Эпидемия IDIC

– Непростительно! – сказал он. – Мы разрешили врагу окружить нас.

Краем глаза он поймал резкое движение головы сына, когда Кевин повернулся к нему.

– Это…, это шторм, отец, – сказал он неуверенно. – Это не разумно.

– Надеюсь ты помнишь все, что узнал о выживании?

– Природа более опасна, чем любой враг. Она часто бывает дружелюбна, но того кто проявляет небрежность в самый неожиданный момент может убить.

Он слышал напряжение в голосе мальчика. Кевин прошел курс выживания в возрасте шести лет, но очевидно с тех пор ни разу не задумывался над этими уроками. Я потерпел неудачу, как отец, думал Корсал. Мои сыновья не думают как клингоны.

– Какими должны быть действия? – подсказал он.

– Всегда считать, что природа враг, – ответил Кевин. Он немедленно стал изменять регулировку погодного сканера, чтобы тот следил за тем, что происходит сзади. Слабый след указал, что снежная буря, которая заставила их отступить, теперь преследовала их. – Мы отрезаны спереди и с тыла. Мы не можем видеть, что творится побокам из-за стен каньона, но это наш единственный шанс.

Если бы ситуация не была настолько серьезна, Корсал с удовольствием принял бы ответ сына.

– Сможет ли машина сделать это? – спросил он.

– Оборудование сможет, – ответил Кевин немедленно. – Я поднимался над дамбой.

– Ты что?

– Я сказал сказал своему инструктору, что все рассчитал.

– Не бери в голову! Лучше вспомни, как ты это сделал.

– Ветер на вершине дамбы был устойчивым, обеспечивая подъем, – объяснил Кевин. – Я не уверен, сможем ли мы подняться здесь над стеной каньона, если не найдем восходящий поток, но… это – наш единственный шанс.

– Альтернативы?

– Приземлиться, но где?

Действительно, где? Под ними река уже раздулась от весенних вод, заполняя каньон от одного берега до другого. Ховер не был водонепроницаемым, а если бы и был, он совсем не предназначался для плавания. Река просто снесла бы их в стремнину и разбила бы о камни. Пока они вели поспешную беседу, оба боролись с управлением.

– Видимость ухудшается, – отметил Кевин.

Это не было новостью для его отца.

– Значит надо действовать.

Он позволил кораблю повернуть налево, потом вправо, чувствуя усиление ветра. Когда он нашел то, что искал, то подлетел к правой стене каньона.

– Друг или враг?

– Если враг дает преимущество, – ответил Кевин, – нужно использовать это против него. Там. Тот оползень! Нам пригодится этот угол, отец.

Они быстро поднялись, пока маневровые двигатели не достигли предела высоты. Теперь у них остался только угловой импульс, и безумно наклоняя маленькое судно они направили его к стене камня, льда и снега. Корсал увеличивал мощность до тех пор, пока двигатели не взвыли, протестуя против такого насилия. Снег закрыл все вокруг.

– Нулевая видимость, – сообщил Кевин.

Двигатели ховера не предназначались для такого полета, но Корсал вытянул из них все, что было можно чтобы лететь "задним местом", как говорил когда-то его инструктор землянин.

Швыряемые ветром, они больше не могли сказать поднимаются ли они вообще.

– Барометрический альтиметр! – сказал он Кевину. Этот прибор отсчитывал расстояние от ближайшее поверхности под ними. Теперь он регистрировал медленный но определенный подъем. – Хорошо, – сказал Корсал, вглядываясь через летящий снег.

– Антиграв предупреждает, – сказал внезапно Кевин. – Перегрев!

Корсал видел красное свечение, но теперь у него не было выбора – или продолжать, или упасть в реку. Они все еще поднимались, но отклонялись от курса, а он все не решался изменить направление. Если он выровняется слишком рано, они врежутся в стену каньона; если он выровняется поздно… Зазвенела система контроля антиграва.

– Высота относительно поверхности! – приказал Корсал, разглядывая альтиметр, потом он вернул корабль в горизонтальный полет, поскольку теперь они находились на высоте примерно двух метров от поверхности земли!

