Успокоительное для демона

– Юль, у тебя-то там что? Ты чего молчишь? Или тебе недомерок достался? – снова развеселился Стив.

Я увеличила экран и развернула его к парням, хотя по инструкции информация и являлась конфиденциальной. Но нам еще как минимум год плавать в одной тарелке и лучше не портить отношения окончательно, а знакомство и так началось не лучшим образом.

– Командор?! – изумился даже флегматичный Шен, а Стивен удивленно присвистнул. – К таким же только профессиональных пси-спутников приставляют, а не стажеров, как мы. Может, ты все же что-то не договариваешь?

– Если я что-то не договариваю, то только потому, что ничего не понимаю, – задумчиво сообщила я, листая послужной список.

Участвовал, отличился, награжден, ликвидировал, засекречено… Да когда ж он кончится? Учебник по новой галактической истории и то короче был! Я уже пролистывала, особо не вчитываясь, чтобы добраться до самого главного – психолого-псионической карты. И вот тут меня ждал главный сюрприз.

– Тебе конец. Он полный псих, – заключили парни, прочитав, что двое последних псионов, приставленных к командору Азгору, погибли от его руки.

Судя по тестам и приложенным дневникам моих предшественников, психика у подопечного действительно была нестабильна, а вспышки ярости почти не поддавались прогнозу. И именно это, по всей видимости, и было ответом на вопрос "Почему я?". Поскольку выбор места преддипломной практики – привилегия наиболее успешных псионов в группе, мне, как отстающей, в прошлом году досталось ехать в больницу для душевнобольных или, говоря простыми словами, в "психушку". Там мне удалось показать себя на удивление хорошо, упирая не столько на силу воздействия, которой я просто не имела, сколько на его подбор и своевременное применение. Руководительница практики осталась мной довольна и даже похвалила перед приезжавшим туда куратором, являвшимся еще и членом комиссии по отбору в космофлот. А раз все встало на свои места, нужно сосредоточиться на предстоящей работе и как можно лучше изучить своего подопечного.

Полутора суток полета до распределительной базы мне едва хватило, чтобы изучить все имеющиеся материалы. Парни впечатлились размером моих проблем и с разговорами не лезли, даже Стив затих на своей койке, листая загруженные в инфоблок комиксы. Я тоже прихватила в дорогу старенькие вирточки, подаренные отцом еще до моего ухода в пси-центр, и загрузила на них коллекцию любимых и пару десятков еще не посмотренных фильмов. Но теперь мне было не до них.

Наладить контакт с подопечными, учитывая их бурный нрав и выработавшуюся за последние годы стойкую неприязнь к пси-спутникам, и так было задачей не из простых. Многие начинающие псионы вообще не считали нужным этого делать, воспринимая демондра лишь как объект контроля, которых будет еще немало и к которым не стоит привязываться. Определенная доля здравого смысла в этом была, поскольку почти десять процентов моих коллег до завершения контракта выгорали морально и сами проводили остаток жизни под специальным наблюдением. Но на качестве работы подобный подход сказывался далеко не лучшим образом.

У меня выбора не было. Командир космодесантников, один из шести функциональных командоров крейсера – это вам не буйный новобранец. Здесь придется ступать даже не по тонкому льду, а танцевать на лезвии бритвы. Особенно внимательно я читала показания самого Азгора, свидетелей и заключения экспертов о гибели моих предшественников, и здесь все было не так однозначно, как могло показаться на первый взгляд.

Изначальной причиной возникших проблем значилась перегрузка. Слишком большое количество боевых операций в короткий промежуток времени значительно повысили агрессивность и привели к нескольким срывам. Пока дело не дошло до серьезных жертв, командора на месяц отправили в родной мир, а потом приставили одного из опытнейших пси-спутников. Судя по его отчетам, все шло довольно неплохо, вспышки гнева становились реже, но в то время "Победоносец" вел целую серию тяжелых боев, десантников перебрасывали на наземные и станционные объекты. На корабле командор постоянно спешил и злился на медлительного в силу возраста псиона, тот, не желая провоцировать подопечного, пытался подстроиться, но физически не выдерживал нагрузки, о чем остались записи в обязательном для таких как мы дневнике, и однажды совсем чуть-чуть опоздал с подавлением вспышки гнева.

Это была самая опасная ошибка, которую может совершить псион. Жесткое воздействие, уже не способное укротить ярость, переключает ее на себя. Все было кончено в доли секунды, оставив сожаления одному и оборвав жизнь другого. Инцидент признали несчастным случаем, или, проще говоря, замяли, к командору прикрепили нового пси-спутника, более молодого и выносливого, но и того постигла печальная участь.

На первый взгляд, неожиданное нападение на него было ничем не мотивировано, во всяком случае сам Азгор объяснить его никак не смог. В экспертном заключении очень осторожно высказывалась гипотеза о случайном проецировании на подопечного собственных эмоций, но ничто в дневнике пси-спутника не указывало на испытываемую им ненависть к подопечному или желание того убить. Заканчивалось экспертное заключение рекомендацией о списании из космофлота.

Однако, сейчас я летела к тому самому командору, а значит, к рекомендациям экспертов не прислушались. И возникают два вопроса: во-первых, «Почему?», а во-вторых, «Что мне делать?». Вероятно, ответом на первый вопрос может являться послужной список командора Азгора, настолько ценного для космофлота, что это стоит жизни нескольких псионов, особенно таких начинающих, как я. Но в таком случае не логичнее ли было приставить к нему того же Шена с одиннадцатым уровнем? Да, среди псионов я ценюсь значительно меньше него, но ведь задачей пси-спутников в первую очередь является обеспечение возможности принятия подопечным здравых решений и защита окружающих, а не только обеспечение собственной безопасности. То, что мы не попадаем в зону агрессии объектов воздействия, вообще считается само собой разумеющимся. И все же ярость Азгора была направлена в обоих случаях именно на пси-спутника. Почему? Что такого мог случайно спроецировать псион, что привело к полной потере контроля над подопечным?

Я устало потерла глаза и погасила экран инфоблока. До прибытия на узловую станцию оставалось около пятнадцати минут, о чем и объявили по внутренней связи.

– Хочешь, попросим поменять подопечных? – неожиданно предложил молчаливый Шен. – Думаю, я справлюсь.

– Как именно? – поинтересовалась я, просто чтобы поддержать разговор.

– У меня все-таки одиннадцатый, я его удержу.

– Нет, спасибо, я как-нибудь сама.

Да, одиннадцатый уровень – это мощно, и он действительно может подавить даже очень сильный эмоциональный порыв. Один раз, сто раз, тысячу. Может даже десять тысяч раз. Но будет достаточно всего одно раза, когда что-то пойдет не так. Погибшие пси-спутники были далеко не слабыми, девятого и одиннадцатого уровня, но им это не помогло. Что же сделал не так второй из них? И что не так с самим командором?

Глава 2. Знакомство

На станции мы не задержались. Отметились в службе миграционного контроля, получили на инфоблоки маршрут к флаеру, присланному с "Победоносца", и через час вытянулись по стойке смирно перед встречающим нас за створкой переходного шлюза старшим пси-корректором. Приветственная речь порадовала своей краткостью, после чего парней увели докладывать о прибытии пси-лидеру, мне велев ждать здесь.

За пятнадцать минут, проведенных в одиночестве у шлюза, я успела подумать о многом, в том числе и о том, что мое назначение все-таки оказалось чьей-то ошибкой, ее обнаружили, исправили и теперь меня ждет обратная дорога и пациенты разной степени буйности. Хотя, назначенный мне подопечный мало отличался от них, по описанию последнего своего пси-спутника.