Наследница чужой жизни

И вдруг на Алису накатило. Она хочет изучать физику. Физика всегда легко давалась ей в школе. Но из-за болезни мамы она не поступила в институт. Ей казалось, что она хочет стать врачом, но опыт в теле Лизы показал ей, что она ошибалась. Её мутит от запаха крови, растерзанных тел и болезней.

Алла прикоснулась к тетради, впиваясь взглядом в ряды формул. Некоторые она узнавала, другие были не знакомы, но казались приятными. Она порылась в ящике и нашла план, написанный академиком для Аллы. Там было достаточно много пунктов, рядом с которыми стояли уверенные плюсы, обведённые в кружок. Алла оказалась достаточно усердной. А ведь у неё тоже не было специального образования.

А ведь она, Алиса, кроме как в школе, никогда не училась. Но зато теперь у неё есть деньги, и она вольна делать, что хочет. И ещё она вдруг поняла, что, находясь здесь, в её квартире, в которую Алла нашла силы, чтобы вернуться, Алиса перестала злиться. В этой квартире, пусть и обставленной советской мебелью, она чувствовала себя такой сильной, как никогда в этой жизни и в этом теле. Может, эта сила таилась в письменном столе из красного дерева и потёртом кресле, которые она решила, что оставит для себя или в стенах с советскими обоями. А, может быть, эта сила таилась в глазах академика, который смотрел на неё добрыми и умными глазами, словно надеясь, что его дело будет продолжено.

– Я хочу остаться здесь! – заявила Алиса, прижимая к груди тетрадку с задачами.

– Остаться здесь? И что, даже ремонт не будем делать? – удивился Стас, вглядываясь в какое-то незнакомое выражение лица любимой.

– Будем, но я оставлю кабинет в том же виде. И я буду заниматься физикой. Может, даже поступлю в универ. Ведь я же ещё не очень старая, – она кокетливо повела плечиком. – Или буду заниматься сама.

Алиса встала из кресла и, не выпуская тетрадь из рук, словно она была талисманом, подошла к Стасу. – Стасик, тебе придётся смириться. Я хочу начать жизнь заново. Здесь.

Алиса раскинула руки, словно хотела обнять всю комнату и закружилась.

– Ты не поверишь, но в этом кабинете я чувствую себя значительной и … умной.

– Отчего же не поверю?! – сказал Стас. – С тех пор, как ты вошла сюда, ты стала другой. Я даже боюсь, что перестану тебе соответствовать. Умная и красивая женщина. К тому же независимая, если вспомнить наследство. А если ты ещё будешь изучать физику и станешь академиком… – Стас развёл руки. – Даже не знаю, как я справлюсь.

– Перестань, – Алиса обняла его одной рукой, другой прижимая к груди тетрадку. – Я становлюсь на очень сложный путь, на котором потребуется вся твоя любовь и вся твоя поддержка.

– Я готов, любимая. Чем бы ты ни занималась и какие трудности бы ни возникли, я буду с тобой.

Алиса почувствовала, как из правого глаза вытекла слезинка. Всё это было так прекрасно, что от счастья кружилась голова.

– Ой, я не спросила, – спохватилась она. – Ты не против, что наш дом будет здесь?

Стас сделал суровое лицо, но потом не выдержал, рассмеялся и подхватил Алису на руки.

– Любимая, мой дом там, где ты. И я уже хотел бы знать, где у нас будет спальня.

Алиса крепче прижалась к нему.

– Нужно проверить, где будет приятнее заниматься любовью. И мы можем начать прямо сейчас.

– Ты стала такой сексуальной, что с тобой трудно находиться рядом.

Пружины взвизгнули, когда Стас осторожно опустил Алису на советскую кровать, к их огромным удивлению, застеленную чистым бельём.

Нас ждали здесь, подумала Алиса, отдаваясь поцелуям Стаса. В её теле произошла ещё одна перемена и это казалось того женского, что теперь было в каждой клеточке её тела. Никогда раньше, ни в чьих телах и даже ни в своём прежнем, она не чувствовала так остро, как сейчас и не получала от близости такого удовольствия.

Бонус

Прошло шесть счастливых недель, как Алиса почувствовала знакомое ей недомогание, которое погнало её сначала в аптеку за тестом, а после положительного результата к гинекологу. Женщина с абсолютно седыми волосами и короткой стрижкой смотрела на неё строгим взглядом.

