Наше единственное лето

Саша резко отвел мои руки и встал. Я видела, как задрожали его сжатые кулаки.

— Съешь все, иначе буду кормить как ребенка, — резко сказал он и вышел из зала, а я запихнула в рот какой-то бутерброд и, не чувствуя вкуса, проглотила его.

Чтобы не сердить своего друга, я со всей ответственностью съела все, что было у меня на тарелке и даже выпила чашку чая. К этому моменту действие шампанского уже почти испарилось, можно было и к родителям подойти. Шампанское выветрилось, а волнение накрыло. Пришлось досчитать до десяти и лишь после идти к столику гостей.

— Мам, — я присела рядом с родителями, — мы еще немного потанцуем и пойдем погулять. Можно?

— Конечно, дорогая, — мама заправила мне за ухо выбившуюся прядку. — Гуляйте столько, сколько захотите…

— Только к завтраку возвращайтесь, — подмигнул папа.

Отчего-то я стремительно покраснела и чтобы скрыть свое смущение, поторопилась уйти.

В коридоре перед входом я увидела Сашу и Даню. Судя по напряженным позам и сжатым кулакам, дело уверено шло к драке.

Я подбежала и вклинилась между ними.

— Элька! — почти в унисон выдохнули они.

— Прекратите сейчас же, — пытаясь не привлекать внимания окружающих, тихо сказала я.

Парни оба уставились на меня. Приходилось крутить головой на сто восемьдесят градусов.

— Ты поела? — поморщившись спросил Саша.

— Да, съела все, что ты положил мне на тарелку, — я даже руку подняла, как для клятвы.

— Иди в зал, нам с Даниилом договорить нужно.

— Он не любит, когда его Даниилом называют, — на всякий случай предупредила я Сашу, но встретив его холодный и едва сдерживающий ярость взгляд, замолчала.

Даня кривенько улыбнулся, и я поймала себя на мысли, что теперь эта его фирменная улыбка мне безумно нравится.

— Эля… — Саша терял терпение, а я никак не могла придумать, как мне остановить этот неконструктивный диалог между ними.

— Если вы оба прямо сейчас не прекратите, я… я… я… заплачу!

Лица парней вытянулись, видимо, они пытались понять: шучу я или говорю серьезно.

— Народ, где вы все пропадаете? — из танцевального зала появился Дима, и я с дикой благодарностью посмотрела на него. — Музыка тут сегодня — полный отрыв!

— Элька, пошли танцевать, такое платье пропадает! — меня за руку схватила подошедшая Света и потащила на танцпол.

Здесь было не протолкнуться. Все были заняты собой, и на мое платье им точно было наплевать. Света затащила меня в самый центр зала, и только тут выпустила мою руку.

Музыка, действительно, была зажигательная, и я даже начала двигаться ей в такт, но мои мысли летали вокруг оставшихся в коридоре парней. Хотелось верить, что Дима не допустит драки или еще чего.

Ведущий объявил «белый танец», и девушки ринулись приглашать мальчиков. Света махнула мне и исчезла в толпе.

Я решила, что самое время сбегать с этого бала и уже направилась к выходу, когда сзади за талию меня обняли чьи-то руки. Я повернулась и оказалась в крепких Даниных объятиях.

— Потанцуешь со мной?

— Это «белый танец», приглашают девушки…

— Если я и дальше буду ждать, пока ты сделаешь первый шаг, то наши дети не то, что через десять лет, — через двадцать не родятся!

Даня положил мои руки себе на плечи, а сам обнял меня и сильно прижал к себе. Так сильно, что я чувствовала пресс под его рубашкой.

Мое тело тут же отозвалось на его близость: дыхание стало глубже, а в животе словно тысячи бабочек вспорхнули!

Мысли путались, его запах, ставший для меня почти родным и таким привычным, пьянил, музыка задавала медленный и какой-то завораживающий темп нашим движениям.

И все же я спросила о том, что не давало мне покоя:

— Что у вас опять с Сашей случилось?

Даня посмотрел на меня как на глупого и несмышленого ребенка.

— Ты у нас случилась, детка.

— Это как?

— Его бесит, что ты проводишь время со мной, меня до бешенства доводит, что каждый раз, как он оказывается рядом, он обнимает тебя или держит за руку, или… — Даня осекся, видимо хотел про неудавшийся поцелуй напомнить, но вовремя передумал.

