Страница 51 из 78
Глаза Романова хищно сверкнули, вздохнул тяжко, словно бросаясь головой в омут, рука потерла внезапно, как назло, зачесавшийся нос и взлетела вверх. Глупцов среди депутатов, кто бы стал таскать для него каштаны из огня, не нашлось – слишком битые жизнью и опытные. Хочешь не хочешь, а пришла пора брать инициативу на себя. Председатель Собрания – Виктор Серебро, посмотрел на мэра, потом с видимой неохотой выдавил из себя:
– Пожалуйста, Федор Владиславович.
Романов поднялся с видом разгневанного народного трибуна. Обвела депутатов глазами, и одних его взгляд зажигал, других словно клеймил раскаленным железом.
– Мой вопрос немного не по теме, я хочу спросить вас, Виктор Александрович, – сказал Романов вкрадчиво, не отрывая взгляд от деланно-спокойного лица мэра, – до каких пор вы будете прессовать честных бизнесменов и мешать директорскому корпусу вытаскивать город из клоаки, в которой по вашей милости он очутился? – с каждым словом тон менялся, набирал силу и негодование.
Соловьев побелел от гнева. Взгляды его и депутата столкнулись словно лезвия шпаг, смертным холодом повеяло от незримого удара. Оба поняли, что сегодня все решиться. Власть и город могли принадлежать только одному.
Таких необоснованных и крутых претензий к градоначальнику не ожидали. Директор электростанции заинтересованно посмотрел на Соловьева: не все скоту масленица. Ну и как будет выкручиваться из ситуации, когда открыто бросили вызов? Смутные слухи о недовольстве среди бизнесменов доходили и до него, а о брожении умов простых горожан он знал не понаслышке…
Очередное заседание Собрания депутатов было заурядным и отличалось от других только тем, что по настоянию оппозиционеров на него пригласили мэра. Депутаты изъявили желание задать ему вопросы о текущем положении в городе.
Виктор Серебро потер длинный, словно клюв, нос, нерешительно – свежевыбритый подбородок и посмотрел на запястье. Массивный швейцарские часы показывали двенадцать дня – пора, потом на депутатов и приглашенных, вроде все в сборе. Взгляд в сторону градоначальника, тот прикрыл глаза – дескать начинай.
Постучал ручкой по столу, жиденький седой хохолок на голове, который словно кто-то выщипал, затрепетал в такт. Дождался, когда шепотки прекратились, торжественно провозгласил:
– Кворум есть. Десятое заседание объединенного Собрания объявляется открытым. Повестка дня, уважаемые депутаты, роздана, какие будут предложения?
– Утвердить, – слегка напряженным голосом предложил Романов, он сидел на противоположном конце стола, рядом с городским знаменем. Почесал переносицу и тут же спрятал руки под стол. Проклятые нервы! Руки подрагивали. Депутаты, в том числе кучковавшихся возле Романова оппозиционеры, до этого сидевшие с апатичными выражениями на лицах, оживились, закричали: «Утвердить!»
Виктор Серебро, слегка прищурившись, бросил на вечного бузотера испытывающий взгляд. Дескать, что ты опять затеваешь? Немного помедлив, поставил предложение на голосование. После того как депутаты единогласно подняли руки, предоставил слово для ответа на вопросы главе города.
Невнятный гул шепотков быстро сошел на нет.
Соловьев неторопливо вытер платком со лба липкий пот, тяжело поднялся и прошел за трибуну. Минувший месяц здорово укатал, глаза ввалились, мешки под ними стали больше, но уверенность в собственных силах не уменьшилась. Несколько листков с подготовленными для него помощниками цифрами, легли на трибуну. Градоначальник аккуратно подравнял их и выжидательно посмотрел на председателя Собрания.
– Виктор Александрович, – начал тот, – у меня здесь письменный запрос депутата Менькиной. Виктор Серебро на миг прервался, бросил быстрый взгляд на крашенную в блондинку монументальную даму, таких называли гранд дамами в уголке. Женщина величественно склонила увенчанную монументальным шиньоном голову.
Серебро опустил длинный нос в листок в на столе, прочитал, хмыкнул.
– Прошу вас пояснить что у нас с запасами продовольствия? Избирателей товарища Минькиной беспокоит вопрос, хватит ли припасов чтобы без проблем дождаться нового урожая.
