Любовь и предубеждения

– Наперегонки? – снова игриво спросила Скай.

– А то.

Спустились они так же, как пришли, по строительным лесам. Только на этот раз в прыжках они еще умудрялись выписывать сложные кульбиты, словно соревновались, кто выполнит трюк сложнее.

По возращению Лия сразу решила подойти к командиру. Он жил в соседнем бараке, с другими офицерами. В отличие от рядовых, у них у каждого была своя комната. Подойдя к нужной двери, она сразу постучала.

– Войдите, – раздалось с той стороны.

– Разрешите? – спросила она, открыв дверь.

– Входи.

Командир сидел в своем кожаном кресле за лакированным столом из искусственного дерева.

– Вызывали?

– Да! Где тебя носит? Назначение пришло.

– Миротворческий корпус? – заинтересованно спросила Лия.

– Нет. Кое-что поинтереснее. Вот.

Командир протянут Лии бумагу.

– Ничего не понимаю, – сказала та, недоумевающе всматриваясь в текст.

– Да что тут не понятного, тебя назначают в охрану первого консула.

– Но я… – попыталась возразить Лия, но ее тут же перебили.

– Не я принимал решение. Я знаю, ты хочешь в миротворческий корпус. На консула на днях было очередное покушение, часть охраны перебили, нужно подкрепление. Так что без разговоров. Завтра вылет.

– А Скай?

– Скай остается. Иди давай.

– Разрешите еще вопрос?

– Спрашивай.

– Надолго?

– Не знаю, в назначении не указано.

Лия понимала, что дальнейшие разговоры бесполезны, да и жизнь в казарме приучила беспрекословно исполнять приказы.

– Разрешите идти?

– Разрешаю, – на выдохе сказал тот.

Лия нашла Скай в душе. На счет гигиены в казарме было очень строго. В эпоху эпидемий и массовых болезней это было общепринятой профилактикой. Тем, кто пренебрегал гигиеной, могли назначить дополнительное дежурство.

Лия сняла с себя одежду и присоединилась к подруге.

– Зачем тебя командир вызывал? – спросила Скай, как только та подошла.

– Меня назначают в охрану первого консула, – уныло ответила Лия.

Скай, до этого увлеченная намыливанием своего тела, удивленно обернулась.

– Нет, – ей не хотелось в это верить.

– Да! Бумага пришла сверху. Ничего не поделаешь.

– Тебя оттуда не выпустят. Оттуда либо на пенсию, либо в гроб.

– Я знаю, – тяжело выдохнув, ответила Лия и, включив душ, зашла под теплые струи воды.

– А как же твоя мечта?

– Придется подождать.

– До пенсии? – Скай говорила с возмущением.

– У меня нет другого выхода.

– А я? – словно вспомнив что-то, спросила Скай.

– А ты остаешься, – грустно ответила Лия.

– Это самая ужасная новость, даже хуже, чем миротворческий корпус. Там ты провела бы два года, получила бы звание, по возвращении должность и хорошую пенсию.

– Я тоже не в восторге.

Лия взяла гель для душа и стала интенсивно им намыливаться.

– Я слышала, там проходят курсы переподготовки, может, ты им не подойдешь.

Лия вопросительно посмотрела на свою подругу, в ее взгляде читалось удивление.

– Я не сомневаюсь в твоих способностях, – поняв все по взгляду, ответила Скай. – Просто я слышала, там особый этикет и церемониал, не всем дается, многих возвращают.

– Что ж, буду изучать придворный этикет, – улыбнувшись, ответила Лия и сделала что-то вроде реверанса.

Скай рассмеялась.

– Да уж, точно не подойдешь.

А утром Лия уже улетела, на прощанье пообещав подруге звонить каждый день перед сном.

– Я не засну, пока не услышу тебя, – заявила Скай.

– И я не усну, пока не услышу твой голос.

В полдень самолет приземлился в столице. Лию и еще нескольких ее сослуживцев разместили в новой казарме. Здесь им предстояло выдержать карантин, пройти полный медицинский осмотр и обучение придворному этикету.

