Не друзья

Оба замка открыты, дверь поддаётся, едва нажимаешь на ручку! Внутрь я не захожу, вскрикиваю от страха и на всех парах лечу по лестнице вниз. Сердце больно ударяется о рёбра и, кажется, перестаёт стучать вовсе. Я думать не могу. Дышать не могу. Ноги подгибаются, когда я оказываюсь на первом этаже. Мне мерещится, будто за мной кто-то гонится.

Выпорхнув на улицу, попадаю в плотное кольцо мужских рук. Пытаюсь сопротивляться, кричу что есть силы, но меня крепче сжимают.

— Пустите! Пустите, пожалуйста!

— Тихо-тихо, Свет, ты чего? — доносится будто сквозь вакуум голос Богдана.

Он крепко меня обнимает, гладит по волосам и прижимает к груди. Господи, это всего лишь он. Тихомиров.

— Моя квартира… Она не заперта… Там кто-то был…

— Ты в этом уверена?

— Да. Наверное… — Я коротко всхлипываю и начинаю плакать.

— Давай вместе поднимемся и проверим?

— Не хочу, Богдан… Не могу… Я боюсь.

Он берёт меня за руку и куда-то ведёт. Молча сажает в машину, просит успокоиться. Я пью воду из бутылки мелкими глотками, но от мысли, что придётся подняться в квартиру, у меня вновь начинается паника.

— Я сам проверю, ладно? Если это ограбление, то в квартире должен быть беспорядок.

— Да. Да, пожалуйста… Если тебе не сложно.

Богдан оставляет меня одну, предварительно заблокировав двери. Просит сразу же звонить на мобильный, если к автомобилю кто-нибудь подойдёт.

Едва он заходит в подъезд, я вздрагиваю от шороха. Это просто ветер. Просто ветер… А когда в отцовской квартире загорается свет, меня осеняет: что, если внутри всё ещё находятся грабители и Тихомирова сейчас убьют? Звоню ему на мобильный, он сразу же снимает трубку.

— Вернись! Пожалуйста, вернись! Оставь всё как есть!

— Свет, здесь пусто и никаких следов ограбления. Но на всякий случай нужно вызвать полицию.

— Пожалуйста, не хочу… Не сейчас… Вернись, Богдан!

Он появляется на улице спустя минуту или две. Садится на водительское место, протягивает мне телефон и показывает фото. Из-за выступивших слёз не могу ничего как следует рассмотреть.

— Я туда всё равно не вернусь… Не вернусь. Мне страшно.

Богдан тяжело вздыхает, заводит двигатель и выезжает из двора. Едет на огромной скорости, заставляя меня вжаться в сиденье.

— Отвези меня в какой-нибудь отель, прошу…

— Я тебя к себе отвезу.

— К тебе — это?..

— На дачу. Она пока не совсем обустроена, но жить там вполне можно.

Глава 15

— Проходи, осматривайся, — произносит Богдан.

Я несмело иду вперёд, щурясь от яркого света, заливающего весь первый этаж дачного дома.

— Обувь не снимай. Здесь давно не убирали.

Кивнув, осматриваюсь по сторонам. На даче даже лучше, чем я себе представляла. Кухонная зона с барной стойкой, просторная гостиная с угловым диваном, уборная, кладовка и одна небольшая комната с односпальной кроватью. Есть ещё второй этаж, к нему ведёт винтовая лестница. Но, как я понимаю, там пусто, даже свет не подключен.

Мы ехали сюда не так долго. Примерно полчаса по ночной трассе. С каждым километром, отдаляющим меня от дома, страх постепенно исчезал. Здесь я чувствую себя защищённой.

Сев на мягкий удобный диван, прошу у Богдана телефон, чтобы ещё раз рассмотреть фотографии. Увеличиваю, кручу в разные стороны. Интуиция подсказывает, что не такая уж я и дура. В квартире кто-то был. Какое счастье, что Тихомиров тогда не уехал! Подсвечивая фонариком замочную скважину, я случайно набрала его номер. Он услышал мои крики и тут же выбежал навстречу.

Перед выходом из дома я давно обзавелась привычкой произносить вслух те действия, что выполняю: воду перекрыла, утюг выключила, дверь закрыла и тому подобное. Сегодня я точно закрывала дверь на замок. Ошибки быть не может.

— Выпьешь? — спрашивает Богдан, проходя по гостиной в обуви.

— А у тебя есть?

