Ты полюбишь вновь

— Спасибо.

— Все, выходим. Пойдем в нашу кафешку, выпьем по глинтвейну.

— Не могу, я за рулем. Если, конечно, она заведется.

— Опять проблемы с машиной?

— Да, у нее такие же проблемы внутри, как и у меня, — улыбнулась Полина.

Морозный воздух проникает внутрь с каждым вздохом. Один… Два… Три… Вот оно долгожданное чувство прохлады, которое ощущается каждой клеточкой. Оно хоть как-то охлаждает тот кипящий котел чувств внутри.

Где-то вдалеке мерцали новогодние гирлянды, около офиса поставили фигурки мультяшных зверей, обвешанные какими-то огнями. Новый год наступит через две недели. Только несколько лет подряд для Полины он не значит ничего. Как песок, который просачивается сквозь пальцы. Он убегает маленькими дорожками, оставляя мелкие царапины на нежной коже. И даже если набрать новую горсть песка, он таким же темпом проскользнет опять вниз.

Полина взяла под локоть Оксану. Они что-то шептали друг другу на ухо, а потом вместе смеялись. Потом одна из них чуть не поскользнулась на заледеневшей дороге, а другая ее поддержала и снова заливисто засмеялись.

— Мы так с тобой новый год встретим в травме, — услышал Саша кусочек их диалога.

— Ну уж нет, я скорее в психушке, — ответила Полина Оксане.

— Не переживай, я передам тебе шампусик.

— И мандарины, — улыбнулась Полина.

А потом увидела, как Саша стоит облокотившись о капот своего внедорожника. Того же, как и год назад. Саша никогда не любил изменения. Даже в новые рестораны ходил с неохотой.

Он стоит и наблюдает за ними. На лице лишь легкая улыбка, только уголками губ. А в руке зажженная сигарета. Сексуально подносит ее к своим наглым губам и затягивается, щуря глаза, но не отрывая взгляда от Полины. И выпускает сизый дым, в ее сторону.

Глава 6

Сердце. Оно может разогнаться до предельно возможной скорости. А может остановиться. Исход один — ты не можешь остаться равнодушной, когда перед тобой стоит он, кто снился долгими вечерами, кто мерещился в толпе. Кого любила всем этим больным сердцем.

— Саш?

— М?

— А что происходит с человеком, когда его душа умирает?

— Полина, ты именно сейчас хочешь об этом поговорить? Черт, час ночи!

— Ну знаешь, как в фильмах показывают, что человек оказывается в каком— то другом пространстве. Там все ослепительно-белое. И человек этот во всем белом. И голоса на заднем фоне. Его спасают врачи. А может быть он еще на месте аварии и слышит голос своей женщины, которая просит его не оставлять его…

— Я думаю, это просто брехня. Всем хочется верить, что есть что-то там наверху, куда попадешь, когда тебя не будет. Всем страшно знать, что с последним биением сердца наступает конец. Тотальный конец.

— Страшно.

— Спи, Полин.

Саша обнял ее, согревая теплом своего тела, пока не услышал размеренное дыхание.

Полина стояла напротив Саши, а чувствовала себя в том другом измерении. Только ее душа не умерла. Она не могла умереть. Это и правда брехня. Потому что вот ее сердце, оно бьется, оно живое. А может быть, потому что она слышит и его сердце. Четкие ритмы, ни одной заминки.

— Саша.

— Привет, Полина.

Он сделал последнюю затяжку, сжигая сигарету до самого фильтра и выбросил окурок себе под ноги, а струю едкого дыма выпустил теперь в сторону.

Саша склонил голову набок, разглядывая Полину. Его глаза, некогда ярко-зеленые, сейчас отдавали стальным оттенком. Такое было однажды, в тот день в его кабинете.

Не говоря больше ни слова, Саша открыл пассажирскую дверь и жестом пригласил ее сесть.

Могла ли Полина отказать? Могла. Где-то в глубине души она хотела так же растоптать его, унизить, уничтожить, но не могла. Как и не могла теперь просто уйти.

Саша помог ей сесть, дав опору своей рукой. И никто из них не обратил внимание на разряд тока, который прокатился по телу. Или сделал вид, что не заметил. Будто это случается каждый день. каждый гребаный день, что они могли проводить вместе.

