Страница 76 из 86
— Привет, жилище, — сказала Вики-Мэй, — это я, твоя хозяйка. А вот волшебные слова я забыла.
«В ы не шутите?» — спросило жилище.
— Не шучу.
«Тогда я попрошу вас ответить на несколько вопросов. Пожалуйста, не обижайтесь, это простая формальность. Вы готовы?»
— Да, — ответила она.
«Как зовут вашу собаку?»
— Никак не зовут. У меня ее нет.
«Вы уверены, что у вас нет никакой собаки?»
— У меня есть бронзовая собака. Она стоит на камине и ее никак не зовут.
«Где вы ее приобрели?»
— Нигде. Она осталась от предыдущих владельцев.
«И вы уверены, что ее никак не зовут?»
— Вообще-то я иногда называю ее Эль Койот.
«Иногда — значит в определенных случаях?»
— Да. В случае, когда мне хочется выпить в одиночестве. Тогда я плескаю несколько капель выпивки собаке на нос и получается нечто вроде кампании.
«Что вы пьете в таких случаях?»
— Китайское сливовое вино.
«Из какой рюмки вы пьете в таких случаях»?
— В таких случаях я пью из горлышка.
«Скажите, а что находится на стене напротив камина?»
— Портрет мужчины, выполненный в стиле старинной гравюры.
«Кто он?»
— Джон О'Лири.
«Кем он вам приходится?»
— Однофамильцем. Это ирландский писатель и экстремист, живший в конце XIX в.
«Кто автор этого портрета?»
— Я.
«В качестве образца вы пользовались фотографией или другим потретом?»
— Ни тем, ни другим. Я рисовала под впечатлением прочитанного.
«С вашей кровати этот портрет виден?»
— Видно его отражение в зеркале.
«Что лежит у вас под подушкой?»
— Белый камешек с двумя сквозными отверстиями.
«Он всегда там находится?»
— Нет. Если я сплю не одна, то убираю его на книжную полку.
«Можете вспомнить, куда конкретно?»
— Могу. Между исландскими сагами и сборником хокку Басе.
«Откуда у вас появился этот камень?»
— Я подобрала его на берегу океана, на острове Флориш, примерно двенадцать лет назад.
«Какое последнее распоряжение вы дали мне, уходя?»
— Убрать тот бардак, который здесь получился за последние пять лет, но ничего не трогать на моем столе в кабинете.
«Здравствуйте, мисс Виктория. Желаете ли вы, чтобы я напомнил вам волшебные слова?»
— Привет, побочное дитя кибернетики. Фиг с ними, с волшебными словами. Я скажу тебе другие. Доложи лучше новости.
«За время вашего отсутствия поступило сорок шесть писем, из них одиннадцать частных, двадцать семь публичных и восемь неустановленного класса. Желаете ли вы прочесть их сейчас?»
— Так, — сказал Антон, — письма это святое. А я пойду на свежий воздух выпить еще бутылочку портера. Заодно обследую ближайший берег этой симпатичной речки. Присоединяйся, когда дочитаешь.
— Я быстро-быстро, — пообещала Вики-Мэй, — Тони, все очень здорово и я тебя люблю.
— Здорово — это правильно, — Антон улыбнулся и подмигнул, — Я буду тебя очень-очень ждать.
** 42 **
… Слушай, а что мы вчера вытворяли? — спросила она, переворачиваясь на спину и сладко потягиваясь.
— Только не надо делать вид, что ты не помнишь, — сказал Антон.
— То есть, ты хочешь сказать, что все это мне не приснилось?
— Любимая, если тебе что-то и снилось, вряд ли это то, что ты сейчас имела в виду.
— А что я по-твоему, имела в виду? Кстати, сейчас утро или вечер? Ой, а здесь, оказывается, луна есть, да еще и оранжевая! Слушай, а мы что, прямо здесь и заснули?
— Так, — сказал Антон, принимая сидячее положение, — отвечаю на вопросы в обратном порядке. Заснули мы прямо здесь, иначе с чего бы мы здесь проснулись. Луна здесь есть, она называется Пальмира. Сейчас вечер, примерно пять часов после полудня. С учетом того, что сутки здесь составляют около 19 часов, в данный момент мы наблюдаем закат.
Вики-Мэй встала и начала отряхивать с себя лепестки и травинки.
— Я правильно поняла, что мы весь день здесь дрыхли, а наш друг Оэшфн сидел и ждал, когда мы выкинем еще какой-нибудь фортель?
