Бешеная. Королева проклятых

— Подкрепись. Завтра на ужине ты мне нужен в хорошей форме, — не теряя времени зря я, спустив своего внутреннего зверя с поводка набросился на девчонку. Её крик и брызгающая во все стороны кровь только подзадоривала меня, заставляя впадать в просто не человеческий экстаз. В прочем завёлся не только я. Краем глаза я заметил удаляющегося из гостиной Александра, его мужское достоинство стояло колом, и он явно отправился к своим жёнам. Оторвавшись от обмякшего в моих руках тела девушки еле слышно произнёс себе под нос:

— Женщины его погубят!

АЛЕКСАНДР

В комнате кромешная темнота. Полная луна, сияющая на небосводе проложив дорожку от небес до земли падает мне на лицо, освещая его и придавая моему образу ещё больше мрачности, делая его более зловещим. Я стою у окна, любуясь красотой ночи. В моей руке бокал со свежей, ещё тёплой кровью из которого я то и дело потягиваю. Ничто не нарушает моего покоя, разве что несдерживаемые всхлипы страха и боли девушки в окровавленном платье, той что посчастливилось стать на сегодня моим десертом.

Сделав большой глоток, я не сразу проглотил его, а как самый настоящий сомелье покатал живительную влагу с привкусом железа во рту, про себя отметив, что намного лучше было бы не делать надкус у неё на шеи, а после собирать струящуюся из вены кровь в бокал, а испить прямо так. Присосавшись, как пиявка. Так и мороки было бы меньше и кровь оставалась бы дольше тёплой, но в последние годы мне всё больше и больше нравилось играть в эстета. Именно поэтому оттопырив мизинец, я как аристократ, которым я кстати и являлся медленно, не спеша потягивал из бокала, так, как если бы это была не кровь, а вино и я находился бы не один в гостиной, а на светском рауте или балу в присутствии расфуфыренных дам и не менее нарядных мужчин. Сделав ещё один глоток, я блаженно прикрыл веки, в голове заиграла мелодия вальса и перед глазами замелькали танцующие пары. Хотя я лично предпочитал танго, танец страсти, который мне очень нравился, но который было не принято танцевать в приличном обществе. У каждого человека есть гаденькая тайна, этот танец и любовь к нему была моей, когда я ещё был чист и абсолютно наивен. Тогда, когда я думал, что из — за этого своего секрета мне уготована дорога в ад. Как же глуп я был тогда…

Стиснув зубы, я окунулся в прошлое, прошлое в котором я ещё не был вампиром. Вспомнил, как впервые увидел, как танцуют танго в одном известном борделе Лондона, там куда меня привёл отец, когда мне исполнилось шестнадцать лет, чтобы я стал мужчиной и окончательно попрощался с детством. Я хорошо помню свою первую женщину, её звали Мерит и она была восхитительно прекрасной. Никто не мог сравниться с её грацией. Я как завороженный часами мог смотреть, как она танцует. Её гибкий и стройный стан, плавность движений и красота околдовывали. Она была создана, чтобы мерцать на сцене, как главное украшение, как бриллиант, но вместо этого волочила свои безрадостные дни в одном из борделей большого города, ублажая толстых, потных господ, которые напившись до беспамятства шли исполнять свои извращённые сексуальные желания ни домой к жёнам, а к молоденьким девицам согласным на всё за стопку помятых банкнот. Образ этой женщины, как и её смерть врезались в мою память навсегда. То как она научила меня танцевать танго, то как смеялась с моих наивных признаний в вечной любви и заверениях, что как только я самостоятельно встану на ноги и начну зарабатывать сразу же выкуплю её из борделя и женюсь на ней. Даже на смертном одре, умирая от сифилиса я видел перед глазами не лицо священника, исповедующего меня и слышал не его голос, я видел её, слышал её смех и стоны удовольствия, которыми она щедро поощряла меня во время наших свиданий. Став в пару с воображаемым партнёром, она снова танцевала для меня, но в этот раз я точно знал, что этот её танец особенный от того, что для меня он последний. Это был уже не просто танец страсти, это был танец смерти. Моей смерти.

