Миссия соблазнить

И вот, сейчас, вместо того, чтобы заниматься «делом», я должна ловить Синицына на другом конце города.

 «Счастливчик» сегодня выходил в свет. Об этом уже галдели все сторис, как будто больше людям не о чем было сплетничать!

Я между тем все больше и больше мрачнела.

Никогда еще в жизни меня не ставили на второе место. Не то чтобы я претендовала на первое. Отнюдь. Однако мне крайне редко отказывали, а в сексе так вообще никогда. За исключением, Синицы, конечно. Но это было до того, как мы шалили утром. До! А он и сейчас, познав всю прелесть и сладость нашей близости, поставил на первое место свое корыто!

 У-у-убью! Нет. Зацелую до смерти, а потом… Уф!

Такси подъехало ровно к тому мосту, на котором и проводились еженедельные гонки. Расплатившись вышла, поправила шубку, а затем, соблазнительно покачивая бедрами, направилась в самую толпу.

Зыркнула на время. Без двадцати одиннадцать. Через двадцать минут должен начаться заезд Синицы. Ну, точнее, его второй ипостаси — некого «счастливчика». К слову, эта его сторона была еще более загадочнее, чем обычный Димка Синицын. Он всегда ездил в одно и то же время, никогда не искал соперников (они сами его находили), и, судя по слухам, отмывал кучу бабла за свою победу. Ну, а потом, кто бы сомневался, уезжал в ночь.

Я уже видела несколько раз его в деле. Зрелище было впечатляющее… Что ж, теперь, полагаю, пришла пора не смотреть, а действовать.

Несколько знакомых прокричали мне вслед приветствия, но я только помахала рукой, не отклоняясь от заданной цели. Выйдя в первый ряд, прищурилась, когда лицезрела гада около его машины. Откровенно говоря, в машинах я разбиралась так же плохо, как и мой дед в бизнесе. То есть, никак.

Все, что я могла сказать о железном коне Синицы, так это то, что он был чёрный, блестящий и двухдверный. В общем, выглядел привлекательно. Как и его обладатель, что до сих пор не удосужился меня даже заметить.

Каков подлец!

Дима разговаривал с Лешей, который как раз таки и был одним из организаторов гонок. Ну по крайней мере принимал ставки именно он.

Я слабость к азартным играм не имела. Странно, да? Учитывая, мой-то норов.

Но даже если я ставок не делала, то Лёшу знала. Впрочем, и он меня тоже. Пару раз даже клинья подбивал, но, откровенно говоря, парень был не в моем вкусе. Уж больно, худощавый и бледный. Болеет, что ли?

— Дай пройти! — пододвинула девушку, что недовольно на меня покосилась, глазками своими зыркнула, но промолчала.

Правильно, девочка. Рано тебе еще с тетей Улей тягаться. Да и по рассеянному виду понятно, что первокурсница, которая тайком выбралась из дома.

Эх, дитя… Забрел ангелочек в логово разврата. Даже жаль девчонку. Этим коршунам только повод дай — мигом налетят со своими непристойными предложениями.

Меня, разумеется, сложно назвать блюстителем нравственности, но временами я таким девчонкам помогала. Жалко мне этих дур малолетних. Им же лапшу на уши вешают про любовь, а они наивные ведутся. Не осознали ещё что мужик, чтобы под юбку к бабе залезть, может такого наплести… И про луну с неба, и про звездочки всякие, и тому подобную всякую романтическую лабуду, что так нравилась неискушенным первокурсницам.

Только вот сегодня желания помогать у меня не наблюдалось. Придётся деточке уж самой как-то разбираться, кто за любовь вечную, а кто только за ее проявление в горизонтальной плоскости.

Две полосы, на которых стояли в ожидании гонки машины, стояли в метрах десяти от народа. Во избежание несчастных случаев, конечно. Не то чтобы это помешало однажды обдолбанному увальню выбежать на дорогу (не судите строго, человек бабочек ловил. Среди зимы. Ну с кем не бывает), но машины могло нехило заносить на поворотах, поэтому лучше находиться на приличном расстоянии.

Откинув эффектно волосы за спину, я вся подобралась, спинку выпрямила, на лицо нацепила примилейшую улыбочку и уверенным шагом, не торопясь, пошла к ребятам. Те меня так и не замечали, но не беда… Сейчас заметят.

— Привет, Леша, — кокетливо поздоровалась с парнем, опуская руку на его плечо.

