Страница 18 из 40
Я засыпаю зеленый чай в кофеварку, почти мою колбасу, но вовремя спохватываюсь, и под конец обнаруживаю, что в доме нет хлеба.
А откуда ему взяться, если здесь живет вертихвостка, которая не ночует дома, жрет по ночам у малознакомых мужиков и игнорирует поход в магазин? Ясное дело, не откуда.
Но как я ни уговариваю себя, идти на улицу за покупками мне совершенно не хочется: кажется, что абсолютно все окружающие знают, как я провела эту ночь, и все написано у меня на лице.
Заказываю доставку готовой еды, чтобы не натворить чего-нибудь еще.
Молоденький курьер, добравшийся очень быстро, поднимает во мне новый поток сомнений. Мне мерещится, что он как-то по-особенному игрив, хотя я и запакована в толстый махровый халат до самых ушей.
Делаю вывод, что по мне видно, что я — развратница. Как их называют? Слабая на передок?
Как-то же Раевский понял, что со мной его фокус удастся.
Он был в этом уверен с самого начала.
А еще, и при мысли об этом меня захлестывает волна ярости, он уверен, что я рано или поздно лягу под Олега. И весь интерес — успеть раньше брата! Ублюдок! Шантажа не погнушался! А после Олега сразу перед Сергеем ноги раздвину, или наоборот! А то и чередовать буду! Я заметила, что непроизвольно схватила нож и сжимаю его в руке. Со злостью шваркнула его в раковину.
Кофе я ему не предложила, видите ли! Знала бы, вылила бы тогда ему на ширинку!
Но попытки обвинить во всем только Раевского разбиваются о здравый смысл и факты.
Раевский предложил мне сделку, с его точки зрения выгодную для меня. Согласиться на нее или нет — только мой выбор. Где была моя гордость? А смелость где?
Мое самоедство идет на новый виток.
Сделка? Ха! Как я вообще повелась на это? Это же чистой воды развод на дурочку! И сейчас Раевский посмеивается, что обманул идиотку! Дело не в повышении, а в том, что он меня откровенно использовал! Как резиновую куклу!
Я тут же краснею. Ой, Лиза, не гневи бога. Князь позаботился о том, чтобы ты получила удовольствие.
Да ему даже стараться не пришлось! Я текла как сучка!
Вывел мою натуру на чистую воду. Но я ведь не такая!
А вдруг Раевский просто запугивал меня? Вдруг это была просто проверка, и увольнять меня он не собирался? А тут я, упала ему в руки. Грех не воспользоваться!
Сколько можно уже об этом думать? Я так свихнусь.
Смотрю на распакованные блюда. Точно свихнусь! Суп и салат. Какой кошмар? О чем я думала?
А ты не думала, Лиза, ты вспоминала, что Князь говорил, что и как делал, и сколько, мать твою, раз. И тебя все устраивало, Лиза! Дура безмозглая!
Остаток дня я провожу, костеря себя на все лады. И, несмотря на то, что я разбита, сбивая простыни, верчусь на постели и не могу уснуть.
Ненадолго удается забыться под утро, но меня вырывает из дремы пришедшее на телефон сообщение о зачислении зарплаты.
Сумма явно превышает мой оклад. О, нет! Опять! Такое уже бывало. Кто-то что-то перепутал, и мне зачислили чьи-то отпускные или командировочные. Не продрав толком глаза, я набираю Светку.
Она отзывается довольно быстро, у нее-то уже рабочий день начался.
— Привет! И чего тебе не спится, раз выходной взяла?
— Свет, мне тут по ошибке прислали чьи-то зарплатные деньги.
— Да ладно? Сейчас гляну, у нас тут новенькая, но вроде адекватная. Хотя с перепугу могла и напортачить.
Я слышу, как Света сопя клацает мышкой.
— А нет. Выдыхай бобер, никакой ошибки нет. Это тебе.
— Что? Но зарплата была на прошлой неделе, а для отпускных еще рано!
— Это тебе начальство премию выписало. Вчера пришло распоряжение.
— Премию, — бледнею я — За что?
— Погоди, — она опять шуршит, — тут в комментариях написано: «За нестандартный подход к решению стоящих задач и сверхурочную работу по отработке сделки с Комэнерго». Вот… Ну, да. Он же уехал как раз на встречу с ними. Похоже, ты блеснула. Радуйся: прошлый директор всегда премию зажимал. Не помню, чтоб Катюхе чего-то перепадало.
