Страница 59 из 81
– Потому что я католичка? – спросила я, облокачиваясь на спинку стула и складывая руки на коленях перед собой. – Может, вы думаете, что я воспользуюсь вашей беспомощностью и тайком крещу вас по римскому обряду?
– Я крещен как положено! – огрызнулся он. – И буду благодарен, если вы оставите свои папистские взгляды при себе.
– У нас с папой договоренность, – сказала я, отвечая на его взгляд таким же невозмутимым взглядом. – Я не выпускаю буллы по вопросам веры, а он не проводит операции. Теперь по поводу вашей руки…
– Воля Господа… – начал он упрямо.
– Это по воле Господа ваша корова свалилась в канаву в прошлом месяце и сломала ногу? – перебила его я. – Потому что, если так, думаю, вы должны были оставить ее там умирать, вместо того чтобы звать на помощь моего мужа и потом позволить мне лечить бедное животное. Как она, кстати?
Упомянутая корова была видна мне из окна, она безмятежно паслась на краю лужайки перед домом, нисколько не потревоженная ни своим кормящимся теленком, ни шиной, которую я наложила на ее треснувшую берцовую кость.
– Она в порядке, благодарю вас. – Голос Кристи начал звучать немного придушенно, хотя ворот рубахи был распущен. – Это…
– Ну что ж, – сказала я. – Не думаете ли вы, что Господь считает, будто вы в меньшей степени заслуживаете помощи, чем ваша корова? Это вряд ли, особенно если вспомнить, что говорится в Библии о разных мелких пташках.
К этому моменту щеки Тома Кристи приобрели глубокий пурпурный оттенок. Он накрыл скрюченную руку раненой, как будто хотел защитить ее от меня.
– Вижу, вы слышали кое-что о Библии, – начал он напыщенно.
– Вообще-то я ее даже читала, – отозвалась я. – Я, знаете ли, неплохо читаю.
Он проигнорировал мою ремарку, его глаза победно засверкали.
– Воистину. В таком случае, я уверен, вы читали послание Святого апостола Павла Тимофею, в которых он говорит, что женщина должна молчать…
Я уже сталкивалась со взглядами апостола Павла прежде, но свои у меня тоже были.
– Подозреваю, что апостол Павел тоже встречал женщину, которая смогла его переспорить, – сказала я не без злорадства. – Проще заклеймить весь женский пол, чем доказать свою точку зрения. Я думала о вас лучше, мистер Кристи.
– Но это богохульство! – возопил он, явно шокированный.
– Вовсе нет, – возразила я. – Если только вы не хотите сказать, что апостол Павел и есть Господь Бог. А если и хотите сказать, то тогда вы сам богохульник. Но давайте не будем заниматься демагогией, – добавила я, заметив, как его глаза начали наливаться кровью. – Дайте-ка я… – Я встала со стула и сделала шаг вперед, оказавшись на расстоянии вытянутой руки от Кристи. Он так резко попятился, что врезался в стол и опрокинул его. Корзинка с рукоделием Мальвы, кувшин молока и оловянная тарелка – все это с грохотом полетело на пол.
Я живо наклонилась и подобрала корзинку как раз вовремя, чтобы спасти ее от молочного потопа. Мистер Кристи так же стремительно схватил тряпку с очага и стал промакивать ею молоко. Мы чудом не столкнулись лбами, но все же замешкались, и я, потеряв равновесие, тяжело упала прямо Кристи на грудь. Он рефлекторно ухватил меня за руки, уронив тряпку, но тут же с отвращением оттолкнул. Я стояла на коленях, покачиваясь. Он тоже был на коленях и тяжело дышал, теперь уже на безопасном расстоянии от меня.
– Правда заключается в том, – сказала я жестко, тыкая в него пальцем, – что вы боитесь.
– Нет!
– Именно так. – Я поднялась на ноги, поставила корзинку на стол и аккуратно накрыла тряпкой молочную лужу. – Вы боитесь, что я причиню вам боль. Но я не стану, – заверила его я. – У меня есть средство, которое называется «эфир», – оно заставит вас уснуть, и вы ничего не почувствуете.
Он моргнул.
– Возможно, вы боитесь, что потеряете несколько пальцев или оставшуюся подвижность.
Он все еще стоял на коленях у очага и изумленно глядел на меня.
