула, сглотнув комок в горле:

– Теперь я это знаю. И ненавижу. Я ненавижу каждой частицей своей души мысль, что люди умерли только потому, что я существую. Это так бессмысленно. Я действительно чувствую себя виноватой. – Она вскинула руку: – Я знаю, что это не моя вина, но я ничего не могу поделать со своими чувствами.

Кирин встретился взглядом с Джанель:

– Один мой хороший друг сказал мне, что мы добровольно вызвались на это. Все четверо. Мы добровольно вызвались вернуться из Загробного Мира и помочь сражаться на войне. Я думаю, что ты одна из нас.

– Дай угадаю – меня звали Элана.

Кирин заморгал, удивленно глядя на нее:

– Что? Почему ты думаешь…

– Когда мы встретились в Загробном Мире, ты называл меня Эланой. – Она сделала паузу. – Неоднократно.

– Ох. Странно. Я не знаю никакой Эланы. Проклятье, единственный раз, когда я слышал это имя… – Он нахмурился. – Хм.

Джанель ждала продолжения, подняв брови.

– Мне говорили, что в моей прошлой жизни женщина по имени Элана спасла меня от кое-чего… э-э… ужасного. Честно говоря, без ее помощи я бы здесь не сидел.

– О? – Джанель оперлась подбородком о костяшки пальцев. – И как же ты планируешь ее отблагодарить?

На мгновение Кирину показалось, что она говорит об Атрине, но потом он понял, что на самом деле это не так. Он медленно улыбнулся:

– У меня есть несколько идей.

– Не могу дождаться, чтобы их услышать.

Брат Коун прочистил горло.

Кирин вздрогнул. Он все время забывал, что жрец все еще сидит за этим же столом.

Джанель выглядела слегка смущенной:

– Есть еще что-нибудь, о чем я должна знать?

Кирин одарил ее кислой улыбкой:

– Есть пророчество.

Она закатила глаза и засмеялась, глядя в потолок:

– О боги!

– По большей части – именно они. Поэтому я думаю, что у Ксалтората – поскольку он демон – были причины искать нас. Точнее, выслеживать.

– Но тогда почему она не убила нас? – спросила Джанель. – Это не имеет никакого смысла![47]

– Думаю, для того, чтобы понять, имеет ли это смысл или нет, нам придется понять самого Ксалтората.

– Удачи тебе с этим, – сказала Джанель.

– Демоны хотят жить, – наконец заговорил брат Коун. – Чего хочет каждый из живущих? Он хочет выжить. Вопрос, который мы должны задать себе: могут ли они выжить только за наш счет? Это игра Зайбура, где может победить только один игрок, или это «вороны и голуби»?

Кирин и Джанель переглянулись.

– Э-э… – протянул Кирин. – «Вороны и голуби»? Я такой игры не знаю.

– О, – брат Коун явно смутился. – Я в детстве играл в нее в Эамитоне. Это детская игра, в которой возможно одержать несколько совместных побед, и на самом деле лучше всего, если выиграют все игроки.

Кирин скорчил гримасу:

– Эамитон – это очень мило. Не так ли? Я собирался открыть там бар для своего отца. – Вздохнув, он уставился на свой стакан и жестом попросил бармена налить еще, а затем повернулся к Коуну: – Теперь твоя очередь рассказывать.

Рассказ брата Коуна.

Турнирные площадки в Мерейне, Знамя Барсина, Джорат, Куур

В ходе подготовки был составлен план – что в случае с братом Коуном и Дорной означало, что они должны найти места на турнире. В итоге это оказалось более сложным делом, чем ожидал Коун. В то время как трибуны были почти пустыми, посетители толпились перед ними. Множество зрителей собрались вместе, чтобы вполголоса обсудить странные события сегодняшнего дня, а также то, кто еще может быть убит и насколько они должны быть расстроены этим.

– Как ты думаешь, сколько времени потребуется сэру Барамону, чтобы сломать свою палатку? – прошептал брат Коун Дорне, наклонившись к ней. Если, вернее, когда что-то пойдет не так, время будет очень дорого. Кому-то нужно было бы увести Нинавис – а это само по себе опасное предприятие, – поэтому Коун хотел, чтобы все остальное было подготовлено наилучшим образом.

Дорна задумчиво разглядывала кожаный кошелек с гравировкой, который держала в руках.

– О чем ты? – Она спрятала кошель под юбку.

– Как ты думаешь, сколько времени потребуется сэру Барамону, чтобы сломать свою палатку? – повторил он.

– Они называются азоками, – фыркнула Дорна.

– Какая разница!

– Ну, если ты собираешься изучать наши обычаи, жрец, тебе лучше начать с важных слов, тебе не кажется? – Подмигнув ему, старуха вновь уставилась на турнир.

Дорна наклонилась и потянула за рукав женщину, сидевшую в ложе. На рукавах у нее был вышит квадратный герб купеческой семьи, а на коленях лежали пяльцы.

– Доброе утро, кобыла, – сказала Дорна. – Кто этот рыцарь в синих и желтых цветах? – Она указала на поле, где виднелись двое приближающихся рыцарей.

Женщина смерила Дорну взглядом, убедилась, что она не одета в цвета какой-нибудь команды, и лишь потом снизошла до ответа:

– Гозен. Работает на семью Сифен. – Она шмыгнула носом. – Они фермеры, выращивают манго.

– О-о-о, – протянула Дорна. – И насколько этот рыцарь хорош?

На этот раз женщина фыркнула и вновь взялась за свою вышивку.

– Подожди, мой кошелек! Где мой кошелек?!

Дорна проигнорировала обвиняющий взгляд брата Коуна.

– Может, ты его уронила? Когда ты видела его в последний раз? Ты что-нибудь покупала? Может быть, оставила его там?

Женщина бросила на Дорну испуганный взгляд, схватила свою сумку с вышивкой и поспешила прочь. Дорна заняла ее место и жестом пригласила жреца Вишаи присоединиться.

47

О, чепуха. Конечно же, в этом есть смысл! Никто никогда не уничтожает инструмент, который все еще может оказаться полезным. Мы не единственные, кто играет в эту забавную игру «именно я должен контролировать пророчество». Давайте посмотрим правде в глаза – все и каждый хотят сделать этих четверых своими марионеточками.