Страница 2 из 11
Её глаза расширяются, лицо краснеет от гнева, того гляди и лопнет.
– Да как ты смеешь! – рычит, вонзая в мою руку свои когти.
Я резко высвобождаюсь.
– Пустите и не смейте ко мне прикасаться, – отвечаю резко и направляюсь к выходу, проносясь мимо зевак, что остановились поглазеть на устроенный Лонрэйт спектакль. Это в её манере.
Иду быстро. Сердце бьётся в груди камнем, такое чувство, что меня облили грязью.
– Признайся, Вишен, это была плохая затея, явиться сюда. Но довольно смелая попытка.
Приподнимаю подбородок и выхожу из дворца. Сбегают с порожка, вдыхая влажный туманный воздух. Осень только вступила в пору, и опустившийся холод оказался слишком ранним. Но сейчас так и хочется окунуться в белое молоко и затеряться где-нибудь.
Смотрю в ту сторону, где находятся свободные экипажи, но возвращаться домой не хочется с этим неприятным осадком. Бросаю взгляд в сторону террасы и раскинувшегося за ней сада, переходящего в луг. Поворачиваю в ту сторону.
Камрон душил меня своей грубостью и бездушием. Между нами не было чувств, всё, что было ему нужно, это моё тело и мой статус, а меня вынудил отец выйти за него.
Наша с ним жизнь напоминала холодное озеро, где не было ни тепла, ни понимания, ни тем более любви, в которую я никогда не верила, видя, как жили мои родители. Есть лишь долг и обязательства. Наверное, поэтому у нас с Камроном не было детей. Признаться, меня устраивал такой исход. От него мне никогда не хотелось детей.
Кто в этом виноват, я не знаю, его неспособность или моя? Моя лекарша уверяла, что со мной всё в порядке.
Сейчас я хочу в полной мере реализовать свой дар. Только эта мысль меня греет, это желание, которое я почти убила в себе за четыре года жизни с Камроном.
С покойным мужем мы мало посещали подобные вечера, обычно он предпочитал обходиться без меня. Сначала не понимала почему, но когда стала обнаруживать на его коже следы царапин и красных подтёков – поняла. Так я узнала, что помимо меня у него есть любовницы. С того момента и начался мой ад. Когда он затаскивал в постель, мне приходилось терпеть.
Садовая дорожка приводит меня к каменной изгороди, заросшей дикими белыми розами. Высокие кованые ворота распахнуты. Миную их и спешно иду к лугу.
Обвожу взглядом туманный горизонт, наполняю грудь лёгким чистым воздухом, смешанным с ароматом трав и сладких луговых цветов.
Прекрасное место, пожалуй, не зря приехала в Лидлер. Оказаться на живописном лугу после шумных столичных улиц с каменными многоэтажными домами – настоящий праздник.
Я даже забыла о неприятной стычке с мисс Арнэт Лонрэйт.
Неспешно иду по гравию и не замечаю, как подол платья вымок от обильной росы. Останавливаюсь прямо у старого дуба. Узловатые ветки тянутся в небо и погружаются в мутное облако тумана. Завороженно смотрю. Осенью природные магические потоки затихают, и их движение едва можно уловить.
Игривая мысль вдруг приходит мне в голову. Почему бы здесь не испытать свою магию? Место просто идеально подходящее. И никого нет рядом. Никто не видит. Дворец остался там, за стеной тумана, виднеются лишь башни и пики крыш с маленькими оконцами.
Как же давно этого не делала!
Расправляю плечи, снимаю чёрные кружевные перчатки и растираю до жара ладони, прикрываю веки, вызывая магию в теле. Она сразу отозвается приятным теплом, сперва где-то в глубине живота, а потом мягко поднимается к груди, разливаясь по рукам ручейками. Как же приятно.
Открываю глаза и удовлетворенно улыбаюсь, глядя вниз. Ладони и пальцы покрылись лёгким изумрудным свечением.
Приближаюсь к стволу старого дерева, намереваясь влить в него немного силы.
Шелест позади заставляет вздрогнуть и резко обернуться. Судорожно осматриваюсь и делаю шаг назад, скользя взглядом по высокой траве.
Сглатываю. Здесь вполне могут водиться дикие звери, но я даже не думала, что они могут подобраться так близко к людям.
