Север

— Есть будешь? — буркнул Кузьмич. — Сегодня, как и всегда, крысятина, едрит ее в качель. Есть не только вареная, но и холодного копчения, деликатес. На склоне нашел что-то на соль похожее, ну а коптильню собрать много ума не надо. Есть еще бульончик из аминокислот и углеводов, но он совсем безвкусный, и вид у него не особо презентабельный. Но не помереть помогает.

— И сколько ты на такой диете сидишь?

— Да те же двадцать дней, — тяжело вздохнул он. — Поначалу совсем худо было, только крысятиной и питался, потом вот установку запустил, и бульон создать сумел, сразу полегче стало. Не поверишь, хлеб каждую ночь снится. Ладно, хрен со мной, про себя рассказывай. Откуда ты тут вообще? Ты явно не из наших, я всех знаю. Да и не осталось никого уже.

Слова Кузьмича меня сильно зацепили. Понятно, что крысиное мясо это не совсем уж голодовка, но хорошего в такой диете точно ничего нет. Да и бульон этот, явно та еще дрянь.

— Ты Пищеварительную систему модернизировал? — первое, что я спросил.

— Нет, Зима. Мне на другое тратиться пришлось, расскажу — не поверишь. Ладно, давай я первый свою историю расскажу. Короче началось все, когда мир рухнул. Я тогда только со…

— Погоди, Кузьмич, — остановил я деда. — Давай я за своими схожу, нам всем сразу и расскажешь.

— Так ты не один, что ли?! — встрепенулся дед. — Конечно, зови!

— Ты только систему защиты свою от параноидального режима отключи. У меня одного только гостевой пропуск, у остальных его нет.

Дед важно кивнул и проводил меня до турелей. Я же направился дальше, по пути общаясь в чате с отрядом. Объяснил им ситуацию и приказал сворачивать все работы. Лишних вопросов мне не задавали, и когда я добрался до лагеря, там уже все было готово к переезду. Собрал палатку, и мы дружной группой направились наверх.

— Кузьмич, мы идем! — громко крикнул я, когда нам оставалась метров пятнадцать до поворота с турелями.

— Систему отключил, проходите спокойно, — донесся голос деда из-за угла.

— Голос знакомый… — пробормотал Левша. — Да не, не может быть.

Как оказалось, может. Два пенсионера как увидели друг друга, так и замерли на долгие три секунды, а потом одновременно отмерли и кинулись обниматься.

— Егорыч!

— Кузьмич!

А дальше и с той и с другой стороны посыпалась куча вопросов, которые никто не слушал, а лишь задавал свои.

— Так, друзья-однополчане! — повысив голос, я привлек общее внимание. — Пройдемте-ка во двор, там за столом и побеседуете. И Кузьмич, раздай всем гостевые пропуска.

В сам дом заходить не стали, в центре двора разложил палатку, где мы все и поместились. Но сначала дождались Кузьмича, которого Скрипка в категорической форме отправила мыться. Она его еще и подстричь хотела, но дед встал в стойку, ни в какую не желавший расставаться со своими космами. Девчата споро накрыли на стол, глядя на который у Кузьмича просто пропала речь, а когда я достал бутылку водки, то тот чуть ли сознания не лишился от счастья.

Выпили, закусили и дед начал свой рассказ.