Облизнув губы, понимаю, что бокал вина перед сном точно не будет лишним. Я давно нормально не спала — постоянно обдумывала предстоящий развод. Теперь прибавилась ещё одна проблема. Я вряд ли смогу вернуться и спокойно жить в отцовской квартире, даже если сменю замок.

Тихомиров открывает верхний шкафчик кухонного гарнитура, достаёт оттуда бутылку белого сухого. Улыбаюсь, потому что там целый ликёро-водочный магазин. Наверное, Богдан часто здесь отдыхает с компанией. Правда, нас с Тимуром сюда ни разу не приглашали.

— Прости, бокалов нет, — произносит он, поставив передо мной керамическую чашку.

— Тоже сойдёт.

Он откупоривает бутылку, наливает вино. Я пью мелкими глотками, ощущая, как тепло плавно расползается по всему телу. Руки перестают дрожать, а пульс приходит в норму.

— Что скажешь? — спрашивает Богдан, кивая на телефон.

Тихомиров садится рядом, широко расставив ноги и опустив локти себе на колени. Смотрит нахмуренно и серьёзно.

— Я не спятила, клянусь!

— Я так не думал, — усмехается он.

— Спасибо… Вот, видишь, — тянусь к нему, увеличив фото гостиной. — Я сегодня наводила порядок в отцовской квартире. Смотрела альбом… школьный… И точно помню, что положила его на тумбу у дивана. А теперь он почему-то оказался на модульной стенке.

Богдан забирает у меня телефон, рассматривает. Наши пальцы на секунду соприкасаются, и я краснею. От алкоголя и проклятых воспоминаний, когда этими самыми пальцами он ласкал меня в такси. Жадно гладил соски, касался живота… Кожа покрывается мурашками, и я, отобрав у него телефон, отсаживаюсь подальше.

— У Тимура были ключи от квартиры отца? — спрашивает Богдан.

— Нет. Связка была в одном экземпляре. Вторая всегда лежала в квартире.

Но это не значит, что его там не было. Это вообще ничего не значит. Чёрт… Кому это надо, если ограбления не было?

— Он не знает об этой даче, — задумчиво произносит Богдан. — Можешь спокойно спать.

— Спасибо тебе. За всё.

Внезапно телефон в моих руках начинает вибрировать. Я инстинктивно смотрю на экран — номер не подписан. Возвращаю его Богдану и, откинувшись на спинку дивана, наблюдаю за тем, как он отходит к окну поговорить.

У меня нет сомнений: ему звонит девушка. Я в его планы сегодня ночью не входила, это точно. Тихомиров спокойным, но стальным тоном что-то говорит собеседнице, сжимает челюсти и смотрит на улицу. Раньше я была уверена в том, что, если бы наши отношения сложились, я бы извелась от ревности. Мне казалось, что к Тимуру никогда так сильно не клеились девушки. Забавно, но я просто многого не знала о собственном муже.

Отложив телефон на барную стойку, Богдан открывает шкафчик с алкоголем и берёт оттуда початую бутылку виски. Плеснув себе в чашку, подходит ко мне и чокается.

— Тебе за руль сегодня. Не пей, — прошу его.

— Я сегодня здесь останусь, — твёрдо заявляет, смерив меня насмешливым взглядом.

— А твоя девушка?.. Официантка…

— Яся? Она не моя девушка.

Хмыкнув, снимаю обувь и поджимаю ноги. Его ответ меня устраивает. Эгоистично, но я очень хочу, чтобы он остался.

Богдан садится ближе, тоже откидывается на спинку дивана. Расслабленный, спокойный, сильный… От его запаха по коже ползут мурашки. Это на меня алкоголь так действует? Или то, что Тихомиров в моих глазах выглядит героем и защитником?

Сокращаю расстояние между нами, кладу голову ему на плечо. Почти как раньше, только теперь мы выросли и одно лишнее движение может спровоцировать нежелательные последствия для нас двоих.

— Знаешь, что бы я сейчас сделала? — спрашиваю тихо-тихо, прикрыв глаза.

— Что?

— Закурила. Помнишь? Это ты меня научил в девятом классе.

— Зря.

— Да ладно тебе! Было весело! Ты мне тогда казался таким крутым с сигаретой в зубах.

Он смеётся и поворачивает голову, заглядывая в моё лицо. Я открываю глаза и, посмотрев в его бездонные глаза, кажется, в них тону. Они такие тёмные и глубокие, что дух захватывает. И губы его близко. Жёсткие, умелые. Он не целовал тогда, а будто трахал.