Хроники старого мага

Я приступил к лечению, провёл расслоение реальности и проник в его тело. Второй рукой я держал его за затылок. Когда моя рука прошла в лицо Макса, тот сильно дёрнулся и зарычал. Его руки вцепились в мою руку. Я стал успокаивать его спокойным голосом. Он попытался вырвать мою руку из своего лица, но это было не просто. Этим движением он причинил себе ещё более сильную боль.

— Уймись — проговорил я, надеюсь, что мой голос звучал спокойно — или ты не воин? Терпи.

Он не отпустил мою руку, но тянуть и рычать перестал. Он жадно глотал воздух. На его второй половине лица были написаны боль и отчаяние. Я старался не тянуть. Убрать гематому не так уж и сложно. Для начала я перекрыл капилляры и венные сосуды, ведущие к этому участку. Теперь надо было устранить излишки воды из тканей. Самое простое в данном конкретном случае — это устроить обильное потение. Я заставил его кожные поры открыться и повёл излишнюю воду наружу. Одновременно выводил из тела свою руку. Опухоль спадала прямо на глазах. По его левой щеке обильно тёк пот. Крупные капли стали срываться с подбородка и падать на пол. Тётя Вера подала мне кусок ткани. Я взял и приложил к его лицу. Лечение было закончено, но я не мог оторваться от Макса. Тот крепко держал меня. Я дёрнул руку и твёрдо, спокойно попросил его отпустить меня. Макс посмотрел на меня обоими глазами. В них метались боль и безумие. Второй рукой я взял Макса за запястье и попытался вырвать свою руку ещё раз. С таким же успехом я мог пытаться вырвать руку из стального капкана. Ко мне на помощь пришёл Раймус. Перехватив руку Макса, он крепко сжал её и произнёс крепкое слово, видимо означавшее приказ. Макс повиновался. Я налил в ложку настойки коры ивы и протянул Максу. Тот дёрнул головой, пытаясь изобразить отказ.

— Пей, легче будет.

Он обречённо смотрел на ложку, явно не понимая, что происходит. Раймус потряс его за плечо. Тот открыл рот. Не ожидая развязки, я сунул ему ложку в рот и перевернул. Лицо Макса исказилось. Понимаю, вкус настойки был не просто горьким. Сразу за этим я ткнул ему в лицо кружкой воды, прежде чем он смог выплюнуть лекарство. Рефлекс сработал быстрее разума. Макс отпил значительный глоток, проглотив лекарство вместе с водой. Все засмеялись. Макс приходил в себя.

Когда смех утих, ко мне обратился капитан.

— Невил, скажи, зачем тебе учиться драться? Ты прекрасный лекарь, хорошо метаешь ножи, стреляешь молниями. Чему ты не рад? Просто объясни нам.

Я потёр подбородок. На нём прорастала щетина. Когда я был учеником, нас заставляли бриться. Но став полноправным магом я решил отращивать бороду. Я не хотел длинную бороду, мне нравились бороды короткие. Не к месту мысли, но они помогли мне осмыслить ответ.

— На самом деле всё просто. Когда мы обучались, нам рассказывали Историю Магии. Давно, в далёкой древности жил великий маг. Его звали Гендальф Серый. В то время ещё Империи не существовало — на лицах моих собеседников отразилось великое изумление. Для них Империя существовала всегда. — По легендам, это была Великая Война Третьей эпохи. Там были страны и города, которых теперь уже нет. Люди, эльфы и гномы сражались вместе против Темного Властелина, который объединил орков, нежить и демонов. Говорят, что Гендальф Серый мог лечить, стрелять молнии, двигать предметы как я нож сегодня. Он мог вызывать огонь и призывать мёртвых. А ещё говорят, что на стенах городов он сражался оружием наравне с простыми воинами. Может этот маг и легенда, но он является идеалом. Своего рода эталоном, на который равняются все современные маги.

— А скажи, все маги умеют стрелять и метать ножи?

Я улыбнулся. Нас предупреждали, что мы должны скрывать от людей свои способности и возможности магической касты.

— На самом деле нет. Учат то этому всех. Но умеют это далеко не все. Нас отбирают не за способность убивать, а за способность лечить. За это нас ценят. И даже способность лечить у нас разная. Кто-то сильнее, кто-то слабее. Поэтому, если при сдаче выпускных экзаменов ты не сможешь стрелять, на это закроют глаза. Главное, чтобы лечить умел.

На этот раз они согласно кивнули головами. Я продолжил.

— Я не умею всего, что умел Гендальф Серый, но у меня всё впереди. Поэтому я и хочу научиться сражаться оружием. Если получится, то я стану больше похож на свой идеал.

— Ты хочешь изучить всё, что умел тот маг? — спросил меня капитан.

