Любовь и предубеждения

– Вам понравилось? – спросил Эдвард, который в течении всего концерта не проронил ни слова.

И тут Лия вспомнила о нем.

– О да, это было восхитительно. Вы правы. Ваша сестра очень талантлива. В какой-то момент мне показалось все это невероятным и невозможным.

– Я знал, что Вам понравится.

Эдвард улыбнулся, и Лия улыбнулась в ответ.

– Прошу, – он снова подал ей руку.

Несколько секунд Лия колебалась, но, увидев решимость в его взгляде, подала руку, и он помог ей выйти из занимаемого ряда. На этот раз он не отдернул руку и не сжал ее следом. А Лия поймала себя на мысли, что это приятно, когда за тобой ухаживают. О таком она читала только в книгах.

После этого Эдвард ушел к семье, и Лия осталась одна. Оказавшись наедине с собой, она наконец смогла привести свои чувства в норму и вспомнила о своих прямых обязанностях.

Эту ночь Лии не спалось, она думала о силе искусства и о том, как может перевернуть мир простое предоставление руки. Она не строила никаких иллюзий по поводу мотивов, побудивших его это сделать. Она понимала, что это ухаживание всего лишь джентельменский жест. Но ей было так приятно, что она невольно начала завидовать тем женщинам, которые получают столько внимания каждый день. И жизнь снова показалась ей не справедливой. Но к утру ей удалось взять себя в руки. Самообладания ей было не занимать.

На следующий день семья консула никуда не выезжала и многим дали выходной. Лия решила провести его в спортивном зале. Физические нагрузки всегда помогали ей эмоционально расслабиться. Да и форму поддерживать надо было. После растяжки и силовых она решила немного побоксировать и так увлеклась, что не заметила, как в зал вошел Эдвард.

Он зашел тихо и несколько минут наблюдал за ее яростными атаками. Потная, мокрая, раскрасневшаяся, сейчас она действительно походила на воина. В другие моменты он сомневался, что в этом хрупком теле есть сила и отвага, присущая членам ее касты.

Лия почувствовала, что за ней кто-то наблюдает, и обернулась. Вопрос был написан у нее на лице.

– Я…,– замялся Эдвард, – не хотел Вас напугать, – оправдался он. – Я искал Вас, – продолжил он объяснение, видя не меняющийся вопрос в ее глазах. – Я должен Вам экскурсию.

– Я не настаиваю, – ответила Лия, переводя дыхание.

Она сняла перчатки и, взяв с лавочки полотенца, стала вытирать пот с лица и шеи. Ее совсем не смущало его присутствие, она не стеснялась быть естественной, без макияжа и украшений.

– Я настаиваю, мне хочется посмотреть картины вместе с Вами и узнать Ваше мнение.

– Тогда, может, я сначала приму душ?

Снова возникла пауза. Лия была не против еще одной экскурсии, тем более, что когда она это делала одна, она осмотрела далеко не все.

– О да, конечно, – растерянно ответил Эдвард, – встретимся в холле второго этажа, там самая большая коллекция.

– Хорошо.

Через полчаса они встретились на обусловленном месте. Пока Лия принимала душ, она никак не могла понять, почему он это делает, зачем ему эти экскурсии и совместные просмотры концерта. «Чего он хочет?» – задавалась она вопросом.

– Ну что, начнем? – предложил Эдвард.

– Пожалуй, – ответила та.

– Может быть, прямо отсюда?

Ей показалось, что Эдвард чувствовал себя неловко.

– Как пожелаете.

– Нет, – ему явно не понравился ее ответ, он даже слегка нахмурил брови, – эта экскурсия для Вас, а значит, желать должны именно Вы.

– Я думаю, можно начать прямо отсюда, – наконец выдавила Лия.

– В основном здесь представлены репродукции, но есть и несколько оригиналов, даже Дали.

– Сюрреализм? – Лия удивилась.

– А что Вас удивляет?

– Мне казалось, подобные жанры непопулярны.

– На счет популярности Вы абсолютно правы, именно поэтому здесь всего пара подобных картин.

– Хотя некоторые из них весьма занимательны, – заметил Эдвард. – Например, вот эта.

В этот момент они подошли к картине Густава Климта.