Две недели Лия провела в бесконечных учениях. Только вместо привычных забегов и рукопашной – танцы, столовые приборы и деловые разговоры. Особое внимание уделялось их внешнему виду. Лию ждало преображение. Она никогда не беспокоилась по поводу прически. Обычно она коротко стриглась, чтобы волосы не мешали, но что-то давно этого не делала, и волосы отрасли до плеч. Стилисты сделали ей новую прическу, нанесли макияж и научили пользоваться косметикой, потому что дальше ей это придется делать самой. Аристократы очень ярко красились, у них всегда были яркие тени на веках и переливающиеся красные губы. Но охрану обычно красили умеренно, чтобы она сильно не выделялась. В завершении Лию одели в традиционный для охраны черный костюм и подвели к зеркалу.

Несколько минут Лия всматривалась в свое отражение, не узнавая себя. Она никогда не заблуждалась на свой счет и понимала, что обладает стандартной, типичной внешностью, но сейчас из зеркала на нее смотрела красивая молодая женщина с невероятно притягательными зелеными глазами. Лия не понимала, как это произошло, то ли блестки на веках так оттенили естественный цвет ее глаз, то ли зеркало было с изъяном. Но она реально не узнавала себя.

– Ну как, моя дорогая? – спросил стилист, сложив ручки на груди.

– Боб, я себя не узнаю, – ответила Лия.

Эти две недели Боб всегда был при ней, и в какой-то степени они сроднились. Внешне он походил на негра, но раскосые глаза выдавали в нем примесь монголоидной расы. Немногим полукровкам удавалась попасть в закрытые города, где жили аристократы. В основном они работали здесь в качестве обслуги. Если кто-то выделялся талантом, его назначали на высокие должности. Так, вероятно, произошло и с Бобом, который, по разговорам, был стилистом самой первой леди. Он всюду сопровождал Лию, поправлял и делал замечания на каждом шагу: по поводу походки, осанки, манер и поведения. Поначалу Лию это раздражало, но потом она привыкла, к тому же у Боба оказался добрый характер, и Лия сразу это заметила, ей не хотелось его огорчать.

– Ты восхитительна, – заявил он. – А костюмчик как сидит! Какие безупречные формы!

И тут Лия обратила внимание на свой силуэт. Полной она никогда не была, но и особого внимания на свои формы не обращала. Да, костюм действительно хорошо сидел, выгодно подчеркивая ее изящные изгибы.

– Не очень удобно, он жмет, – заметила она, одергивая пиджак.

– Ты привыкнешь, во дворце нельзя ходить в солдатской робе.

Боб развернулся и пошел к туалетному столику, взял со стола маленькие жемчужные сережки и протянул их Лии.

– Вот, примерь.

– Но у меня нет дырок в ушах, мы не носим украшения, они не безопасны во время боя.

– Это клипсы, дырки не нужны. И я знаю, что вы не привыкли к украшениям.

Манера говорить выдавала в стилисте представителя нетрадиционной ориентации. В современном обществе гомосексуалистов недолюбливали, считая эту наклонность генетическим дефектом, но даже им разрешали создавать однополые семьи и рожать детей от суррогатных матерей. Боб помог Лии одеть сережки и снова развернул ее к зеркалу.

– Хм, – усмехнулась та, – необычно.

Она потрогала серьги на своих ушах, словно это были какие-то диковинные вещицы.

– А мне всегда их надо носить?

– Нет, только по особым случаям.

– Ладно, нам пора, у тебя еще сегодня занятие по столовому этикету.

И вот наступил тот самый день, когда новобранцев дворцовой охраны доставили во дворец.

Пройдя сложную процедуру досмотра, они оказались в простором зале для приемов. Богатая обстановка была для Лии непривычна. Она привыкла жить в казарме, где всегда аскетично. Да и в тех домах, где ей приходилось бывать, она не видела ничего подобного. Все устлано дорогими красивыми коврами, золоченые хрустальные люстры, сложная витиеватая мебель из настоящего дерева и огромные живописные полотна, некоторые невероятных размеров. Лия никогда не видела картины вживую, только в иллюстрациях в книге. И ее очень привлекали представленные там сюжеты. Сейчас больше всего, ей хотелось пройтись по залам и рассмотреть их все. «Интересно, нам проведут экскурсию?» – подумала она. Сейчас же она не могла себе позволить даже озираться по сторонам. Их выстроили в ряд и приказали ждать. Через несколько минут к ним вышел немолодой мужчина. Он был одет также, как и они, в черный костюм.