– Вы что же это, ничего не чувствовали?

– Конечно, чувствовала. Солёненького хочется, а иногда сладкого. По утрам тошнота, но не такая сильная, как… – Алиса остановила себя. – Не такая сильная, чтобы беспокоиться. Так я беременна?

Алиса заметила, что за последний месяц поправилась на два килограмма, но решила, что это от вкусных и поздних ужинов.

– Ваш срок десять, может, одиннадцать недель. Вам уже давно пора сдать все анализы и встать на учёт по беременности.

Алиса округлила глаза.

– Но это невозможно! Срок никак не может быть больше шести недель.

С тех пор, как они занялись любовью со Стасом, вернувшись в свои тела, прошло полтора месяца. Алиса была уверенна, что зачала ребёнка, когда они занялись любовью в той скрипучей кровати, доставшейся им в наследство.

– Девушка, – врач взглянула в компьютер. – Я выдам вам направление на УЗИ, если вы сомневаетесь в моей компетенции.

– Простите, – Алиса судорожно соображала. – Моего мужа не было здесь в это время. И я ему не изменяла.

Алиса прижала руку к животу и подумала, что вряд ли ребёнок мог переместиться из тела Лизы в эту жизнь.

Лицо гинеколога смягчилось.

– Знаете, такое было у моей пациентки. Она долго лечилась от бесплодия, очень хотела ребёнка, но забеременела, когда муж был в командировке. Ей тогда объяснили, что душа – ну если вы в это верите, конечно! – сама выбирает, когда ей поселиться в теле. Главное, чтобы ваш муж к этому правильно отнёсся.

Алиса вздохнула и взяла направление. УЗИ подтвердило, что срок на самом деле составлял одиннадцать недель. И кто же тогда был отец?

Алиса вспомнила мужчину с бородкой, который был в палате, когда они очнулись. Того самого экстрасенса, который, выйдя от них, впал в кому по своему желанию. Это вполне может оказаться ребёнок от Аллы и от него.

Алиса покрылась потом от волнения. Что же делать? Определить чей ребёнок может только тест на отцовство. Стас ждал её, прогуливаясь по тропинке. Взяв свою шубку, Алиса смотрела на него в окно. Она скажет ему и будь, что будет.

Он рванулся к ней, как только увидел.

– Ну что, у нас будет малыш?

Алиса долго смотрела на него. У неё дрожали губы.

Нужно сказать! У нас не должно быть тайн друг от друга.

– У нас будет малыш, но он слишком большой, чтобы быть нашим, – выговорила она, наконец. – Если только его душа не перелетела сюда вместе с нами. Я была беременна тогда. Как мне казалось. Можно сделать тест на отцовство. Потому что тест на материнство делать бесполезно, – Алиса улыбнулась, хотя ей больше хотелось плакать. Она ведь так давно метала стать матерью. Но только совсем по-другому. Но, видимо, Алла решила оставить ей ещё один бонус. А, может, она решила слинять, когда узнала, что беременна?

– Эй, Мари-Алиса, – Стас приподнял ей подбородок. – Ты плакать собралась? Не нужен никакой тест на отцовство. Есть тела, это мы с тобой это слишком хорошо знаем, и есть души, которые приходят. И если эта душа, – он нежно положил ей руку на животик, пришла в твоё тело, то мы появились в этом мире вовремя.

– Как же мне повезло с тобой, – Алиса прижалась к его плечу. – Я всё равно решила, что буду воспитывать этого малыша. Даже если ты … – Алиса не договорила, испугавшись самой мысли.

– Да я уже понял, – засмеялся Стас. – Я мало что решаю в жизни этой сильной женщины. И я остаюсь. К тому же не думай, что будущему академику удастся отделаться одним ребёнком.

– О, я согласна, – Алиса повисла у него на шее. – Хоть десяток мальчиков.

Вечером, когда Алиса и Стас ходили из комнаты в комнату, советуясь, что нужно купить и как обставить, раздался звонок в дверь.

– Кто это? – испугалась Алиса. – Может, кто из соседей?

– Я открою, – сказал Стас.

На лестнице стояла Екатерина Семёновна. Её волосы были кое-как прихвачены резинкой, лицо встревоженное.