– О-о, «Поцелуй», – тихо воскликнула удивленная Лия. – Это одна из моих любимых.

Некоторое время они молчали.

– Думаете, она настоящая? – спросил Эдвард.

– О чем Вы? – недоумевала Лия.

– Любовь, которая здесь изображена, – пояснил тот.

Лия еще раз внимательно всмотрелась в лица героев картины.

– Конечно, в них столько нежности.

– Вы считаете, она есть в мире? – снова спросил Эдвард.

– Я думаю, без нее бы многого не было, в том числе и этой картины, – сказала она, – невозможно говорить о том, чего не почувствовал или не пережил.

– Жаль, что Густав Климт не жил в наше время. Он бы удивился тому, как люди изменили свое отношение к любви, – заметил Эдвард.

Лия удивленно посмотрела на своего собеседника, но ничего отвечать не стала.

Поняв, что она не намерена проявлять любопытство, он повел ее к следующей картине.

Импровизированная экскурсия продолжалась около часа. Эдвард рассказывал об истории той или иной картины, спрашивал мнение Лии. Все общение проходило так непринужденно, что казалось, будто они старые добрые друзья. Лишь временами Лия вспоминала, кто она, и напрягалась. Поэтому в общем экскурсия ей очень понравилась, а глубокие знания о живописи натолкнули на некоторые мысли и Лия не удержалась, чтобы не спросить.

– Разрешите поинтересоваться?

– Да, что? – удивился Эдвард.

– Вы так разбираетесь в живописи… Вы случайно не художник? – спросила Лия.

– Нет, – смущенно ответил тот, – и даже не искусствовед.

– Тогда откуда такие познания?

– Буду честен, мне хотелось произвести на Вас впечатление и я почитал об этих картинах, – без всяких раздумий ответил он и снова засмущался.

Его откровенность поразила Лию. Ей сложно было оценить подобное признание, и вопрос, повисший в воздухе, побудил Эдварда продолжить оправдываться.

– Мне показалось, что Вы человек, который тонко чувствует искусство, а меня всегда привлекали такие люди. Они мне кажутся способными на более глубокие чувства, нежели большинство.

Его пояснения не внесли ясности. Лия смотрела на него еще с большим недоумением.

– Кроме сестры никто не разделяет мою страсть к искусству, – наконец выпалил он.

И, наконец, это объяснение было принято.

– Надеюсь, что эта экскурсия Вам доставила не меньшее наслаждение, чем мне, – сказала она.

– Да… Конечно… Я был рад, – Эдвард почему-то начал заикаться, что обычно не было ему свойственно. Он блестяще владел собой.

– Мне тоже понравилось, – заметила Лия.

В этот момент Эдварда окликнули. От неожиданности молодые люди вздрогнули и растерянно развернулись. Позади них стояла старшая сестра Эдварда Лиза.

– Frère, ne pensez-vous pas qu'une telle communication peut conduire à des actions irréfléchies?1 – заговорила она по-французски.

– Y a-t-il quelque chose de répréhensible dans l'examen des peintures?2 – ответил тот, тоже по-французски.

– Soyez prudent3, – сказала она и удалилась.

После этого оба испытали еще большую неловкость.

– Я, пожалуй, пойду, – ответила Лия и поспешила к лестнице.

Эдвард молча проводил ее взглядом. Ему хотелось хоть что-то сказать в свое оправдание, но он так и не нашел, нужных слов.

Они разошлись по своим комнатам, и Лию снова ждала бессонная ночь в раздумьях о том, что бы все это могло означать.

Следующие пару дней семья не покидала дворец, за исключением первого консула, в охрану которого Лию не включили. Лия пару раз пересекалась с Эдвардом и его сестрами, но разговоров они уже не заводили. А потом семья стала готовится к новому событию, и все придворные погрузились в новую суету. По случаю дня рождения Антуаннеты и успешного концерта было решено дать прием, с балом и танцами. Круглосуточно во дворец тянулся обслуживающий персонал, кто-то украшал залы, кто-то расставлял аппаратуру.

1

Братец, Вам не кажется, что подобное общение может привести к необдуманным поступкам?

2

Есть что-то предосудительное в осмотре картин?

3

Будь осторожен.