Страница 21 из 43
Не став отказывать тунгусу в гостеприимстве, проследовал за ним. Подойдя к чуму, старик откинул шкуру, прикрывающую вход и пропустил меня первым зайти внутрь. Войдя, в полумраке увидел двух тунгусок 15–16 лет полностью обнаженных. Первым среагировала моя плоть, а подошедшие ко мне тунгуски с двух сторон прильнули ко мне, и дальнейшее происходило как в тумане. Пришел в себя часа через два. В чуме больше никого не было. Моя одежда аккуратно сложенная, лежала рядом. Быстро одевшись, выбрался из чума. Старик, сидевший на прежнем месте, увидев меня встал, приблизившись ко мне передал корзинку с тремя щенками, а следовавший за ним мальчишка – вязку из пятнадцати шкурок полярного песца.
"Володя, ты принес свежую кровь аборигенам," – ухмыльнулся про себя.
Отнеся щенков и шкурки на шлюп, вернулся на торг, где за пять золотых покупаю шесть дойных коров. Коров загоняю по сходням в трюм, где ребята их размещают в стойла, а щенков сажаем в корзинку с мягкой подстилкой из войлока.
Возвращаюсь на торг, арендую торговое место, находящееся в поле зрения торговцев рабами и начинаю рекламную компанию по продаже огненной воды и солнечного масла. На продажу у меня 400 керамических и 600 стеклянных бутылок со спиртным и 500 бутылей с подсолнечным маслом. Продавать пока буду лишь масло и спиртное в керамике. Спиртное в стеклянных бутылках, закупоренных пробками из коры дуба, опечатанных сургучом, а также сотня стаканов и тридцать штук штопоров, как эксклюзивный товар, пока придерживаю.
После снижения температуры выплавки стекла, изготовили формы для бутылок и стаканов. Иван навострился по форме выдувать штофы с горлышком и с помощью пресса форматировать практически 150 граммовые граненые стаканы. Из канифоли и воска делаем сургуч.
Рекламная компания, как и в городище Ибыр, удалась. Собралось десятка два мужиков, в том числе и один из торговцев рабами. Всем на пробу наливаю по 50 грамм огненного вина и на закуску по чипсу с солнечным маслом.
Один литр солнечного масла продаю за три римского динария или три парфянской драхмы, либо беру за них по три шкуры коз, две овчины, либо одну бычью, либо оленью. Демпингую, оливковое масло продают в десять раз дороже, конопляное и льняное в два раза. Спрос бешенный, даже очередь выстроилась. Покупают в основном за шкуры, хотя римские и парфянские монеты тут в ходу, но их мало. В основном идет натуральный обмен.
А огненной водой, как я и рассчитывал, заинтересовались торговцы рабами и сразу стали предлагать обмен на их не ходовой товар – детей.
– Чужестранец, продам одного мальчика за 50 бутылей огненной воды – предлагает торговец.
– Зачем мне ребенок, – отвечаю, скрывая свою заинтересованность.
– 45 бутылей, – начинает торговаться.
– Да зачем он мне, если хочешь, я тебе еще угощу, – наливаю торговцу 50 грамм самогонки.
Подтягиваются еще два торговца рабами, их тоже угощаю.
– Володя, – предлагаю познакомиться.
– Гачет, – представляется первый.
– Гут.
– Обыр.
Наливаю еще по тридцать грамм за знакомство.
– Купи за сорок, – не унимается Гачет.
– Да не нужен он мне.
Наливаю еще по 30 грамм. Мы уже лучшие друзья.
– 15 бутылей.
– Хорошо, лучшему другу не могу отказать, куплю всех детей по три бутылки за каждого, – включаюсь в торговлю и наливаю еще по 30 грамм.
В конечном итоге останавливаемся на семи бутылях за ребенка, бьем по рукам ко всеобщему удовольствию. За три серебряных рубля мытарь организует двадцать мужиков, которые переносят на шлюп купленные шкуры. А торговцы приводят 53 ребенка – 18 девочек и 35 пацанов. На шлюпе расплачиваюсь с ними 371 бутылками самогонки.
Детишек размещаем в трюме.
– Миша, каждому ребенку надо дать по сто грамм молока, а через часа два еще раз покормить молоком с кукурузными хлопьями, – даю указания Михаилу.