— Ну, кроме умения вызывать мёртвых.

Капитан снова кивнул головой и произнёс.

— Хорошо, закончишь свои дела, приходи на площадку. Поучишься. Может и будет толк. — Повернувшись к Раймусу, он произнёс — В конце концов, плох тот боец, который не мечтает стать военачальником. Пусть попробует.

Раймус кивнул в ответ. Но, прежде чем они смогли уйти, в разговор вклинилась тётя Вера.

— Невил, скажи, ты учишь Аликс грамоте?

— Слухи уже дошли и сюда? — я улыбнулся. — Ну, да. Не вижу в этом ничего плохого.

— Я тоже не вижу. Её отец заходил, просил взять ученицей. Ты будешь её учить у себя?

— Уже? — удивился я.

— Её отец всегда был быстрым на решения и исполнения.

— Мы только сегодня об этом говорили. А учить… — Я задумался — нет, лучше здесь. Если будет здесь учиться, то здесь и буду учить грамоте. Не дело это, ей ко мне в башню мотаться.

На лицах присутствующих появились загадочные улыбки. Будто они знали что-то, чего не знал я. Люди стали расходиться. Ушёл и я.

Возле башни я встретил детей. Мальчики были насупленные и обиженные. Похоже, что отец тоже не отдал им телескоп на потрошение. Аликс выглядела расстроенной. Она заговорила со мной, и я узнал причину её расстройства. Оказалось, что отец строго приказал ей идти учиться у тёти Веры медицине. С завтрашнего дня она станет ученицей в лазарете. Она расстроилась, что не сможет теперь учиться читать со мной. Я попросил её не беспокоиться. Раз она будет работать в лазарете, то там и будем видеться. Ведь я тоже приписан к лазарету. Завтра я принесу в лазарет её лист с алфавитом. А ещё я должен её расстроить, на сегодня занятий не будет. Меня сильно побили по голове, и поэтому я хочу отдохнуть. Она согласилась. Она знает, об этом говорит вся крепость. На этой печальной ноте мы расстались. Дети ушли. Я поднялся к себе в комнату. Впечатления этого дня меня утомили. Хотя с момента обеда прошло около двух часов, у меня было состояние сильного утомления. У себя в комнате я смог лишь бросить шляпу на стол, а посох поставить в стойку. Я присел на кровать. Кажется, я только на мгновение прикрыл глаза, а гонг пробил девять часов и призыв на ужин. Печально, но я даже не помню момента, когда я уснул. Я лежал на кровати полностью одетый. Пора было идти на ужин. Я поднялся. Если не считать сонливости, то чувствовал я себя вполне хорошо. Сон лечит. Похоже, что организм сам отключил меня, чтобы излечиться.

После ужина я вернулся домой. На улице быстро темнело. Я поднялся в свою комнату, забрав по пути фонарь из библиотеки. Я засветил фонарь. Пространство комнаты осветилось мягким светом. Надо было садиться и читать литературу о настройке на башню. Но сначала меня интересовал тайник предыдущего мага. Тайна раздирала меня, жить с этим было невыносимо. Я закрыл люк и поставил на него табурет. Теперь я, по крайней мере, услышу, если кто-то попробует открыть его. Я осторожно извлёк сандалии и снял плед, положил его на табурет, стоящий на люке. Я просунул руку и осторожно нащупал шнурок и плавно потянул его вверх. Я поднимал шнурок, понимая, что именно так он должен извлекаться наружу, и, при этом, надеясь, что предыдущий маг не оставил ловушек. Он же не собирался умирать, и не рассчитывал на обнаружение тайника. Вряд ли он вытаскивал сундучок, от этого могли остаться следы. И эти следы наверняка бы заметили агенты архивариуса. А когда я убирал в комнате, слой пыли везде был одинаковым. И царапин от передвигаемой мебели я не обнаружил. Значит, тайник извлекался, не передвигая сундука. Вскоре я почувствовал, что к шнурку привязан небольшой груз. Моё сердце радостно стукнуло. Я не ошибся. Я продолжал осторожно вынимать содержимое тайника. Скоро из-за сундука вслед за шнурком показался матерчатый мешочек. Вторым зрением я не видел никаких отпечатков магии. Поэтому я схватил мешочек второй рукой и вынул его из-за сундука полностью. Моё сердце забилось от радости. Если мои глаза меня не обманывали, в моих руках находилось огромное сокровище. Нет, не в плане денег. Я прощупал мешок снаружи. Затем развязал его и стал выкладывать содержимое на крышку сундука. При каждой очередной находке моё сердце радостно совершало сальто. Я улыбался. В мешочке находилась самодельная волшебная палочка и четыре перстня с камнями.