Княжна

— Можешь забрать его, — великодушно тряхнул рукой, наблюдая за мной, как за подопытной мышкой.

— Спасибо, Егор, — подняла небольшого размера картину и протерла ладошкой остаток пыли. Этот портрет писала мама. — Стены даже разобрали, хотите расширить пространство? А вот тут для меня отец делал небольшой тайник, — показываю на разбитую стену, где когда-то располагался туалетный столик.

— Да, я как раз прихватил для тебя его содержимое, — распахивает полы пиджака и вытаскивает из внутреннего кармана небольшого размера розовый девичий дневничок. В этот момент я по-настоящему вспыхнула щеками. Нет, в этом дневнике не было записей о моей влюблённости в Егора, на тот момент мы ещё не были знакомы. Но осознание, что он мог прочесть мои откровения, пусть и детские, неприятно жалило.

— Я не читал, — заверил меня, возвращая книжечку законной владелице. Ага, как же.

— И его забыла, надо же. Благодарю, — обвожу пальцем золочённое теснение на дневничке, — знаешь, а ведь отец любил головоломки и тайнички делал в самых неожиданных местах. Ими весь дом усеян, — вскидываю взгляд, натыкаясь на ледяную сосредоточенность.

— Беспокоишься об их содержимом? — стягивает с себя маску и делает шаг, максимально сокращая расстояние между нами. Холодные голубые глаза, ничего не выражающее лицо. Робот, а не человек. В школе он был повеселее, душа компании.

— Нет, даже если что-то и осталось, оно теперь твоё по праву. Жалко только уникальные запирающие механизмы… отцу их изготавливали на заказ… — заявила как можно безразличнее, выдерживая натиск пронзительного, расчетливого взгляда.

Егор некоторое время рассматривает меня, размышляя, а затем меняется в лице:

— Княжна… как была невинным ребёнком в школе, такой и осталась… Тогда ты была слишком мала для меня, но сейчас…

Я приложила титаническое усилие, оставляя под своим контролем степень округления глаз. И ещё большее, чтобы не отшатнуться от его руки, коснувшейся моего лица. Это что ещё за цыганочка с выходом? Судорожно обдумывала план экстренной эвакуации, да так, чтобы Орлов не слетел с крючка. Если он вообще клюнул, в чем я сильно сомневаюсь.

В гостевом зале обьявили конкурс на лучший танец и я не придумала ничего лучше, как предложить ему поучаствовать:

— Идём? Это будет весело! — кокетливо хохотнула и потянула Орлова к двери. Он заупрямился, намереваясь остаться в полуразрушенной комнате, но через пару мгновений все же сдался и под мои слова благодарности мы вошли в зал.

Тариэл

Что я говорил Адель насчёт пыток? Не в этот раз? Я ошибся! В эту самую секунду этот выродок крутит ее в воздухе, сжимая тонкую талию своими загребущими руками, а я мысленно ломаю ему рёбра, искренне сетуя на то, что это лишь моя фантазия. Устроили тут, понимаешь ли, вакханалию! Конкурс танцев! Соревнованием здесь даже не пахнет: остальные пары давно выдохлись и гости собрались возле Адель и будущего покойника, образовывая круг. Подбадривают аплодисментами и свистками, улыбаются, лишь у меня рожа, будто только вылез из преисподней.

Держусь поодаль, стараясь сильно не отсвечивать. Маска, как обязательный атрибут очень кстати — новые хозяева особняка знают меня в лицо. Но как же хочется остановить этот балаган и унести ее отсюда. Подальше от любопытных глаз, поближе к себе. Собственник во мне гордо поднял голову и громко ворчит, требуя свою женщину немедленно. Возражения не принимаются! И плевать я хотел на все наши разговоры и ее протесты. Хватит с меня благородства. Всю душу вынула, перевернула и крутит теперь задницей в чужих руках!

Это что ещё такое кружевное?! Поясок чулок?! Сжимаю кулаки, глубоко дышу. Понимаю, что нужно успокоиться, но атмосфера не располагает. Адель раскраснелась, глаза блестят из-под маски, слегка растрепалась прическа. Двигается красиво, завораживающе… Танцует не для меня.

Проклятье. Даже сигаретки нет.

Когда уже закончится эта бесконечная пляска…

Каждое движение рассекает острым лезвием, каждое прикосновение посыпает свежий надрез солью. Щиплет, жжёт, но я не в силах оторвать от неё глаз. Идиот, пошёл бы выпил или закусил, чем смотреть на это непотребство, но вместо этого стою, как олух, привязанный к месту ее красотой.

