Страница 29 из 47
Глава 20. Агата (14 лет назад)
Питерское лето похоже на Skittles Sour. Такое яркое, красивое, с сахарной посыпкой, но кислое до зубной боли. Вот так вчера солнце припекало во всю, заставляя снимать с себя все больше одежды, а сегодня я стою в коридоре и пытаюсь решить стоит мне надевать куртку или нет. Несмотря на переменчивую погоду за окном, я счастлива. Две недели мы с Марком вместе и, если честно, мне до сих пор не верится, что этот умный, красивый, заботливый парень — мой.
Я решаю, все-таки, надеть ветровку, потому что снять ее легче, чем дрожать от холода на пронизывающем ветру. Пока я собираю волосы в хвост в дверь звонят. Кинув быстрый взгляд в зеркало, я открываю замок и широко улыбаюсь стоящему на пороге Марку.
— Привет, — он выглядит потрясающе, и мое сердце, как и всегда в его присутствии, начинает биться быстрее.
— Привет, — Марк протягивает руку и заправляет мне за ухо прядь волос. — Ты готова?
Я киваю и торопливо выхожу из квартиры. Мне хочется улизнуть до того, как мама выйдет в коридор и примется пытать Марка вопросами. Я не готова делиться им с кем бы то ни было.
Почти бегом мы спускаемся по ступенькам с четвертого этажа и на улице беремся за руки. Дождь уже не расстраивает меня, потому что Марк рядом со мной. И это все что мне сейчас нужно.
— Как твоя работа?
Еще одна причина, почему я так бесповоротно влюблена в этого парня — его искренний интерес ко мне.
— Если честно, то это совсем не то, чего я ожидала, — я морщу нос и поворачиваюсь в парню. — Игорь почти не подпускает меня к плите. Я мою, чищу, убираю и все в таком духе, но еще ни разу мне не дали даже нарезать овощи в салат.
Марк смеется. Его смех завораживает меня, он низкий и глубокий.
— А ты хотела, чтобы через две недели тебе уже дали готовить?
— Могли бы хотя бы не прятать от меня ножи, — я бормочу себе под нос, но Марк слышит меня и снова смеется.
— Не переживай. Я уверен, скоро тебе доверят не только нож, но и даже пару овощей, — он притягивает меня к себе и целует в висок. — А пока тебе надо набраться терпения, внимательно наблюдать и все запоминать. Когда-нибудь ты прославишься, Агата Самсонова.
Я разворачивась к парню, встаю на цыпочки и целую его. Иногда мне кажется, что он верит в меня больше, чем я сама.
Дождь стихает, и мы отправляемся гулять по Невскому. Проспект полон туристов, и мы делаем вид, что одни из них. Фотографируемся на каждом углу, покупаем магнитики с видами города, на пятнадцать минут зависаем у входа в Зингер и отправляемся к Чижику, чтобы бросить монетку. Когда кажется, что ноги уже почти стерлись, мы покупаем билеты на катер и отправляемся на экскурсию по каналам.
Ветер на воде нещадно треплет мои волосы, и я начинаю дрожать от холода. Марк прижимает меня к себе, и мы закутываемся в плед так, что снаружи остаются одни носы. У Летнего сада решаем выйти. Мы бродим по зеленому лабиринту, а я представляю как мы будем проводить так каждые выходные, обязательно поедем в Петергоф и никогда-никогда не расстанемся.
Я предаюсь мечтам и не замечаю торчащий из земли корень, о который запинаюсь и лечу на землю. Марк устремляется ко мне и протягивает руку, помогая встать. Я с тихим вздохом поднимаюсь, но понимаю, что не могу наступить на левую ногу. Кое-как закатав штанину, я смотрю не раздутую голень и усаживаюсь обратно на землю.
— Кажется, прогулка окончена.
Марк садится рядом со мной и целует меня в висок.
— Видимо, да.
— Поехали, — Марк понимается и помогает мне встать. — Я отвезу тебя в травмпункт.
Я морщусь от боли и опираюсь на парня.
— Может все-таки домой?
— Нет, я забирал тебя из дома здоровую, поэтому сначала мы сделаем снимок, а потом я уже отвезу тебя домой.
Я больше не спорю, и Марк отвозит меня в ближайший травмпункт. Пока мне делают снимок и перевязывают ногу, парень ждёт меня в коридоре. Мне приятна его забота и мысль мысль греет душу.
Когда спустя час мы сидим в его машине у парадной моего дома, я внезапно решаюсь.
