Страница 21 из 34
"Да пнл, пнл".
"Хотела сказать, что ты молодец ????. Всё, привет, отвечу ему на звонок".
***
ИНТЕРЛЮДИЯ
Глава 12 (двенадцать! Всё в норме и по порядку, пардон)
— Я сейчас действительно удалю вас из зала за неуважение к суду. — Невозмутимо и холодно пообещал японец. — А на тему своих гражданских прав следующую пару недель будете дискутировать из другого места, например, из муниципального пенитенциарного заведения.
Он более чем прозрачно намекнул на краткий срок заключения, до двадцати одного дня, который чисто теоретически мог попытаться оформить своей властью прямо здесь, не слезая со стула.
— Ага, щ-щас. Х*й тебе в сраку, чтоб голова не качалась, — Айя без паузы выбросила вперёд средний палец и красноречиво фыркнула. Подумала — и к правой руке тут же добавила левую. — Дважды! Напугал ежа голой жопой.
Если не идиот, сообразит: абсолютно ВСЕ кутузки в данном секторе находятся под крылом одной-единственной управляющей компании.
Не ESCOBAR FRUITS AND VEGETABLES, к сожалению, хе-хе, но очень близко. IGNACIO + HIJOS.
Может, какие-то диаспоры и не имеют доступа в подобные заведения, принадлежащие их же землякам, но это не про латинос. Уж кому-кому, а ей там условия создадут получше, чем некоторые у себя дома имеют ежедневно (не будем тыкать пальцем в одноклассника): наверняка в итоге окажется похоже на тот санаторий, в котором пришлось однажды провести пару месяцев во время одной из эпидемий на родине.
Да и три недели — подумаешь, срок.
Следующие полторы секунды в зале стояла полная тишина. Даже Рыжий, хотя и знал её лучше других, задумчиво отвесил челюсть почти до пола.
— Могу добавить, — твёрдо продолжила Мартинес-младшая, используя замешательство судьи по полной. — Из тюряги, даже если в неё попаду, я рано или поздно выйду. С учётом возраста и кое-каких индивидуальных особенностей — освобожусь скорее рано (он бы хоть идентификацию включил, что ли. Фамилию бы поглядел — при входе в зал все отмечались). Но вот по-о-осле этого… — Дальше она сделала многозначительную паузу.
Можно было и покруче обостриться, но солдат спит — служба идёт.
Эрнесто с заключением полицейской экспертизы уже в пути. Поднятого срача на четверть часа и так всяко хватит. Если не хватит — можно будет добавить градуса по необходимости.
А там — пока-а-а судья отвлечется на приведение её в чувство, пока-а-а ему базу прогрузят, да пока-а-а попытается приговор выписать.
Её посетила неожиданная идея. Подкрутив кое-что в настройках концентратора, она продолжила:
— Судья! Вы сейчас ведёте себя так, как будто занимаете эту должность по наследству! Вы ничего не попутали в этом мире? Ничё, что вы всего лишь клерк не из крупных, да на стуле, с которого вас и переизбрать можно, если что?! На тёплом месте жопу наел — и решил, что всё можно?! Совсем страх потерял?!! — заводясь по спирали, она абсолютно естественно повышала тон, сорвавшись в итоге на крик.
Ну а чё, надо же когда-то и особенности этноса оправдывать.
Шестнадцать лет, кстати, по местным японским стандартам — несовершеннолетие. Пока так болтаешь языком и сама первой драться не лезешь — чистое мелкое хулиганство. Штраф, говоря иначе. Даже на три недели надо очень здорово извратиться, чтобы залететь.
Да, была бы постарше — в других местах можно было бы нарваться на что-то весьма серьёзное, вплоть до обвинения в экстремизме и в попытках свержения законного строя, хи-хи.
— Аве Конституция Федерации! — абсолютно серьёзно выдала Эскобар-младшая.
Именно Конституция тут была ни при чём, но не будешь же славить процессуальный кодекс. Совсем не тот пафос.
В продолжение своих мыслей, не обращая внимания на изумление присутствующих, она уверенно поднялась в вертикальное положение, подняла ладонь вверх и, прикрыв глаза, добросовестно и искренне помянула благодарностью Иисуса и Деву Марию на родном языке.