Он летел в слепую, намереваясь сесть на карниз каньона и переждать бурю. Но он не подумал о перегретом антиграве. Раздалось предупреждающее шипение, когда они уселись на слой снега и льда.

– Маневровый двигатель! – воскликнул он. – Это испаряется его изоляция! Кевин прыгай! Беги!

Холодный воздух ворвался в крошечную рубку, когда Кевин открыл левую дверь и прыгнул в снег. Корсал толкнул дверь со своей стороны, и в этот момент раздался взрыв.

Его подняло и подбросило в воздух подобно комьям снега. Он упал на что-то большое и твердое. Он слышал как хрустнули ребра, затем почувствовал боль, но мгновение он был все еще способен думать, пока его тело безвольно скользило по земле.

Кевин! Он хотел кричать, но не было ни сил ни дыхания. Успел ли мальчик отбежать от машины? Или же взрыв так же поймал его? Корсал попробовал двинуться, но не смог. Он пробовал кричать, но издал только тихий булькающий звук. Потом темнота и холод поглотили все его мысли.

Глава пятнадцать

Когда Спок сообщил новые результаты по чуме на Найсусе капитану Кирку, он увидел как побледнело лицо его друга. Но естественный оптимизм человека не заставил себя долго ждать.

– Это ключ, Спок. Медицина не моя область, она для Маккоя и других экспертов. Они воспользуются этой информацией, чтобы найти вакцину или лекарство.

– Какой класс безопасности вы хотите ввести для этой информации? – спросил Спок.

– Знание необходимо, – ответил Кирк, – но все же продолжайте кодировать все сообщения для Звездного Флота. Боунз кратко введет в курс дела каждого из медицинской миссии, но нет смысла давать эту информацию остальной части команды… или кому-либо из пассажиров.

– Но мои родители, – начал Спок, но Кирк оборвал его.

– Нет смысла волновать их, Спок. Ноги вашей не будет на этой планете.

Спок устало кивнул. Вулканцы были реалистами, основывая свою жизнь на фактах и логике. Однако, он нашел неприятным, что его смешанная кровь стала теперь физической обузой. Много раз в своей жизни он возлагал ответственность за нелогичность или эмоциональность на частицу человеческой крови, но тогда это было его личным выбором и под его контролем. А эта мутирующая чума контролю не поддавалась.

Загадка этой чумы казалась неразрешимой. Пока вчера вечером не пришла новая информация, он был настроен найти логическую причину, чтобы спуститься вниз на Найсус вместе с Маккоем. Как случалось смущающее слишком часто, Кирк уловил его мысли.

– Спок, я тоже расстроен, – сказал капитан. – Но по серьезной причине я не могу спуститься на Найсус, а это означает, что мне придется передать по системам связи сообщение, которое я предпочел бы доставить человеку лично.

– И что это? – спросил Спок.

– Кажется на Найсусе появился молодой человек, который только что опередил меня в книге рекордов по возрасту зачисления в Звездную Академию.

Кирк не казался особенно несчастным, из-за того, что кто-то побил его рекорд.

– Вулканец? – предположил Спок.

Кирк усмехнулся.

– Нет, если только вулканцы не изменили своим обычаям давать имена. Имя этого молодого человека Кевин Катасаи.

Катасаи! Спок почувствовал как его брови невольно взмыли вверх. Кирк увидел это и нахмурился.

– Вы что его знаете, Спок?

– Нет. Однако… Инженер, который раскрыл способ распространения чумы Корсал Катасаи, возможно родственник этого успешного кандидата.

Хмурый взгляд Кирка стал еще более сердитым.

– Корсал? Это звучит словно… – он рассмеялся. – Проехали, Спок; это только совпадение! Звездный Флот никогда не согласится принять клингона в Академию!

– Вы вероятно правы, капитан, – ответил Спок.

Это было бы самой маловероятной вещью, которую мог сделать Звездный Флот. Они оставили зал брифинга, но Кирк не спешил возвращаться на мостик. Он проводил Спока к главной столовой, где завтракали большинство их пассажиров. Там они присоединились к Сареку и Аманде, которые завтракали с Дэниелом Корриганом и его женой, Т'Мир.