— Куда мы едем? — спросила Полина, как только Саша сел на водительское кресло и завел двигатель.

— Куда ты хочешь? — улыбнулся он первый раз, будто между ними не было той пропасти в целый год.

Полина пожала плечами. Что ей стоит говорить? Что неважно куда, лишь бы с ним? А лучше поехать в прошлое, в тот маленький итальянский городок.

— Пончики хочу.

— Пончики?

— Ну да, такие сладкие, жареные в масле и покрытые сахарной пудрой.

— Полина… хорошо, пончики, значит пончики.

Ехали они недолго, но молча. Играло только радио. Шла какая-то вечерняя передача и иногда включали последние хиты, которые Полина напевала себе под нос.

Будто не было этого времени порознь, не было этого расставания, не было предательства. Было все по-прежнему. Вот сейчас Саша остановит у ресторана или кафе, они поспорят, даже поругаются, ведь Полина оделась не по погоде, и поедут домой. Мириться, бурно и сладко.

Но сейчас они два чужих человека, что случайно встретились, но у которых есть общее прошлое. Они два разных человека, у которых свои цели и свои мечты. Хотя какие мечты? У Саши не может быть мечты. Может быть только план действий, цель.

Саша остановил машину неподалеку от ярмарки на большой площади. Там были какие-то уже новогодние гуляния и много палаток с игрушками, рукоделиями и глинтвейном. А еще пончики. Полина приметила их сразу.

— Выходи Полина, очередь за пончиками видишь? Вот нам туда, — опять улыбнулся Саша.

Как и обещал, Саша купил ей целых три пончика. Александр Ярский сам простоял очередь, где даже не принимают карты, только наличные деньги.

— Хочешь? — спросила Полина, когда он передал ей пластиковую тарелку и такую же вилку.

— Обойдусь.

— Как хочешь. Они вкусные.

Они прошлись вдоль рядов, где Полина с восхищением смотрела на разные резные поделки, новогодние самодельные игрушки на елку и сладости. Первый раз за последний год она почувствовала себя … счастливой. Пусть это исчезнет через несколько мгновений, пусть это больше не повторится, но сейчас Саша с ней. Тот, за которым она пойдет, куда бы он ее не позвал. Парадокс, человек, который причинил самую сильную боль — самый близкий человек, ради которого мы готовы на многое.

— Саш, смотри!

В центре, на импровизированной сцене какой-то парень-гармонист запел русские народные песни, а все вокруг начали кто подпевать, а кто подтанцовывать. Всему виной глинтвейн и предновогодняя атмосфера.

— Пойдем!

— Нет, Полина. И не надейся. Просто… даже не думай.

Полина его уже не слушала, а схватила его за горячую руку и повела к той толпе. Саша остался стоять в стороне, но где прекрасно просматривались все, кто решил сплясать под задорные песни. Полина была среди них. Такая свободная и открытая. Даже можно услышать ее голос.

Короткие светлые волосы развевались по ветру, румянец от небольшого мороза делал ее такой юной и беззаботной. Она кружится вокруг своей оси, что-то крича и веселясь.

Саша смотрел на нее с такой же легкой улыбкой на губах. Следил за каждым ее движением, за каждым взглядом.

Был ли между ними этого год? Год, который поделил их жизни на “до” и “после”? Что послужило чертой? Ее предательство? Его нежелание выслушать?

Полина подошла к Саше, запыхавшись от постоянного движения и пения песен. И просто обняла его, уткнувшись в его грудь и вдыхая его все еще неизменный запах осеннего леса, такой земляной и глубокий.

Но Саша стоял, едва касаясь ее лишь одной рукой. Только Полина чувствовала, как ритм его сердца стал другим. Частым. Как после пробежки. Но он никуда не бегал. Саша просто стоял и ждал Полину.

А потом он вдохнул аромат ее волос, окрашенных в светлый оттенок. Они не потеряли запах летних луговых трав. Сладкий, манящий, но уже не родной. Он склонился над ее макушкой и вдыхал его, как наркоман свою кокаиновую дорожку.

— Наплясалась?

— Вполне.

— Тогда поехали?

— Куда?

Саша не ответил. Он просто взял ее за руку и увел из этой толпы, с этой ярмарки, с этого напускного веселья.