Страница 4 из 26
––
1. Акты социально-экономической истории Северно-Восточной Руси конца XIV – начала XVI в., т. 1, М., 1952 г., № 359, стр. 263.
* * *
1474 г. Договорная грамота крымского царя Менгли-Гирея с великим князем Иваном Васильевичем
Из летописей и посольских книг мы знаем, что инициатором заключения союза между Москвой и Крымом был, вероятно, сам Иоанн, передавший в Крым с тамошним купцом речи к царю (хану) Менгли-Гирею, которые, возможно, и содержали предложение союза. С первым же своим посольством в Крым в марте 1474 года Иоанн пересылает грамоту к некоему купцу Хозе Кокосу, где благодарит за оказанную услугу, за передачу его речей к Крымскому царю. В результате уже сам царь Менгли-Гирей прислал в Москву своего посла Ази-Бабу с предложениями о братском союзе и с грамотами. Так завязываются союзные отношения Москвы с Крымом. Из первой же грамоты (ярлыка) Менгли-Гирея к Иоанну III мы видим, что союз этот был заключён на тех условиях равноправия, которых требовал великий князь, «на равных». Договор не предусматривал ни присылки какой-либо дани, ни определённых подарков, и даже предоставлял немалую выгоду для русских послов: освобождал их от уплаты налогов за провозимый с ними товар. Посольские книги убеждают нас, что эта грамота была написана в близком соответствии с одним из образцов (проектов), предложенных и присланных в Крым самим Иоанном.
* * *
Перевод шертной грамоты Крымского царя Менли Гирея, утвержденной крестным целованием Великого князя Иоанна III Васильевича, о сохранении взаимной дружбы и братства. Писана в 1474 году.
«Вышняго Бога волею, яз Менли Гирей Царь пожаловал есмь, взял есми с своим братом, с Великим Князем Иваном, любовь, и братство, и вечный мир от детей и на внучата; быти нам везде за один, другу другом быти, а недругу недругом быти. Кто будет друг мне, Менли Гирею Царю, тот и тобе друг, Великому Князю Ивану; а кто будет мне, Менли Гирею Царю недруг, тот и тобе, Великому Князю Ивану, недруг; <…>. А мне Менли Гирею Царю твоея земли, и тех Князей, которые на тебя смотрят, не воевати, ни моим Уланам, ни Князем, ни Козаком1; а без нашего ведания люди наши твоих людей повоюют, а придут к нам, и нам их казнити, а взятое отдати и головы людские без окупа нам тобе отдати2. А коли мой посол от меня пойдет к тобе к Великому Князю Ивану, и мне его к тобе послати без пошлин и без пошлинных людей; а твой посол ко мне приидет, и он идет прямо ко мне. А пошлинам Даражским и иным3 всем пошлинам никоторым не быти. А на сем на всем, как писано в сем ярлыце4, яз Менли Гирей Царь с своими Уланы и со Князьми, тобе брату своему Великому Князю Ивану, молвя крепкое слово, шерть5 есми дал; жити нам с тобою по сему ярлыку».6
––
Примечания
1. Как видим, козаки (казаки) в средневековье принадлежали к высшему военному сословию у татар, находились среди татарской знати в ранге сразу за князьями.
2. Речь идет о пленных.
3. Пошлинам Даражским и иным – налогам, которые брались за проезд через границу или по землям иноземного государства.
4. Ярлык – так обозначалась на татарском языке грамота.
5. Шерть – клятва.
6. Собрание Государственных грамот и договоров, хранящихся в государственной коллегии иностранных дел (СГГД), ч. 5. М., 1894 г., стр. 1.