Только разместили детей, как заметил направляющуюся к шлюпу группу из пяти человек. Шедший впереди, похож на парфянского купца, одетого в дорогую плечевую одежду. На голове шапка, очень похожа на вязанную. Подол плечевой одежды свободно свисает, закрывая колени. Подпоясан поясом с серебряными бляшками. На ногах широкие шаровары с декорированной полосой, ноги обуты в кожаные сандалии. Вся одежда украшена узорами из жемчужин, нашитых на ткань. За ним идет здоровенный негр в одной набедренной повязки, с опахалом в руках, которым периодически обмахивает купца, отгоняя от него мух. Следом два охранника, в кожаных доспехах, вооруженных мечом, щитом и луком, висящих за спиной и кинжалом за поясом. Замыкал процессию еще один раб, несущий в руках рулон ткани.
Шлюп пришвартован с краю пристани, за нами больше никто не швартовался, так что купец идет к нам. Идти ему еще метров сорок. В каюте переодеваюсь в парадную одежду, Эвика и Лада на славу постарались. Брюки по типу джинсовых темно фиолетового цвета, черные кожаные сапоги на шнуровке по типу берцев, белая рубашка с вышивкой темно фиолетового цвета на груди герб в виде двуглавого орла, на спине – медведь с короной, на голове соболья шапка с золотой кокардой в виде герба, на плече соболья накидка типа гусарского метника с алой подкладкой, на шее килограммовая золотая цепь с золотой медалью с гербом диаметром 15 сантиметров. Пояс кожаный, украшенный золотыми пластинами, с притороченным булатным мечом.
«В конечном итоге, я же монарх» – ухмыляюсь про себя – «но знать посторонним об этом еще рано».
Михаил, Аршак и Савлий тоже приоделись, у каждых темно фиолетовых брюк, черные берцы, фиолетовые рубашки, на голове рысьи шапки с хвостами, и плащи, по типу мушкетерских, скорее гвардейцев кардинала – красного цвета с вышитым на груди и спине гербом фиолетового цвета, с кожаными поясами, украшенными серебряными пластинами. У каждого на поясе сабля, кинжал, за спиной составной лук.
Аршак и Савлий, встав у борта, взяв на изготовку луки, демонстрируя возможность в любую секунду открыть огонь.
Купец, в пяти метрах от шлюпа остановился как вкопанный и стал с опаской смотреть на ребят.
– Я парфянский купец Куруш из рода Каренов, верноподданный Приклоняющемуся Мазде владыки Ардашира царя царей Ирана, происходящего от богов, Шаханшаха Ардашира I из династии Сасанидов, – представляется. – Я пришел с добрыми намерениями.
– Приветствую тебя достопочтенный Куруш! Я, Владимир из рода Руссов, – выхожу на палубу и представляюсь.
Вся спесь с купца моментально улетучилась, и он ошалевшим взглядом уставился на меня. Выглядел я со своим 180 сантиметровым ростом по местным меркам исполином.
– Я принес тебе, уважаемый Владимир, образец шелковой ткани, – взяв себя в руки, с небольшим поклоном головы, произносит купец. – И хотел бы оценить твой товар – огненную воду.
– Я с удовольствием осмотрю твой товар, – приглашаю купца подняться на борт.
Купец с двумя рабами поднимается на борт шлюпа, два его охранника остаются на пристани.
Глава 11
На палубе, под натянутым тентом, Михаил установил изготовленные Николаем два резных деревянных полукресла с подлокотниками с войлочными подушками, обтянутыми льняной тканью красного цвета и резной столик. Приглашаю купца присесть. Раб разворачивает рулон ткани, раскладывает на столике. Ткань шелковая, красного цвета, хорошей выделки, шелка в рулоне шириной около метра в районе десяти погонных метра.
– Уважаемый Куруш, я вижу перед собой настоящий шелк? – спрашиваю купца.
– О да, уважаемый Владимир, этот шелк из далекой страны, находящейся на востоке. Очень дорогая ткань.
– Куруш, распробуй наше огненное вино, мы его называем водкой.
Раб убирает шелк, а Михаил накрывает столик плошкой с подсолнечным маслом, керамическими тарелками с солеными огурчиками, картофельными чипсами, ржаными сухариками, приготовленными во фритюре с чесноком и кукурузными хлопьями с плошкой меда. Выставляет керамическую бутыль с рябиновой водкой и, ТА ТАМ, два СТЕКЛЯННЫХ стакана.