Он дернулся, удивлённо обернулся и встретился со мной взглядом.

— Привет, — неловко ответил, а сам замялся.

Эх, говорю ж, не мой типаж. Робкий слишком. А я брутальных люблю. К слову, брутальный сейчас своими омутами прожигал во мне дыру.

— Я ставку хочу сделать, — заявила, по-прежнему демонстративно не обращая на Синицу внимания.

— Ставку? — ещё больше удивился, почесав затылок. — Ты ж вроде не делаешь ставок.

— Ну вот, теперь решила начать, — подмигнула. — Хочу поставить на этого красавчика, — резко повернула голову на Диму и, блеснув озорно глазами, проворковала, — как считаешь, озолочусь я сегодня? — снова посмотрела на Лёшу.

—  Счастливчик всегда выигрывает. Но на него и много ставят. Не озолотишься, но точно не проиграешь!

— Что ты творишь? — подал голос мой соседушка. Судя по тону, он был весьма недоволен.

— Хочу поучаствовать в гонках.

Дима вздохнул, но перечить и отговаривать не стал. Пока не стал. Вероятно, потому что не знал, что про участие я говорила в самом что ни на есть прямом смысле.

Пока я отдирала от сердца кровно заработанные, Синицын уже что-то проверял под капотом, осматривал колеса, а потом и вовсе уселся за руль.

Стало быть, сбежать решил? Не-а, дорогой! Не получится!

— Все! Записал! — сказал мне Леша, а после промямлил, — Уль, может это… Как-нибудь… В общем…

Нет. Не пойму. Кому это Синицын там строчит в телефоне? Явно не мне.

— Да, «как-нибудь» и «в общем» — обязательно, Леха, — улыбнулась, после чего развернулась и стремглав помчалась к машине моей птички, оставляя позади себя робкого поклонника.

Ну ладно. Может, и не такого поклонника. Но он явно был ко мне неравнодушен, в отличие от некоторых наглых и гордых птиц!

Открыв дверь, нагло уселась своими прекрасными половинками на сиденье, закрыла дверь и с невозмутимым видом принялась ждать. Ждать долго не пришлось. Всего пару секунд, пока Синицын отходил от шока. Затем он возмущенно зашипел свою любимую песню:

— Фролова, что ты творишь?

— Я участвую в гонках.

Сказано — сделано.

— Выходи, — потребовал.

— Никуда я не пойду.

— Фролова, у меня сейчас нет времени с тобой вести дискуссию. Выходи, говорю, — процедил сквозь сжатые зубы.

— Никуда я не пойду! Я, между прочим, тебя сегодня ждала.

Черт! Надеюсь, что он не заметил обиду в моём голосе.

— Я бы обязательно пришел, как только закончились гонки.

— Конечно, — фыркнула. — Видимо, машины тебе важнее всего, Синицын.

— Важнее чего? — рявкнул и с психу ударил рукой по рулю, выругавшись. — Мать твою, ты сводишь меня с ума! Ты бесишься, потому что я не бегаю за тобой собачкой? Не приношу тапочки в зубах? Запомни, Фролова, — угрожающе наклонился ко мне, — я последний раз повторю тебе, что я не мальчик на побегушках. Не будет все, как ты себе возомнила. И я уж точно не собираюсь тешить твоё непомерное самолюбие, — он наклонился ещё ближе, и, открыв дверь, холодно изрек, — выходи.

Обиженно поджав губы, засопела, но вышла. Смерила его высокомерным взором и ядовито выплюнула:

— Конечно, ты же слишком горд для вот такой меня. Кто же тебе тогда нужен?

— Кто-нибудь кто не будет расценивать меня, как свою игрушку.

Фыркнув, хлопнула дверью.

Ах так! Не хочет ехать со мной! Да со мной… Со мной, Улькой Фроловой, кто угодно хочет! И поехать тоже!

Отойдя от машины, зло поцокала каблуками к другой, что стояла ближе всего. Открыла дверь и, обернувшись к Синице, расплылась в самодовольной улыбке и показала весьма красноречивый жест.

Он не ошибется — поймёт, что я имела в виду.

— Привет, — поприветствовала водителя.

— Привет, — несколько ошарашенно он кивнул.

Этого парня я ещё не видела. Должно быть, новенький. Ничегошный такой. Симпатичный. И уж явно любезней некоторых. Чтоб этим некоторым икалось днем и ночью!