Криошок

Видимо, он чувствовал себя в этой паре лидером, потому что когда Видов представил ему ещё двоих членов своего экипажа, тот заговорил громко, неразборчиво и почти надменно, хотя из-за своего роста ему приходилось смотреть на пилотов снизу вверх.

– Будем знакомы, капитан Щеглов. Вам-то, надеюсь, удостоверение не нужно?.. Что это за деревня, мужики? Я-то думал, тут мегаполис, центр развитого туризма, а на самом деле – село селом.

– Маскевич, – сдержанно представился человек, похожий на медика.

– Тут слишком шумно, ребята, – сказал Щеглов. – Нам бы где уединиться.

– Я уже договорился с администрацией, – сказал Видов. – Они предоставят отдельное помещение, там есть телевидение, факс, спутниковый телефон, если нужно, интернет.

– Нормально, значит, в этой деревне всё же что-то есть.

Они прошли в просторную служебную комнату, предоставленную администрацией. Там их никто не встретил; более того, весь служебный персонал словно провалился сквозь землю, как только прошёл слух о прибытии столичных оперов, но, похоже, самим представителям закона это пришлось по нраву.

Маскевич, не говоря ни слова, раскрыл свой портативный компьютер и принялся вдумчиво изучать на мониторе какие-то схемы и таблицы. Щеглов отхлебнул учтиво предложенного Морозовым чаю с лимоном, закусил печеньем и уже более миролюбиво, чем раньше, обвёл пристальным взглядом всех четверых летчиков.

– Ну что, раскроем карты, – сказал он. – Начну с того, что это самое необычное дело в моей практике. Бывало, преступники сбегали от нас в Америку или Австралию, даже в Африку. Но чтобы подозреваемый сбежал на Северный полюс, это, извините, нонсенс!.. Впрочем, объясняется это только одним – он конченый маньяк и псих, в чём мы и не сомневались.

– Простите, – проговорил Видов, – кого конкретно вы ищете?

– Одного из тех девяти человек, которых вы взяли на борт в Домодедово примерно пятнадцать часов назад, – быстро ответил Щеглов. – По нашим сведениям, их было всего девять. С ними был ещё один учёный-полярник, но к нему у нас претензий нет. Все спортсмены, преимущественно лыжники, задействованные для участия в научной экспедиции. В их числе тот, кого мы подозреваем в жестоком преступлении, удачно затесавшийся в эту весёлую компашку любителей экстрима. С полной уверенностью скажу, что на данный момент всё против него – улики, показания свидетелей, данные дактилоскопии, – всё, однозначно, всё! И отпираться он не сможет.

– Убийца? – произнёс Морозов, бледнея, как полотно.

Опер вынул из внутреннего кармана пиджака тонкую стопку цветных фотографий и записную книжку, в которую была вставлена ещё одна небольшая фотокарточка. Цветные фото он разложил на столе, развернув их в сторону пилотов:

– Вот, можете ознакомиться. Слабонервных нет?

Видов, сидевший ближе всех к следователю, взял в руки фотографии, взглянул и быстро передал Морозову. На бледном лице радиста появились багровые пятна, и он в свою очередь брезгливо оттолкнул фотографии от себя, прикрыв рот рукой. Веселовский, не меняя обычного выражения своего лица, по порядку рассмотрел все шесть глянцевых фотографий и невозмутимо передал их Макарченко.

– Примерно двадцать часов назад этот подонок жестоко убил свою жену и дочь. Он даже не попытался скрыть следы своего изуверства. Оставил оба изуродованных тела в кровати, заботливо прикрыв одеялом, закрыл дверь квартиры и отправился в аэропорт. Сложно сказать, было ли всё запланировано заранее, или он совершил это в состоянии какого-то аффекта, но точно известно, что у него было приглашение и авиабилет, предоставленный полярным научно-исследовательским институтом. И у него была возможность скрыться довольно далеко – аж на Северный полюс. Но должен сказать, ребята, от меня он не скроется даже там!

– Кто он такой? – спросил Видов.

Щеглов откинулся на спинку кресла, обведя всех высокомерным и насмешливым взглядом, выдержал долгую паузу, по-видимому, упиваясь выражением лиц пилотов, и сказал, скривив тонкие губы в издевательской усмешке:

– Интрига!.. И вообще, товарищи летчики, вопросы тут задаю я. Меня очень интересует, что вы сами знаете об этой полярной экспедиции?