Менькина, как и Виктор Серебро, состояли во фракции, на поддержку которой опирался градоначальник, и о «каверзном» вопросе мэра предупредили заранее.
– Спасибо за важный для горожан вопрос, – Соловьев наклонил голову и сдержанно улыбнулся, – спешу развеять всяческие домыслы и слухи по поводу продовольственного вопроса. Самое главное: с учетом выкупа казахов – пятидесяти тысяч голов скота, а также ожидаемого через месяц прибытия торгового каравана с грузом зерна от Строгановых, могу с уверенностью заявить, что сумеем прокормить население города до нового урожая без уменьшения карточных норм. К сожалению, перекос в сторону преобладания мясных продуктов до осени устранить не получится.
Что еще делается. Администрация активно закупает скот у кочевников, работают охотничьи и рыболовецкие партии. Посевную заканчиваем. Горюче-смазочными материалами селяне для нее обеспечены. Ну и в июле ожидаем первый урожай овощей и фруктов из пригородного тепличного комплекса. По птицефабрикам и свиноферме. Обе птицефабрики сдаем на днях, свиноферму – в конце месяца, планируем после их выхода на полную мощность на сто процентов закрыть потребности города в мясе птицы, свинине и куриных яйцах. По молоку – часть полученных у кочевников коров пойдет на фермы, надеемся, что дефицит молока и молочных продуктов уменьшиться к августу.
Романов громко и демонстративно хмыкнул, мэр внимательно посмотрел на него, но не стал поддаваться на провокацию и отвернулся. Подошла секретарь и поставила на трибуну открытую пластиковую бутылку с водой и стакан. Соловьев благодарно кивнул и посмотрел на депутатов. Ответ не вызвал оживления, в общих чертах депутаты были в курсе дел и только журналисты городского телевидения засуетились. Желающих задать вопросы больше не находилось, Соловьев обвел взглядом исподлобья сосредоточенные лица депутатов и слегка нахмурился. Как правило депутаты интересовались каждой мелочью, особенно настроенные оппозиционно, даже их лидер, Романов, молчал, словно его не интересовал мэрский отчет и только глаза беспокойно шарили по стенам, будто ожидал чего-то.
Руку поднял Александр Владимирович, седовласый, крупнотелый директор городского автобусного предприятия, ну и заодно депутат собрания. Он считался нейтральным, но месяц тому назад в критической ситуации поддержал Соловьева. Председатель собрания кивнул. Мужчина поднялся, зверски пошевелил солидными усами под запорожца и солидно откашлялся в кулак.
– Расскажите, пожалуйста, что у нас по освоению природных ископаемых и особенно как обстоит дело с нефтью, – сказал неожиданно тонким голосом, – Меня, как транспортника, тревожит обстановка с дизельным топливом. Если по машинам с бензиновым двигателями вышли из положения переоборудованием на газогенераторы, то запасы дизельного топлива ограничены и при самом экономичном использовании к осени они закончатся.
– Спасибо за вопрос, Александр Владимирович. Действительно, обеспечение горючим крайне значимо для выживания города – Соловьев кивнул благожелательно.
Хотя вопрос и не «постановочный», но мэр привычно держал под контролем основные направления деятельности администрации, да и в лежащих перед ним документах основные цифры были, поэтому ответ не затруднил. Пошуршал бумагами, вот они, нужные сведения, не торопясь налил в стакан воды, отпил.
– На разведку нефти отправлены две экспедиции: одна на север, в район будущего коркинского разреза. По архивным сведениям там нефть расположена близко под поверхностью земли и на запад, на территорию Башкирии. Обе экспедиции благополучно достигли своих районов и приступили к разведывательному бурению.
– Пользуясь случаем, проинформирую вас об освоении и других месторождений.
– На сегодняшний момент главным для нас является уголь. Что сделано: разрез вскрыт, по плану к концу июня к нему подойдет железная дорога и город получит первый уголь. Попутные изыскания в полосе железной дороги обнаружили залежи глины в районе, где в будущем стоял поселок Берлин. Она оказался вполне пригодной не только для производства кирпича, в том числе огнеупорного, но и черепицы и глиняной посуды.