Богоборцы. Книга 2

– Я отплачу, – серьёзно заявил вор, глядя, как светлеет кожа девушки, а её дыхание становится ровным и глубоким. – Клянусь Нергаком. Моя жизнь – твоя.

– Ну раз так, тогда повелеваю взять вон ту умирающую лебедь, которая уже не умирает, и неделю её из койки не выпускать, – я хлопнулся на землю, расслабляясь и закрывая глаза. – И это… погнали в лагерь. Что-то устал я от сегодняшних приключений.

– Ага, я тоже, – протянул мне кулак Шмыга. – И можешь называть меня как хочешь.

– Замётано, – я стукнул своим. – Друг.

Глава 6

– Хозяин, пора вставать, день белый на дворе, – басок домового вырвал меня из царства Морфея, благо его самого выгнали вместе со всеми богами. – Дел полно, а ты дрыхнешь.

Сон растаял словно дымка, оставив после себя лишь смутные очертания чего-то смертельно опасного, но при этом я твердо был уверен, что эта угроза не способна причинить мне вреда. Достаточно пожелать – и… дальше я уже ничего не помнил. Зато отлично мог сказать, чем закончился вчерашний вечер.

Горе-бандитов, получивших люлей, скрутили, правда, полиция за ними ехать отказалась, мол, ночь, зима, трупов нет, вот пусть сидят и ждут. Их заперли в подсобке того же клуба, благо он отапливался котельной, так что не замёрзнут. А вот меня, как пострадавшего героя, в оборот взяла Дашка. Ну как же, рану надо было промыть, обработать и так далее, по списку, хотя, по сути, там красовалась простая царапина. А самое главное, мне срочно требовалась анестезия, так сказать, сладенькое, чтобы унять боль. Вот я и заменил болеутоляющее клубничкой, прямо в кабинете директора клуба. Дважды. Тем более Дашка на место подруги жизни не претендовала, у неё в городе был жених. Ну а я не стал играть в ханжу, и мы оба остались вполне довольны друг другом.

– Так, кто из нас тут главный, – я потянулся всем телом и глянул на часы, – да и время только десятый час. Светать начало.

– Ну так и хорош дрыхнуть, раз солнце встало, – заворчал Балашка, деловито шурша под кроватью, – Изба нетоплена, полы неметены, скотина… ну ладно, с ней хоть малые управились. А хозяин…

– Не бубни, – отмахнулся я, поднимаясь и разминаясь, – я на каникулах, мне можно. Чего там на завтрак?

– Блины сгоношил, – чуть недовольно доложил домовёнок, – молоко в ларе, варенье на столе, чайник на плите.

– Вот за это благодарствую! – Я довольно потёр руки, кинувшись на кухню, даже не одеваясь. – Ух ты, красота какая! Тонкие, кружевные. А пахнут как!

– Штаны хоть надень, бесстыдник, – для порядка прикрикнул Балашка, но мешать мне не стал, отправившись по своим делам.

А я, жмурясь от удовольствия, как кот, принялся уплетать вкуснейшие блины, по очереди макая их то в сметану, то в земляничное варенье, а то и в растопленное сливочное масло. Со сладким горячим чаем это была пища богов. Чистейший нектар и амброзия в одном флаконе. Хотя нет, вряд ли даже богам доводилось пробовать такую вкуснятину. И, понятное дело, от стола я отвалился лишь тогда, когда в меня блины уже просто не лезли.

– От души, Балашка, – сыто рыгнув, я лениво поднялся, размышляя, завалиться ещё поспать или, может, делом каким заняться. – Накормил, как и царю не подают.

– Царю-батюшке ишшо и не такое подносили, – буркнул довольный домовой. – Чай не бестолочи служили-то. И ты бы это… оделся, что ли. Гость у ворот.

– О как, – я выглянул в окно, увидев официального вида машину с символом бюро на двери. – Ты гляди, нарисовались, не сотрёшь. Ладно, пойду пообщаюсь с коллегой.

Быстренько натянув одежду, заботливо приготовленную мамой, я накинул куртку и вышел во двор, как раз когда в ворота постучались. Распахнув калитку, передо мной оказался довольно молодой мужчина, ну, лет тридцати от силы, с надменно-презрительным выражением лица. Уж не знаю почему, но большинство неодарённых сотрудников бюро постоянно ходили с такими мордами, особенно из тех служб, что отвечали за гражданскую оборону и инспектирование объектов.