Судья за своим столом резко осёкся и озадачился ещё глубже, хотя дальше вроде некуда: было очевидно, что он прямо сейчас то ли отзывает какие-то свои коммуникации (решения, Айя, решения), то ли корректирует некий выбранный в её отношении курс (видимо, озаботился наконец её идентификацией для кутузки — а там по мере чтения включились мозги. Фамилию всё же разглядел, пф-ф-ф).
Она не стала говорить вслух, это вообще было бы детством — но при мобилизованном эскадроне система сдержек и противовесов в верхах общества, г-хм, приобретала чуть иную конфигурацию. Технике абсолютно пофиг, титульный ты или нет.
Если у тебя в распоряжении есть не одна сотня дронов-камикадзе, а местное рыхлое законодательство этого прямо не запрещает, то и самый заслуженный судья до дома может просто не доехать — вопрос бюджетов. Особенно на фоне того, когда принадлежащие тебе охранные предприятия уже и до структуры плохонькой ПВО доросли (а ну как чужие дроны налетят?) — а у ближайших конкурентов даже вшивая разведка с воздуха не поставлена. Даже небоевыми машинами.
— Дикие люди, чё с вас взять. Живёте при таких возможностях и ничего не используете, — из вредности проворчала она по-испански себе под нос, поймав взгляд чиновника и не отпуская его. — Реально же вопрос только бюджета. Ну надейтесь дальше на своё государство! А у нас с бюджетами всё в порядке.
Поразмышляв под ускорением, Айя лихорадочно и быстро отправила матери запрос из трёх пунктов. Если смотреть логически — зачем-то же Дальхис Эскобар во всё это ввязалась на стороне Тики Хамасаки?
Нафига нужен такой арсенал, если хлопать только второстепенную шушеру типа Фархата Али? Судя по судейскому беспределу, самое время доставать обрезы из седельных сумок — ибо после драки кулаками не машут (а вот на упреждение — в самый раз).
Мартинес на каком-то этапе срывается с нарезки. Ну, по крайней мере, так это смотрится для остальных.
Я уже знаю её получше прочих и более чем уверен: она ломает комедию и играет какой-то свой спектакль (непонятно, правда, для чего).
— Аве Конституция Федерации! — после откровенного мата в адрес судьи (даже я подвис всерьёз и абсолютно искренне — ну реально завертелось как-то неожиданно), она поднимается и выдаёт это на полном серьёзе стоя.
Вытягиваясь по стойке смирно, вздевая над головой правую ладонь и поминая по-испански Иисуса и Марию, других слов я не понимаю.
Если видеть её в первый раз, наверняка можно подумать, что одноклассница тронулась мозгами. Но у меня её актёрские таланты при непредсказуемости мышления подобных опасений не вызывают.
Судья, судя по его направленному внутрь себя взгляду, развил бурную деятельность в нейроинтерфейсе. Оно тоже понятно: если позволить каждой школьнице гадить себе на голову подобным образом, можно и какой-нибудь негласный рейтинг среди паствы потерять.
Взятки заносить перестанут, говоря категориями моей бывшей родины, ну или платить станут во много раз меньше.
А Мартинес, отморозившись по полной, какое-то время вещает что-то по-испански, глядя на чиновника и возмущаясь. Под влиянием этого он выныривает из расширения, вроде как не завершив чего хотел — от меня до него далеко, а расстояние имеет значение, подробности не вижу.
Миру была права, заниматься надо больше.
— Удалить её из зала! — судья наконец протирает мозги и находит некое паллиативное решение.
Одноклассница демонически хохочет, демонстративно опускается обратно в кресло и забрасывает ногу на ногу.
"Тс-с-с. Не дёргайся! Тянуть время, экспертиза в пути!" — сообщению на свой внутренний интерфейс я уже даже не удивляюсь, поскольку что-то подобное и предполагал. — "Я щас с охраной зарублюсь, так ты не лезь. Мне максимум 3 нед, а тебе впаяют по совокупности подозрений".
Государственный обвинитель Сосохара, мой адвокат, судья и прочие титульные, не отрываясь, поглощены разворачивающимся спектаклем.
Охрана суда старается минуты полторы: Мартинес какое-то время остаётся на месте. Вцепившись в скамью, которая привинчена к полу, она врубила своё расширение на силу и её банально не могут оторвать.