— Спасибо, Свет… Я это… завтра уже выйду, пока-пока!
Кладу трубку.
Ах, ты гаденыш!
Нестандартный подход, значит!
Стоящие задачи! Отработка сделки? Сверхурочная работа? Засранец!
Он же меня сам вынудил! Да, я совершила ошибку и поддалась! Но зачем выставлять меня продажной девкой?
Я рву и мечу.
Это вообще переходит всякие границы!
Господи, бухгалтерия, наверное, уже потешается над формулировками Князя. Они настолько провокационные будто он открыто говорит: «Я ее трахаю!»
Или это я уже схожу с ума?
Я так больше не могу, мне надо это срочно с кем-то обсудить! С кем, твою мать, такое можно обсуждать? Не с мамой же!
Я набираю Маринку:
— Привет, ты где?
— Да вот, ездили к нотариусу, а что? Что у тебя с голосом? — настораживается она.
— Приезжай ко мне, как сможешь.
Видимо, я не на шутку пугаю Маринку.
— Что случилось?
— Я переспала с Раевским за деньги и должность! — в моем голос слышна подступающая истерика.
— Выезжаю. Буду через час.
Глава 19. Чаевые
— А он мне нравится, — выслушав меня, подытоживает Маринка.
От неожиданности я захлебываюсь кофе, и оно идет у меня через нос.
— Что? — обалдеваю я. — Это тебе коньяк так ударил в голову?
Приехавшая подруга сразу оценивает зелень моего лица, достает из сумки бутылку коньяка и щедро доливает содержимое мне в чашку с остывшим кофе. На все мои возмущения, что еще только первая половина дня, она невозмутимо отвечает, что для меня сейчас самое подходящее время. Прошел час с ее появления, и мы пьем уже третью чашку кофе, а коньяк все не кончается.
— На, вытрись, — протягивая мне салфетку, ржет она.
— Совсем с ума сошла со своими любовными романами?
Вот не зря учительница биологии в школе рассказывала, что алкоголь горячим запивать не стоит.
— Мне, конечно жаль, что ты так расстроена, и что он тебя обидел, наверно…. Хотя это спорно. Но надо отдать ему должное: мужик захотел, мужик взял. Такое по нынешним временам не так часто встречается. Хотя того, что он козел, это, конечно, не отменяет, — поясняет свою позицию Марина.
— Обидел? — не верю я своим ушам. — Он мне угрожал увольнением! Да он меня использовал!
— И что тебе не понравилось? Ну, если отбросить вводные. Ты бы хотела повторить ночь?
— В постели он бог. Лучше у меня не было, — качаю я головой и, вспомнив некоторые моменты, чувствую, как внутри что-то сладко вздрагивает. — Хотя… Не знаю. Трудно оценить. Я еще никого так не хотела.
— Ты часом не влюбилась? — уточняет подруга.
Я прислушиваюсь к себе. Вроде при мысли о Раевском никаких романтических позывов нет. Только злость на себя и на него. Злюсь я сильно. Настолько, что в сердцах разрываю салфетку, которую все еще держу в руках.
— Не похоже, — пожимаю плечами.
— А говоришь, что он бог секса, — удивляется она.
— А этот тут при чем? — возмущаюсь я. — Я должна отдать ему сердце в обмен на перепихон?
— Ну, мы женщины часто влюбляемся после секса, — пожимает плечами Марина. — Особенно после хорошего секса.
Да уж, оргазм как часть ухаживания. Но повторно анализирую свои эмоции. Да нет, это никакая не влюбленность, это совсем другое…
— Вроде бог миловал, — произношу с облегчением, но этот вывод открывает мне глаза на другое. — Вот, я даже не по любви. Я — шлюха!
— Да успокойся ты! — хихикает Маринка. — Нашлась мне тут: два года целибата, один раз мужской член пощупала и все! Сразу стала шлюхой! Это так не делается, это звание еще заслужить надо!
— О! Поверь, я заслужила! Я такое вытворяла, вела себя как падшая женщина! Все ему позволила…
Марина заправляет за ухо выбившуюся рыжую прядь и смотрит на меня серьезно.
— Милая, все что происходит в постели между двоими — это только их дело. И пока обоих все устраивает — все отлично. А свои представления о морали можешь засунуть знаешь куда? Ты не представляешь, сколько людей еще и не такое вытворяют. А скольким приходится о таком только мечтать!