– Я не могу со всей уверенностью гарантировать вам, что этого не случится. Не думаю, что вероятность велика. Однако человек предполагает, а Бог располагает, не так ли?
Он очень медленно кивнул, но ничего не ответил. Я сделала глубокий вдох, пользуясь передышкой.
– Думаю, мне удастся вылечить вас, – сказала я. – Не могу гарантировать этого, всякое случается. Инфекции, несчастные случаи, непредвиденные обстоятельства, но…
Я протянула ладонь, указывая на скрюченную кисть. Завороженно двигаясь, как мелкая птаха под взглядом змеи, он вытянул руку и позволил мне взять ее. Я сжала его запястье и помогла Тому подняться. Теперь он стоял напротив меня, по-прежнему позволяя держать себя за руку. Я взяла ее обеими ладонями и отогнула обездвиженные пальцы чуть назад, осторожно потирая большим пальцем утолщенный ладонный апоневроз, стягивающий сухожилия. Я хорошо чувствовала его, могла в точности представить себе, как именно подойду к проблеме: где нажму скальпелем, как разойдется загрубевшая кожа. Я знала длину и глубину зигзагообразного разреза, который освободит его руку и вернет ей подвижность.
– Я делала это прежде, – мягко добавила я, нажимая сильнее, чтобы прощупать кости. – И с Божьей помощью смогу сделать снова, если вы мне позволите.
Он был всего на пару дюймов выше меня, глаза Тома были стального серого оттенка и вглядывались в мое лицо со смешанным выражением страха и подозрения – но в их глубине скрывалось и что-то другое. Внезапно я услышала его дыхание, медленное и спокойное, теплое на моей щеке.
– Ладно, – сказал он наконец хрипло. Том Кристи отобрал свою ладонь – но не резко, а даже как-то неохотно – и стоял, баюкая ее второй рукой. – Когда?
– Завтра, – сказала я. – Если погода будет хорошей – мне нужно будет много света, – объяснила я, заметив озадаченность в его взгляде. – Приходите утром и не завтракайте.
Я подхватила аптечку, присела в неловком реверансе и вышла, ощущая себя довольно странно. Алан Кристи радостно помахал мне на прощание и продолжил точить.
– Думаешь, он придет?
Мы уже позавтракали, но Тома Кристи не было видно. После ночи, полной бесконечных тревожных снов об эфире и хирургических ошибках, я и сама уже не знала, хочу ли я, чтобы он согласился.
– Он придет. – Джейми читал «Газету Северной Каролины» четырехмесячной давности, одновременно доедая коричный тост, приготовленный миссис Баг. – Гляди-ка, они напечатали письмо губернатора лорду Дартмуту, в котором он называет нас всех шайкой мятежных, подлых, вороватых ублюдков и просит генерала Гейджа прислать ему пушек, чтобы нас припугнуть. Интересно, Макдональд в курсе, что оно стало общественным достоянием?
– В самом деле? – переспросила я отсутствующе. Я поднялась со стула и взяла маску для эфира, на которую пялилась весь завтрак. – Что ж, если он придет, мне лучше быть готовой.
Итак, в моем кабинете напротив подноса с инструментами уже лежала наготове маска для эфира, сделанная Бри, и бутылка-капельница. Беспокойная, я подняла бутылку, откупорила ее и помахала ладонью возле горлышка, чтобы пары достигли моего носа. В результате я почувствовала обнадеживающую волну слабости, в глазах у меня на секунду помутилось. Когда эффект рассеялся, я вновь закрыла бутылку и поставил ее на стол, ощущая себя уже увереннее.
Как раз вовремя. У заднего хода послышались голоса, по холлу застучали шаги. Я обернулась и увидела мистера Кристи, сердито глядящего на меня из дверного проема, с рукой, заботливо прижатой к груди.
– Я передумал. – Кристи сильнее нахмурил брови, чтобы подчеркнуть свою решимость. – Я окинул это дело мысленным взором, помолился и понял, что не дам вам опоить меня своими гнилыми зельями.
– Вы дурак, – сказала я, совершенно сбитая с толку, затем поднялась и ответила ему таким же сердитым взглядом. – Да что на вас нашло?
Кристи опешил, как будто змея, лежащая в траве у его ног, вдруг посмела к нему обратиться.
– Ничего на меня не находило, – ответил мужчина грубовато. Он воинственно задрал подбородок, направив на меня свою короткую бородку. – Что нашло на вас, мадам?