— Он мой друг.

— Для тебя он, может, и друг, но вот Потапов точно не считает тебя просто подругой, — его скулы напряглись, глаза искры вышибали.

Он отвел взгляд и теперь смотрел в пол.

Неужели он ревнует?!

Я удовлетворенно хмыкнула, сильнее обвила руками его шею и, вдыхая пьянящий аромат его тела, уткнулась в плечо. Почти сразу я почувствовала, что оно стало каменным, а Данины движения более сдержанными.

Я волную его. Определенно, мы оба сходим с ума от близости друг друга…

Еще полминуты и Даня не выдержал:

— Я буду ждать тебя на площадке за школой.

Он поцеловал меня в висок и, нехотя разжав свои руки, пошел к выходу.

Сомнений больше не было. Все мое существо неистово жаждало быть рядом с ним.

Глава 34

Стараясь остаться незамеченной, я вышла из школы, обошла компанию сегодня не скрывающихся курильщиков и едва сдерживаясь, чтобы не побежать бегом, пошла в сторону спортивной площадки.

Даня сидел на скамейке и смотрел на опустившуюся еще ниже полную луну. Заметив меня, он встал и в два больших шага оказался рядом. Крепко взял за руку, улыбнулся и потянул за собой.

— Ну что, малая, боишься? — он притянул меня поближе и переплел наши пальцы на руках.

— А надо? — спросила я как можно спокойнее, хотя у самой поджилки дрожали от этого побега и близости Дани.

— Не надо, — вдруг серьезно сказал он. — Я никогда тебя не обижу.

Он остановился и ласково, кончиками пальцев дотронулся до моей щеки. Дыхание перехватило. Даня выдохнул и увлекая меня, пошел дальше.

— Куда мы идем?

— Я не знаю, — он посмотрел на меня. — Просто идем. Без цели и плана.

Я улыбнулась. На самом деле мне это было совсем неважно, главное, чтобы он оставался рядом.

— Как тебе наш выпускной?

— Лучше, чем был у меня, — он улыбнулся. — Тем более, ты сейчас рядом.

— Ты слишком прямолинеен.

— Когда говорю о тебе?

— Чересчур прямолинеен…

— Не вижу смысла скрывать очевидные вещи.

— Например?

— Например то, что ты мне нравишься.

— Даня…

— А еще мне нравится тебя смущать, краснеешь ты дико мило, — он остановился и посмотрел на меня.

— Прекрати сейчас же! — я высвободила руку и, пряча покрасневшие щеки, пошла вперед.

— Как хорошо, что у тебя туфли на таких высоких каблуках, а то я бы тебя не догнал, — Даня поравнялся со мной и шел рядом, запихнув руки в карманы брюк.

— Чем чаще ты мне говоришь о том, что я тебе нравлюсь, тем меньше я тебе верю.

— Почему? — казалось, искренне удивился он.

— Потому что кричать на каждом шагу о своих чувствах все равно, что обесценивать их…

— Это тоже один из твоих великих поэтов или писателей сказал? Не верь им, они все были глубоко несчастными людьми, потому и писали так хорошо…

— Тогда что ты думаешь? — я повернулась к нему и внимательно ждала ответа.

— Я думаю, что надо быть честным с собой и делать то, что хочешь. Например, сейчас я хочу держать тебя за руку, — он взял мою руку и привычно переплел наши пальцы.

— А если я этого не хочу? — я остановилась и освободила свою руку из его.

С Даниного лица тут же сползла улыбка, он выглядел растерянным и удивленным.

Я точно знаю этого парня? Где его надменность и ирония, где высокомерие и уничижение?.. Шутка затянулась, поэтому я поторопилась исправиться:

— Я бы тоже хотела быть честной с собой и делать то, что мне хочется.

— Так в чем дело? — тихо сказал он. — Раз уж попробовала сегодня жить без плана, попробуй и быть честной с собой.

Я посмотрела в его глаза. Они были нереального серого цвета: манящего и завораживающего. Они смотрели на меня уверенно и нежно, а еще с легким беспокойством. И я сказала то единственное, чего на самом деле сейчас хотела:

— Тогда… Поцелуй меня…

Глаза Дани вспыхнули, он замер, и, кажется, перестал дышать. Нас накрыла тишина, только глубокие и мощные удары сердца раздавались внутри.