Страница 8 из 8
Училась она неважно, «четверка» в дневнике была событием, отмечавшимся в нашей семье шампанским и шоколадом. Шоколад Машенька съедала сразу, шампанское выпивалось нами инкогнито, под покровом ночи. На родительские собрания ходила жена, я в школе не показывался. Глядя на Машеньку, учительница наверняка думала, что муж у Лиды потомственный чукча.
А потом, в шестом, кажется, классе, Машенька в ответ на вопрос, кто ее родители, заявила, что она этого не знает. Ее маленькой взяли из детского дома супруги Бельские и привезли в город-герой Тулу. Бельские ее удочерили и не обижают, заботятся о ее будущем, но она все равно живет надеждой когда-нибудь отыскать настоящих, кровных родителей. Она думает, что ее родители – эмигрировавшие корейцы и живут сейчас в Сеуле. Когда она закончит школу, то поедет к ним.
Я сразу позвонил отцу, вспомнив наш старый разговор, в котором он предложил мне говорить всем любопытствующим, что дочку мы взяли из детдома. Помнится, он сам хотел так объясняться со своими приятелями. Я такого никогда не говорил, а папочка, видно, держался этой версии, высосанной из пальца.
– Послушай, батя, – обратился я к нему, – помнишь наш давний разговор по поводу Машеньки?
– А что такое? Ты не мог бы уточнить, о чем идет речь?
– О чем шла речь, ты хотел сказать. Мы говорили о моей семье, и ты тогда еще предложил мне, чтобы избежать неприятностей, объяснять всем, что Машка не моя дочь, а взяли мы ее из детского дома. Помнишь?
– Ну… может, что такое и было. А в чем дело?
– А дело в том, что сегодня Машка объявила в школе, что она приемная дочь Бельских, и настоящие ее родители живут в Сеуле.
– Да ты что! Во дает девка!
– Тебе, я вижу, весело, а нам тут не до смеха. Это твоя работа?
– Моя работа? Ну что ты, я бы до такого не додумался! А где, собственно, этот Сеул находится, что-то я запамятовал?
– В Корее находится, в Южной Корее. У тебя телевизор «Самсунг», он оттуда. Но ты не темни, зубы мне не заговаривай. Это ты подал ей такую идею, что она детдомовская?
– Я? Машке? Делать мне больше нечего. Я всегда закусываю, если пью больше стакана. Не надо на меня всех собак вешать.
– А я всех и не вешаю. Ты с кем-нибудь – во дворе там, на работе, я не знаю – делился своим сюжетом?
– Во дворе? Ну, я не помню толком, хотя вряд ли… Слушай, Санек, это было так давно, что уже по всем пунктам мне вышла амнистия.
– Значит, делился. Теперь понятно, откуда растут ноги у Машкиных выступлений.
– Санек, ты… Санек…
Я знаю, что я Санек и всегда для него Саньком останусь, а потому не стал слушать его оправданий и положил трубку. Оправдания родителей перед детьми не выдерживают критики, это нонсенс. Ни в кои года мы с Лидой решили совместно побеседовать с Машенькой на предмет ее происхождения. Как будто мы сами в нем разбирались!
– Маша, – Лида, как тонкий психолог, начала первой, – что с тобой происходит? Зачем ты сказала в классе, что у тебя приемные родители? Откуда такие мысли?
– Из зеркала, – просто сказала Машка. – Мне достаточно взглянуть на себя в зеркало, чтобы в этом убедиться.
– В чем убедиться? – тупо спросил я, удостоившись от дочки уничижительного взгляда, однозначно говорившего мне о том, что мои умственные способности оставляют желать лучшего.
– Это не так, – возразила Лида. – Мы с отцом твои настоящие родители.
– Ну да, мамочка. Ты хочешь сказать, что родила меня от него, – Машка указала на меня пальцем, как на чужого. – Он что, тринадцать лет назад выглядел, как я?
– Ну, не совсем, – Лида посмотрела на меня, словно прикидывая, на сколько я был похож на сегодняшнюю Машку тринадцать лет назад. – Однако что-то общее у вас было.
Я решил молчать. Общим в нас было многое. У обоих наличествовали руки, ноги, голова и туловище. Этим наше сходство исчерпывалось.
– Мама, оставь меня! Ну, сказала и сказала. Подумаешь, какая важность, взяли из детдома. Ко мне теперь интерес только прибавится. Все будут думать, что после школы я уеду в Южную Корею и завидовать. Плохо, что ли?
– Плохо! Ты не подумала, что будут думать о нас с папой.
– О тебе с папой будут думать, что вы добрые и отзывчивые люди, пожалевшие бедную сиротку. По-моему, это классно!
– Но это не так!
– Ты уже говорила. А я тебе напомнила про зеркало. Хотите, подойдем к нему все вместе, втроем? Встанем рядышком. Не хотите… Я, мамочка, сказала то, о чем все думают. Пусть теперь не думают. О другом пусть думают, как я в Сеуле жить буду.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.