Антон обернулся. Действительно, в двадцати шагах от них на травке сидел виннипухообразный леонидянин. Его мечтательные лиловые глаза смотрели куда-то вдаль, по направлению к заходящему солнцу.
— Вот это номер, — сказал Антон, — добрый вечер, Оэшфн.
— Добрый хороший вечер, Аонтн и Вкии, — отозвался леонидянин, демонстрируя смайлик, — я весьма думал вокруг интересной беседы, которая с вами имелась до отдыха вас.
— Рада, что вам было интересно, — сказала Вики-Мэй, адресуя Оэшфну самую большую и доброжелательную улыбку, а затем, понизив голос, спросила, — Тони, как думаешь, его не шокирует, что мы голые? Он ведь, наверное, раньше не видел голых землян.
— Ему по барабану, — уверенно сказал Антон, — во-первых, леонидяне сами не носят одежду, а во-вторых, прикинь, что он наблюдал прошлым вечером, а также ночью и утром. Это уже не говоря о твоей лекции про эротику.
— Мне по барабану, — неожиданно подтвердил Оэшфн, — лекция познавательна весьма была, но некоторые вопросы я только на это время готов сформулировать. Буду задавать когда вы завершите отдых.
— Мне кажется, или он и вправду стал еще лучше говорить? — спросила Вики-Мэй.
— Тебе не кажется. Кстати, кто первый начал поить его пивом?
Она пожала плечами и напомнила:
— Ты же еще вчера озвучил эту идею. А я всего лишь ее реализовала.
— Пиво называемое портер вполне вкусный напиток, — добавил леонидянин.
— Рад, что вам понравилось, — сказал Антон, — может быть, пойдем в дом и займемся ответами на вопросы, которые вы сформулировали?
— С многим удовольствием, — ответил Оэшфн и, как будто одним движением, перетек из сидячего положения в идущее по направлению к дому.
…
Они устроились в странной гостиной с овальным окном. Вики-Мэй разлеглась на широком диване, Антон уселся в кресло и забросил ноги на журнальный столик, а Оэшфн облюбовал маленький круглы пуфик, будто специально предназначенный для таких сравнительно некрупных существ.
Как оказалось, крепкий черный кофе тоже пришелся леонидянину по вкусу. Некоторое время он молча дегустировал напиток, а затем сообщил:
— Я произвел вывод. Вы отличаетесь от других землян, которые наблюдались здесь раньше. Вопрос. Вы есть другой подвид, тренировка, профессия?
— Возможно, у нас другой опыт, — сказала Вики-Мэй.
— Опыт? — переспросил Оэшфн, — эксперимент? Вы изменились после эксперимента?
— Опыт в смысле то, что мы делали и наблюдали длительный период времени. Возможно, мы от этого изменились.
— Длительный эксперимент, — заключил леонидянин, — какая была цель? Сделать вас такими, какие вы есть сейчас?
Антон повернулся к Вики-Мэй.
— Как объяснить ему, что жизненный опыт — это не научный эксперимент?
— А ты сам понимаешь разницу? — поинтересовалась она.
— Понимаю. Жизненный опыт — это то, что наблюдается в силу случайных проб, ошибок, а также случайных стечений обстоятельств. Его не планируют.
— Да что ты говоришь? Не планируют? Как же. Человек, во-первых, сам хочет чего-то получить от жизни. Во-вторых, другие тоже чего-то хотят от него получить. План есть, и не один. Планов столько, сколько людей, знающих о твоем существовании прямо или косвенно. Включая и тебя самого, разумеется, поскольку ты о своем существовании тоже знаешь. Кстати, а ты уверен, что это наше отличие не является, например, этапом эксперимента Бромберга? Или какой-нибудь спец. операции КОМКОНА-2? Вспомни, как и почему мы сюда попали.
— Я понял, — сказал Оэшфн, — длительный эксперимент. Объект один, экспериментаторов несколько. Интересы в конфликте. Обмен информацией ограничен. Объект знает, что идет эксперимент. Не знает, кто экспериментаторы и какие цели. Задача объекта — максимум жизненного ресурса. Методы решения — не ограничены.
— Толково сказано, — заметил Антон, — скольких землян вы наблюдали, Оэшфн?
— Двадцать девять — до вас. Четыре — первый визит. Пять — второй визит. Девять в один период времени — исследователи. Одиннадцать в разные периоды времени — представители. Другие эксперименты. Результат не удачный.