Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 21 из 27



Перед сном я вдруг вспомнила первую поездку в горы Кавказа.

– Галка, ты помнишь наш первый туристский поход по Военно-Осетинской дороге? После третьего курса института?

– А я с вами не ездила? – поинтересовалась Алла.

– Ты же была юной мамой с ребеночком Андрюшей, жила на даче. А мы потащились в горы.

– Что брать с собой, мы не представляли, на всякий случай запаслись подушками и легкими одеяльцами для ночевок в холодных палатках, даже взяли посуду.

– Когда Галя шла передо мной, я видела большой рюкзак на тонких ножках, прикрытый сверху шляпкой. Хохотала всю дорогу. Половину вещей пришлось перед походом оставить, а вернее, переложить на ослика, который вез поклажу через Мамиссонский перевал. Но сначала была турбаза города Орджоникидзе, куда съехались со всех концов страны желающие перевалить через Большой Кавказ.

– А ты помнишь, что несколько дней мы привыкали к туристской жизни, тренировались под руководством опытных инструкторов. Нашей группе достался суровый осетин с убийственным взглядом.

«После отбоя все в палатки и спать!» – скомандовал он в первый вечер. Мы задержались на танцах, уходить не хотелось, был чудный теплый вечер, новый знакомый показывал созвездия и звезды Орион, Венеру, Полярную.

«Немедленно в палатку!» – Инструктор был непреклонен.

«Ну, еще немножко, через пять минут уйдем». – Я умоляюще посмотрела на суровое лицо и тут же с испугом отвела глаза, быстро встала и пошла к палатке. Казалось, взгляд его неподвижных глаз убил меня наповал, уничтожил. Стало страшно. Вот это да!

– Я тоже была сражена. Больше мы ему старались не попадаться. Хорошо, что на перевал нас вел другой, обычный парень, хоть и местный.

– Это еще не все эмоции того дня. Мальчик, любитель астрономии, зашел незаметно к нам в палатку и продолжал интересно рассказывать о звездах. Мы с Галиной внимательно слушали, лежа на кроватях. Звезды настроили его на лирический лад, а что может быть естественней в таком состоянии, как не поцеловать понравившуюся девушку. Девушка, то есть я, была совершенно равнодушна и к нему, и к астрономии. Я его, признаться, и не разглядела в темноте. Нежное прикосновение губ наткнулось на плотно сжатый рот. «Если бы я знал, как противно целоваться с девушкой, никогда бы не стал», – воскликнул расстроенный мальчик и вышел. Мне стало стыдно, я отвернулась к стене. Назавтра рано утром мы выходили на перевал, я астронома больше не видела.

– Считаешь, что все из-за инструктора?

– Кстати, девчонки, Цейское ущелье тогда произвело на меня сильное впечатление. Мрачное, глубокое, солнце там почти не бывает, утром и во второй половине дня над ущельем плавают низкие облака. Всегда прохладно и сыро. Из ущелья мы взбирались на ледник, лезли в кедах, ноги на льду промокли и замерзли, скользили вниз. Вся Северная Осетия показалась неуютной, лишенной растительности, с осыпями из скальной массы, скучными домиками-саклями. В одном из таких домов жил когда-то знаменитый осетинский поэт Коста Хетагуров. Потом он переехал в Петербург и снимал квартиру недалеко от меня на Петроградской стороне.

– А помнишь, Мамиссонский перевал, ледяной со шквалистым ветром, мы бодро перешли и вдруг оказались в совершенно непохожей стране – зеленые лесистые горы, уютные поселения, жизнерадостный улыбающийся народ. Так началась Грузия.

– Терскол как раз больше похож на грузинские пейзажи, особенно в солнечную погоду. Я люблю приезжать сюда, и Галка тоже, правда? Мы не первый год катаемся на лыжах в этих местах, и народ симпатичный, вот Ваня, например… Олька, ты не видела, как здесь славно зимой!

– Всё, девчонки, давайте спать…



1 сентября.

Следующий день ознаменовался двумя событиями. После завтрака мы поднимались на Чегет пешком по ходу кресельной дороги. С кресел несутся реплики:

– Им жалко сорок копеек…

– Ну как там у вас – не жарко?

– На обратном пути спущусь с вами вместе…

Девушки в который раз рассказывают мне про их любимое кафе «Ай», мимо которого мы идем.

– Ты бы знала, как здорово выпить горячего кофейку, стоя на лыжах!

– Обязательно возьмем тебя зимой!

Пока что, раз мы без лыж и кофе, можно заглянуть на маленький базарчик, и под палящими лучами солнца (в тени +28) перемерить штук по 10 толстых пуховых кофт разного цвета от 30 до 100 рублей. После долгой торговли я купила платочек маме за 13 рублей вместо 15.

Более интересное мероприятие ожидало нас после обеда. Поездка на автобусе в ущелье Адылсу по пыльной дороге закончилась длинной прогулкой с личным инструктором по ущелью. Он вел нас троих по системе Куца: 400 шагов медленно и 400 шагов бегом, не важно – вверх или вниз. На вопросы любознательной Аллы во время остановок: «Это что за вершина? Как называется ущелье?» – Бородатый инструктор отвечал: «На Кавказе люди гордые!» – и шел дальше… Конец маршрута проходил по узкой тропе с обрывами с двух сторон до озера прямо на леднике.

За ужином мы со смехом рассказывали о прогулке нашему шефу Ване, у которого были в гостях по случаю дня его рождения. Все веселились, особенно напевая только что переделанную песню из французского фильма:

2 сентября.

Накануне вечером волновались, что испортится погода и сорвется восхождение на Эльбрус. Основания к тому имелись – днем был шквал, на Эльбрусе снег, вагон на канатке завис, пассажиров снимали в мешке. Но утро встретило нас солнцем, поэтому, взяв на случай непогоды свитера и куртки, запасшись пирогом, яблоками и фотоаппаратом, после очень сытного завтрака мы рванули в направлении Азау – канатка – станция Мир (3500 м) и пешком до Приюта 11 (4200 м). Дорога шла широкая, гравийная, ее прокладывают трактора, а потом перешла в лед и снег. На солнце все это подтаяло, поэтому мы проваливались в снеголед по щиколотку. Остаток пути без ледоруба и триконей идти было очень скользко, желание после Приюта покорить седло Эльбруса без снаряжения пришлось оставить. В отличном состоянии и настроении мы доползли до приюта. Там съели припасы, угостили еще голодную группу, надели свитера под куртки, вымазали лица добела кремом и двинулись в обратный путь. А на Приюте было очень сурово и неуютно, особенно в такой день, как сегодня, когда всё в облаках и ветер воет. Отсюда храбрецы в конце XIX и начале XX века (Пастухов и два кабардинца) штурмовали западную и восточную вершину Эльбруса.

На обратном пути случайно влились (в прямом и переносном смыслах) в группу, с которой пойдем на перевал. С ними катились по мокрой снежной каше до камней, они рядом с нами были тут же взорваны. К обеду успели вовремя.

Вечером с нашим старинным другом Федором и его супругой Женечкой пошли на вечер поэзии и романса в «биб-ку». В элегантной библиотеке, украшенной причудливыми корнями, икебаной и прочими прелестями, пелись романсы под гитару. Увы, к моменту нашего появления мероприятие заканчивалось, гитарист ушел. Специально для нас инструктор Леночка исполнила одна и с Женечкой три песенки под аккомпанемент рояля. Ох, как было славно! Наши души вознеслись к вершинам Донгуза, и в таком состоянии мы вышли на крыльцо базы «сливаться» с новой туристской группой.