А вот у боевиков я такого не встречал, достаточно вспомнить того же Скуратова. Вот уж кто мог плевать на всех с высокой колокольни, но, наоборот, в общении был простым и понятным. Хотя, может, это лишь наносное, что я по молодости и неопытности принимал за чистую монету, но тогда это шло лишь в плюс одарённому. Создавать хорошее мнение о себе не каждому дано.

– Виктор Романович Орехов? – мужик полоснул меня взглядом и уткнулся в какую-то бумагу.

– Собственной персоной. – Может, раньше я бы и смутился, но теперь было как-то плевать. – А вы с какой целью интересуетесь?

– Хамить не надо, юноша, – тут же вскинулся мужик.

– Так вежливые люди сначала представляются, а потом вопросы задают, – я тоже не собирался миндальничать. – Тем более на службе.

– Антон Игоревич Цветков. Старший инспектор регионального отделения бюро, – неприятным тоном процедил мужик и махнул перед лицом удостоверением. – Мы можем поговорить, или вас повесткой вызвать?

– Как угодно, – пожал плечами я, – никогда не против пообщаться. Проходите.

Я развернулся и пошёл в дом, не особо заботясь посмотреть, идёт ли гость за мной. Да, по идее, он был старше меня и по возрасту, и по должности, но, с другой стороны, я ему не подчинялся ни прямо, ни косвенно. Да и хамить он первым начал. Повесток я не боялся, тем более что для этого требовалось соблюсти определённую процедуру. Для начала поставить в известность моего куратора, например. Если этого не сделано, можно слать всех лесом, но я всё же решил пообщаться с человеком.

– Интересная у вас машина, – Цветков задержался возле Пумбы, разглядывая его со странным выражением лица. – Откуда, если не секрет?

– Взятка, – ухмыльнулся я и, глядя, как у инспектора вытягивается морда, добавил: – Шучу. Списанный с Шиловского полигона выкупил. Там как раз в части новая техника пришла, вот я по случаю себе и урвал.

– Понятно, – мужик поджал губы и что-то пометил в блокноте, но я на это не стал обращать внимания.

Машина мне досталась абсолютно законно, комар носа не подточит. Я специально попросил Обрескову проверить, и Юлия хоть поворчала, но всё сделала. Подкопаться ко мне с этой стороны было невозможно. Да и с других тоже. И уж тем более ни один из моих возможных косяков не касался районного отделения бюро. Визит инспектора можно было обосновать только одним – дошёл мой рапорт о ведьме. Однако тогда к чему был наезд в самом начале? Поставить на место залётного щенка? Эта версия казалась логичной, однако я решил на всякий случай подстраховаться.

– Заходите в дом, – махнул я рукой Цветкову, – чего на улице зад морозить.

К моему возвращению на столе уже стояли кружки, вазочки с вареньем и конфетами, а на плите закипал чайник. В отдельном фарфоровом томилась заварка пополам с душистыми травами. Балашка расстарался, хоть, по идее, не срок ему был, солнечный свет духи не слишком любят. Пусть даже сейчас самого солнца не видно, небо затянуло густыми тучами, как часто бывает у нас зимой. Зато стало понятно, как домовой протянул так долго один. Силушки ему было не занимать, даже страшно подумать, что за тварь могла из него народиться.

– Проходите, присаживайтесь, – я кивнул на стул, – обувь можете не снимать.

Инспектор и раньше не собирался, на секунду сбился с шага, однако тут же взял себя в руки, по-хозяйски устроившись за столом и разложив какие-то бумаги. Я поглядывал на его действия с умеренным интересом, помешивая горячий чай, совершенно не впечатлённый деловитостью гостя. Уж не знаю почему, но с момента обретения дара чинопочитание у меня упало до нуля. Я уважал людей за дела, например, того же наставника или Юлию со Скуратовым, а вот на таких персонажей, пытавшихся произвести впечатление своей должностью, мне было плевать.

– Так в чём дело? – решил я немного форсировать события. – Я, конечно, на каникулах, но это не значит, что мне заняться нечем. Конфеты берите, кстати. Очень вкусные. С ликёром.

Судя по короткому злому взгляду, подколка дошла до адресата. А вот нефиг было выпендриваться. Во-первых, почти любой вопрос можно было решить по телефону, а во-вторых, если бы он вёл себя по-человечески, и я бы относился к нему по-другому. А так получай, фашист, гранату.