— Не хочу, чтобы ты уходил. Останься сегодня у меня.
Марк выглядит немного удивленным, но я чувствую как его пальцы чуть крепче обхватывают мое запястье. Мне страшно, неловко, но слова уже сказаны.
— А родители?
— Отец в командировке, а мама сегодня в ночную, так что до утра никого не будет.
Я смотрю как парень неуверенно закусывает губу, и кладу ладонь ему на щеку.
— Пожалуйста, останься.
— Ты уверена?
Я киваю, потому что если и дальше мне придется его уговаривать, то я точно заплачу. Не хочу, чтобы он слышал слезы в моем голосе. Марк колеблется, но все-таки кивает, и мы вместе поднимаемся наверх.
Десять минут в неловкой тишине мы пьем чай. Я тереблю салфетку в руках, отрывая от нее мелкие кусочки. Марк с вежливым интересом оглядывает кухню и делает очередной глоток из кружки.
— Может посмотрим телевизор?
— Можно.
Я киваю, убираю чашки и веду парня в свою комнату. К счастью, там царит идеальный порядок, и мне не приходится судорожно собирать вещи по комнате. Я включаю телевизор и киваю ему на диван. Мы усаживаемся, но сидим так далеко друг от друга, что между нами может еще поместится человек. Какая-то глупая американская комедия совершенно не воспринимается моим мозгом. Я способна думать только о Марке и том, что собираюсь сделать. Спустя полчаса напряженной тишины, Марк не выдерживает и придвигается ко мне. Он поднимает руку, приглашая меня в свои объятия. Я смотрю на его лицо, которое освещает экран телевизора, и постепенно расслабляюсь. Я знаю, что Марк не сделает мне больно. Поэтому подбираю под себя ноги и облокачиваюсь спиной на парня. Он кладет мне руку на плечо, а его пальцы лениво перебирают пряди моих волос. Когда он наклоняется ко мне и аккуратно целует, я совершенно не испытываю страх.
Его прикосновения нежные и слегка нерешительные. Свет от экрана моргает, создавая причудливые тени на его лице. Марк тянется за пультом и выключает телевизор. Нас накрывает плотная темнота. Мы не произносим ни слова, а только неуверенно изучаем друг друга. Марк стягивает через голову джемпер и снова целует меня. Я чувствую жар от его тела, мои щеки пылают, но чем смелее становятся его поцелуи, тем меньше сомнений остается в моей голове.
— Ты точно этого хочешь?
Я киваю, совсем забыв, что он не видит меня в темноте.
— Да.
Когда я едва слышно произношу это слово, Марк становится решительней. Он тянет за край моей кофты, и я поднимаю руки, позволяя ему меня раздеть. Несмотря на темноту, мне хочется прикрыться руками, но Марк не дает мне опомниться и снова целует. Аккуратно опрокинув меня на диван, он недолго возится с застежкой на моем бюстгальтере. Я почти не дышу от смущения. Руки Марка изучают мое тело, и я вздрагиваю, когда он добирается до молнии на джинсах.
— Я… Ээээ…У тебя есть… — запинаясь через слово, я не могу сформулировать вопрос, но Марк меня, к счастью, понимает.
— Не волнуйся. Презерватив у меня есть.
Я в очередной радуюсь, что темнота скрывает мои пылающие щеки и пытаюсь унять нервную дрожь. Спустя пару минут мы оказываемся без одежды. Я неумело провожу рукой по груди Марка, переживая, что делаю что-то не так, но парень ведет себя спокойно и расслабленно. Марк снова целует меня, я чувствую его член у себя между ног и вздрагиваю.
— Просто расслабься.
Его ровный голос успокаивает, и я стараюсь сделать так как он говорит. Я чувствую толчок и мои мышцы непроизвольно сжимаются. Марк гладит меня по щеке и нежно целует в нос.
— Расслабься.
Я поддаюсь бедрами ему навстречу и ощущаю как медленно, сантиметр за сантиметров его член проникает в меня. Марк опирается на руки, и я замечаю как напряжены его мышцы. Мне хочется, чтобы ему было хорошо, поэтому я тянусь к нему и целую. Марк отвечает на поцелуй и одним резким толчком входит в меня. Режущая боль на мгновение оглушает меня. Дыхание перехватывает, а из уголков глаз к вискам непроизвольно скатываются слезы. Марк замирает и не двигается, пока я пытаюсь восстановить дыхание.