* * *
Памятники дипломатических сношений Московского государства с Крымской и Ногайской ордами, и с Турцией
Здесь уже говорилось, что одним из самых интересных и ярких документов средневековой России являются русские посольские книги. Инициатором их появления и ведения, вероятнее всего, стал сам великий князь Иван Васильевич. В 1474 году он впервые приказал своим дьякам записать все речи и скопировать документы отправлявшегося в Крым московского посольства. После этого традиция таких записей стала постоянной. С XV века до нас дошли лишь посольские книги по связям с Крымом, Литвой и Священной Римской Империей. В них сохранились также отдельные записи о посольствах в Венгрию, в Казань, в Турцию, в Кафу, к ногаям. Книги, касающиеся посольств в Казань, в Молдавию, в Данию, Швецию, к «Ливонским немцам» и другие европейские страны утрачены. Но и те документы, что сохранились, наглядно отражают многочисленные внешнеполитические связи и дела времени правления Иоанна Великого. Повторюсь, что эти документы значительно точнее и достовернее, чем летописи. Читая их, легко можно догадаться, кто автор той или иной речи: государь всея Русии, великий князь Литовский, крымский царь, либо турецкий султан. Своеобразны и различимы речи немецких послов, татарских князей и царевичей. Переписчик не опускает даже деталей, которые весьма негативно характеризуют его государя. Достоверность посольских книг подтверждают сохранившиеся подлинники документов, которые дословно совпадают с теми, что скопированы.
Отдельные цитаты из посольских книг уже использованы мною в «Летописи жизни» Иоанна. Однако документы этих книг столь важны и интересны, что мне показалось возможным привести ещё некоторые из них и в Приложении. В том числе – предисловие к посольским книгам их составителя, историка Г. Карпова:
«До второй половины XV века мы не имеем отдельно записанных дипломатических сношений великих князей московских с каким бы то ни было иностранным государством; со времен же Ивана III, становятся известными такие записи дипломатических документов. Из первых наших посольских книг видим, что самое записывание сношений с иностранными государствами при Иване III вызывалось каким-нибудь важным политическим событием: так древнейшая посольская книга, Крымская, начинающаяся 1474 годом, открывается договором великого князя с ханом Менгли – Гиреем о том, что впредь московский государь будет писаться к татарскому хану не холопом, а братом. Что касается дипломатических сношений с польско-литовским государством, то начало первой посольской книги польского двора (1487 год) совпадает с событием еще большей политической важности, – именно с началом возбуждения вопроса Иваном III о воссоединении Западной России.
Из дипломатических актов в древнейшие посольские книги сначала заносили: верительные грамоты, посольские речи, ответы на них и договоры; затем нашли нужным записывать наказы послам, их донесения о посольствах, подорожные, и мало-помалу дошли до необходимости внесения всевозможных документов, относившихся до иностранных сношений. В первых посольских книгах видим, что большая часть наших дипломатических актов составлялась по пунктам, по статьям; этот способ изложения актов и дал впоследствии книгам дипломатических записей название статейных списков. <…> Акты первых посольских книг отличаются чрезвычайной краткостью; так посольские речи состоят из трех – пяти пунктов <…>. Но, несмотря на краткость дипломатических актов XV века, язык их уже поражает своей точностью и определенностью.
Из актов дипломатических сношений древней России с иностранными государствами, по важности содержания, на первом месте стоят сношения с Крымом, Турцией, Швецией и главным образом с Польшей».1
В первом приведённом ниже документе стоит обратить внимание на титул Иоанна – к 1484 году он уже использует в своих грамотах в Крым термин «царь», тон его уверенный, порой и назидательный. Он отказывается исполнить просьбу Менгли-Гирея и отпустить со своей службы в Крым его брата Нурдовлата «тебя деля», то есть ради тебя же. Объясняет, почему не присылал подарков двум приближённым хана, требует впредь не отправлять к нему с посольством «бездельных людей». Тут же Иоанн подтверждает верность союзу с Крымом и призывает Менгли-Гирея не заключать мир с Литвой. Видим также, что великий князь продолжает закупать драгоценности, а ещё откликается на просьбу проповедника «Захарии Скарьи» и посылает ему в Кафу приглашение посетить Москву.