Очередной шелест заставляет уже попятиться, трава колышется в небольшой лощине. Наталкиваюсь спиной на ствол, прислоняюсь к нему, прижимая ладони к влажной рельефной коре. Сердце пускается в бешеный галоп, когда невидимый зверь опять ныряет в гущу тумана, демонстрируя на миг из травы огромное чёрное тело и массивную голову с острыми зловещими ушами.
– Ай! – вскрикиваю и срываюсь с места, отталкиваясь от дуба, подбираю потяжелевший от влаги подол платья и со всех ног несусь прочь, рискуя угодить в какую-нибудь яму, коварно спрятавшуюся в густой траве.
Громкое рявканье оглушает, заставляет забыть обо всём и содрогнуться от страха.
Вся жизнь проносится перед глазами. Вот глупая, и зачем я сюда забрела? Опасаясь быть пойманной врагами мужа, я угождаю прямо в зубы дикого пса. Просто чудесная кончина!
Я слышу позади себя шелест и тяжелое хриплое дыхание, от которого кожа спины стынет. Отчетливое клацанье явно массивной челюсти приводит в отчаянный ужас, настолько сильный, что застилает глаза, и я не различаю корягу, о которую благополучно цепляюсь носком и падаю вперёд.
Всё, что я успеваю – выставить руки, чтобы смягчить падение, но весь удар приходится на правое колено. Только не обращаю внимание на боль, быстро закрываюсь руками, когда огромная чёрная туша с блестящей влажной шерсть и хищными жёлтым глазами прыгает на меня.
Когтистые массивные лапы стучат по коленям, а по руке проходится горячий, шершавый, как наждачный лист, язык.
– Вайт! – зычный мужской голос, что гром среди пустоты, сотрясает воздух. – Вайт, ко мне!
Эта чёрная тяжёлая громила, к счастью, от меня отступает. Только вот всё ли со мной в порядке? Кажется, помимо царапин и ушибов я заработала себе аритмию. Хорошенькая прогулка!
Но, похоже, отделалась малой кровью. Кожа ладоней расчесана травой, на платье налипли сухие стебли и несколько комков репейника. Отдираю их, но замираю. Вспомнив о том, что у этого дикого пса есть хозяин. Стоит об этом подумать, как из тумана показывается жеребец.
– Бог ты мой! – роняю с губ и хватаюсь за скользкую траву, чтобы подняться, да не могу, нелепо путаюсь в бурьяне и в складках своего довольно тяжелого платья.
– Кого ты поймал, а ну покажи? – слышу всё тот же бас.
Едва я поднимаюсь, как громила снова толкает меня, повалив на землю. Да что ж такое?!
– Вайт, а ну не сметь! Прочь! Прекрати! Прочь! – наконец хоть одна благоразумная команда.
Глава2
Жеребец чёрной масти подходит так близко, что едва не тыкается в меня мордой с ухоженной гривой. Он явно породистой масти, судя по белым носочкам на ногах. Впрочем, не менее породистым оказывается и сам наездник – определяю по его чёрным до колен сапогам и длинным ногам, когда всадник спрыгивает на землю и в два широких шага подходит ко мне.
Пёс прыгает рядом, но не приближается, чему-то бурно радуясь, вывалив розовый язык из клыкастой пасти.
Я торопливо одёргиваю платье, которое задралось – стыд-то какой – до самой каймы чулок! Видимо, незнакомец успел что-то заметить: застопорился в помощи. Но в следующий миг мужские руки одним рывком поднимают меня с земли, да так резко, что я не успеваю найти опору и немного заваливаюсь на него, держась за ткань рукавов, краснея до кончиков ушей.
– Вам не стоило убегать, и всё было бы в порядке, – вдруг произносит спокойно он.
Внутри меня мгновенно вспыхивает возмущение. Что? Мне не стоило? Яростно отбрасываю выбившиеся из причёски влажные пряди с лица и вскидываю взгляд, приготовив пару недружелюбных слов. Но они застревают в горле горячим комом.
На меня смотрят чёрные как угли глаза молодого мужчины из-под век с бархатными тёмными ресницами, такие же чёрные брови, как разлёт орлиных крыльев, тоже совершенно бесстрастные и непредвзятые, как и идеально прямой аристократический нос и выразительной формы мужские губы, на которых мой взгляд и бесстыдно задерживается. По венам вдруг кровь толкается горячее – весьма неоднозначная реакция.