Твои дела плохи, Таро. Да что там, откровенно паршивы. Меня даже Лёша так не бесил…

Последний аккорд в музыке, восклицательный знак в танце и зал взрывается аплодисментами. Солист джаз-группы что-то быстро тараторит на русском, затем на французском, в конечном итоге объявляя победителей. Адель быстро, тяжело дышит, шаря по толпе глазами. Очевидно, меня ищет. Приосанился, готовый столкнуться с ней взглядами. Но от поисков Адель отвлекает рука Орлова, крепко прижимающая ее к себе, и долгий, я бы сказал, слишком откровенный и напористый поцелуй в щеку.

Ну все. Это точка кипения!

Глаза залило кровью, в голове туман. Не знаю как сдержал себя, чтобы не устроить побоище прям в разгар веселья. Руки чешутся вырвать кому-нибудь хребет. Ну ничего, Орлов, я ещё доберусь до тебя.

Круг заполонили гости, частично скрывая от меня эту парочку победителей. Но сквозь перья и шляпы, я все же заметил, как Орлов что-то нашёптывал Аделине на ухо. Она улыбается, кивает, преданно заглядывая ему в глаза.

Что ж меня так разрывает-то!

Наконец она отошла от него, направляясь вглубь зала и я тут же бросился за ней, как какой-то одичалый зверь.

— Ты идёшь со мной! — рычу ей в макушку, перехватывая руку.

— Ох, — вздрагивает, оборачиваясь на меня. Хлопает невинными глазами, лёгкая улыбка играет на губах, отчего-то ставших ещё более соблазнительными, чем прежде. — Но праздник только начался… Мне нужно хотя бы попрощаться с друзьями…

Чувствует мой настрой и быстро уступает. Верное решение. Малейшее сопротивлением с ее стороны будет расценено мной как бунт и жестко подавлено.

Настроение у меня препоганенькое.

— Быстро, — выдавливаю из себя разрешение и следую за ней, соблюдая безопасную дистанцию. Она подходит к незнакомой мне паре, быстро что-то объясняет, целует обоих в щеки и направляется к выходу.

Наконец-то.

Плетусь за ней, словно в бреду, но уже с каплей энтузиазма. Больше всего на свете мне хотелось покинуть это место. На улице подхватил ее под локоть, увлекая к машине. Она зашипела на меня кошкой:

— Больно! Отпусти! Да что с тобой такое?

Хватку ослабил, но не отпустил.

— Что со мной? Это что с тобой?! Отплясываешь со своим врагом!

Она выдернула руку и сняла с себя маску, метая остроконечные льдинки глазами:

— Я ни на секунду не забыла кто он, — прижимает к себе какие-то вещи, откуда они взялись?

— Что это? — киваю на предметы в ее руках, пытаясь разглядеть хоть что-то в темноте.

Обиженно глядит на меня исподлобья. Не привыкла в такому обращению, но меня несёт, не могу остановиться.

— Садись в машину!

Поджимает губу, выполняя приказ. Хлопаю дверью, ощущая прилив успокоения. Она на моей территории, в моей власти.

— У меня все получилось, — вдруг оглушает меня. На вечеринке мне было абсолютно плевать вышло ли из этого что-либо. Я жалел, что втянул ее в это, что подсунул ее под нос Орлову. Позднее придумал бы что-то ещё. Это все стало неважным… Сжимаю крепче руль, усмиряя полыхающий гнев.

— Завтра я встречусь с ним…

— Нет!

— Да, но ты должен мне помочь, пожалуйста, — накрывает своей рукой мои белеющие костяшки. Говорит мягко, вкрадчиво. И глаза стали добрыми, просящим. Лиса…

— Чем помочь? Ты прекрасно справляешься! Что было между вами?! — рычу, вдавливая газ в пол.

Она на секунду замялась и убрала руку, заправляя локон за ухо.

— Егор когда-то мне нравился…

— Что?!! — взрываюсь, подобно вулкану.

Она разразилась заразительным смехом, а мне вот совсем не до веселья.

— Это было в шестом! классе, перестань, Таро, — сквозь смех бормочет, — ты что же, ревнуешь меня? — глядит манко, с прищуром.

Ревную?

— Да, черт побери! — стукнул по рулю, признаваясь и ей и себе.