Командир экипажа растерянно пожал плечами:

– В общем, ничего. Мы выполняем свою работу, капитан, и обычно не задаём лишних вопросов. Нам платят за то, чтобы мы доставили людей в целости и сохранности в любую точку земного шара, включая и самые недостижимые.

Веселовский, кашлянув, негромко произнес:

– Мы знаем только то, что они должны были дойти до Северного полюса на лыжах, затем сообщить об этом на ледовый аэродром, и тогда за ними вылетит вертолет. Как только они достигнут полюса, мы снимаемся с места и летим за ними. Всё выглядит почти как стандартный полярный тур.

– И когда же они достигнут полюса?

– Их высадили на 89 параллели. До полюса остаётся всего один градус – это чуть больше ста километров. Но пройти их придётся на лыжах по дрейфующим льдам, минуя разводья и торосы. На это может уйти до пяти дней, а то и все семь.

– Нет, мы не можем ждать неделю! – воскликнул Щеглов. – Среди этих покорителей льдов – опасный убийца. За это время он может перерезать там всех, если у него поедет крыша. И у меня задание – схватить его немедленно!

Неожиданно Маскевич оторвался от дисплея компьютера и удовлетворённо произнёс:

– Всё, нашёл! – Он развернул экран так, чтобы его всем было видно. – Вот карта. Это служебный отчёт Полярного центра, они всё-таки предоставили нам последние данные.

Он радостно взглянул на своего напарника:

– Вот, смотри, – он указал на крошечный ромбик на виртуальной карте с изображением полярных широт, пересекаемых меридианами. – Это место высадки экспедиции и сам ледовый аэродром.

Ромбик находился чуть ниже ещё одного жирного значка, изображавшего географический полюс, расположенный на девяностом градусе северной широты.

– Вот эта точка чуть правее и ниже отметки ледового аэродрома – координаты первой остановки экспедиции. Любопытно, ты не находишь? – они выразительно переглянулись со Щегловым, а тот перевёл пытливый взгляд на притихших летчиков.

– Ребята, а вы сами не находите это странным? По-вашему, они идут на полюс?

Видов и сам ничего не понимал. Данные карты говорили о том, что экспедиция довольно заметно уклонилась от курса.

– Тут ещё одна метка, – сообщил Маскевич. – Прямо у них на пути. Видимо, они туда и направляются, прежде чем повернуть на север.

– Что за метка?

– В служебном каталоге указано – СП-Н-5.

Щеглов в недоумении посмотрел на Видова, и тот пояснил:

– Дрейфующая полярная станция. Хотя аббревиатура не совсем ясна. Что значит «Н-5» мне не известно.

– Ну что ж, отлично, – сказал опер. – Мы знаем, куда они идут. Осталось отправиться за ними в погоню. Меня интересует наиболее быстрый способ передвижения.

Видов усмехнулся:

– Только самолёт. Мы могли бы перекинуть вас на ледовый аэродром, а оттуда вертолётом на поиски экспедиции, но у меня нет разрешения руководства.

– Мы уже обо всём договорились, – махнул рукой Щеглов. – Впрочем, спросите сами, – и он протянул командиру экипажа трубку спутникового телефона.

Глава 4

Света сняла очки, чтобы лучше осмотреть окрестности. Солнце сияло как прежде, хотя ей показалось, что небо начало бледнеть, – в нём стало больше облаков, и они постепенно сбивались в одну мутную серую массу над горизонтом. Сильный порыв ветра сорвал с близлежащего ледового выступа снежную пыль, метнув ей прямо в глаза, отчего она быстро пожалела, что сняла светофильтры и надела их снова. Позади неё, вероятно, проклиная всё на свете, тащился Егор, выбирая самую ровную дорогу, чтобы вытянуть сани с Катей, и по этой причине постоянно отставал.

Света держалась рядом на всякий случай. Холод становился сильнее и злее вследствие усилившегося ветра. Выдержать эту ледяную пытку было непросто, но она понимала, что Егору ещё тяжелее. При этом её восхищало то, что за те несколько часов, пока они брели в снежной пустыне, сибиряк ещё ни разу не пожаловался вслух и не потребовал, чтобы его сменили. Он упорно, стиснув зубы, шёл вперед, толкая за собой увесистые сани, и никто из мужчин, даже Фридман не предложил ему помощь. Видимо, они полагали, что он робот, или в Сибири рождаются одни супермены!