Глубокий вдох и рванный выдох вырвался из моей груди, а с губ против моей воли, как молитва сорвалось её имя, Мерит…

После её смерти у меня было много женщин, слишком много. Я знал всех публичных девушек своего города и с десяток дам из высшего общества, причём не только вдов, но и замужних дам и девиц на выданье. Все они были утончённые, хорошо воспитанные и нарядно одетые, но не одна из них не смогла коснулась моего сердца, как это удалось обычной девке с дешёвого борделя. В отличие от всех эти благородных дам её любовь была доступной, но в то же время она была чистой и бескорыстной, в ней не было ни капли лжи. Она получала за неё деньги, но несмотря на это отдавала намного больше, она отдавала свою молодость, нежность, страсть, свою жизнь в конце концов. Прошло столько лет, а воспоминания о ней всё ещё гнилой раной кровоточили в моей груди.

Скрип открывающейся двери выдернул меня из болезненных воспоминаний, сделав ещё один глоток я продолжил не подвижно стоять спиной к своему посетителю. Мне хотелось скрыть печать воспоминаний, что я знал сейчас тенью боли и потерь отпечаталась на моём лице. Хороший хозяин не должен показывать слугам свою слабость и уязвимость. Тем более это не стоит делать с таким, как Константин. Этот вампир истинное порождение ада, он его родной сын.

Когда последний отпечаток моего тяжкого душевного бремени испарился я, повернувшись лицом к Константину, сделав вид, что так сильно задумался, что только его заметил, спросил:

— Константин, ты уже вернулся? — вопрос был риторическим, но вампир всё же ответил на него.

— Да, мессир. Я уже пару минут нахожусь здесь, но не осмеливаюсь прервать Ваших размышлений.

Махнув головой в знак того, что он всё сделал правильно, я продолжил:

— Ну, что ты мне поведаешь о нашем общем друге? Слухи не врут?

Немного замявшись, заламывая руки он стал переминаться с ноги на ногу, так как будто бы хотел по-маленькому в туалет, но так как в нашем случае это невозможно это могло означать, что вести, что он принёс меня не порадуют.

Молчание затягивалось, бросив грозный взгляд в его сторону, я недовольно произнёс:

— Ну и чего ты молчишь, так как будто бы воды в рот набрал и переминаешься с ноги на ногу будто бы тебе отлить нужно? Если ты решил взять «рекламную паузу» для большей эффектности своей информации, то ты уже явно её передержал. Давай выкладывай, что там у тебя.

— Мессир слухи подтвердились, Людвиг действительно взял полное шефство над этой девчонкой и всюду её за собой таскает и сам таскается за ней. Не скрывает своих к ней чувств и даже просил передать Вам, что она его женщина, но…

— Что, но? — нервно перебил я Константина, мне хотелось, чтобы он как можно скорее перешёл к сути, а не начал, как он любит заходить из далека и лить воду. Мне сейчас нужны чёткие прямые факты, без всякий домыслов, предположений и догадок!

Очевидно уловив моё настроение, Константин поспешил исправиться:

— Но все его чувства не больше, чем симуляция.

— Ты уверен? — задумчиво вздёрнув бровь спрашиваю вампира.

— Более чем. При всём его желании выглядеть влюблённым, он таковым не выглядит. Да и мы же с Вами знаем колдуна как никто другой. На что он готов пойти и кого изображать ради того, чтобы всё было как он хочет.

— Да, это так. Людвиг невероятно упрям, если поставил цель или загорелся какой — либо идеей его никто и ничто не остановит, даже сам сатана, но я слишком долго живу на этом свете и меня очень тревожит тот факт, что иногда люди меняются. Колдун конечно же твой друг, мне он вообще, как сын, бесспорно он один из нас, но все люди меняются, а он, не взирая на все его достоинства всё-таки человек. Не могло ли так случиться, что такое сильное и необъяснимое чувство, как любовь всё же нашло лазейку к его сердцу? Что если он действительно влюблён в эту ведьму, а ты в порыве своей привязанности к нему и дружеских чувств заблуждаешься? Подумай хорошенько, твоя ошибка в данном вопросе может всё сильно осложнить.