Нам не позволят

— Ох, мать! — подруга, разумеется, бросается за мной.

Пока мы идем, Антон успевает положить свою лапу на бедро девушки и сжать, довольно улыбнувшись. Сволочь!

Но улыбка быстро сходит с его смазливого лица, когда он замечает меня. Антон тут же вскакивает, практически спихнув блондинку со своих колен на диван.

— Эй, ты че?! — визжит девушка, но Антон уже не обращает на нее никакого внимания. Взгляд его перепуганных карих глаз полностью сосредоточен на мне.

— Малыш?! Ты… что тут делаешь?! Ты же в Америке должна быть!

— Отличная у тебя тренировка, Антон. Давно так тренируешься? — спрашиваю язвительно, стрельнув многозначительным взглядом в сторону девицы.

— Ааа, — тут же расплывает в улыбке эта курица. — Так это твоя американская липучка, которая все время задалбывает тебя звонками?

— А ну умолкни, дрянь силиконовая! — рявкает на блондинку Лин, пока я отчаянно пытаюсь взять себя в руки и не позволить слезам пролиться, потому что не хочу унижаться. Но нос предательски щиплет, щеки начинаю гореть, сигнализируя мне о том, что я могу не выдержать.

— Помолчи вообще! Что ты несешь?! — визгливо осаживает свою подружку Антон, после чего делает шаг ко мне навстречу. Я отступаю назад, предупреждающе выставив руки вперед.

— Малыш, да ты чего? Это вообще не то, о чем ты подумала! Ты мне нужна, а эта…, да она просто ради сброса напряжения. Ты далеко, а я так устаю. Иногда просто надо. Я же парень, в конце концов.

— Ха-ха-ха, — лепечет блондинка до того, как я успеваю ответить. — Частенько ты любишь сбрасывать напряжение. Даже, бывало, в процессе вашего общения. "Жанна, только давай потише, а то я с девушкой говорю!" "Да, малыш? Я на тренировке был, прости, что не позвонил. Так устал. Опять нам внеплановую поставили…", "Я ведь скучаю, Антон!", "Я тоже скучаю, малыш!"

Когда она почти точно цитирует наш с Антоном разговор, у меня внутри словно что-то умирает. Так он с ней был и тогда, когда мы говорили, и они… боже… Тошнота подступает к горлу. Дыхание перехватывает, и мне становится нечем дышать. Сейчас кажется, что это огромное помещение ночного клуба такое маленькое и тесное. Мне нужен воздух. Нужно уйти отсюда.

— Малыш, не слушай ее!

— Какая же ты сволочь… — цежу сквозь зубы, после чего хватаю стакан со стола, за которым они сидят. В стакане какая-то красная жидкость, похожая на вино.

— За тебя! — высоко поднимаю бокал в тосте и выливаю жидкость ему в лицо, затем беру еще один, и пока Антон отходит от шока и плюется вином, выливаю второй на блондинистую голову его подружки.

— Эй, ты совсем оборзела, истеричка?! Ты хоть представляешь, сколько стоит мое платье, дрянь?!

— Пусть твой дружок компенсирует, — гордо вскидываю подбородок, разворачиваюсь, и, жестом позвав Лин за собой, направляюсь к выходу. Слезы все-таки текут по щекам. Хорошо, что никто из них уже не видит моего унижения. Они не видят, а вот взгляд Максима Зверга вновь останавливается на мне, когда я в слезах пролетаю вместе с подругой мимо него.

2 глава

Амилия

Выбежав на улицу, я начинаю жадно хватать прохладный ночной воздух ртом. Слезы текут градом, падают на ворот моего красного платья, хоть я и стараюсь утирать их рукой.

— Ами, солнышко, мне так жаль! — шепчет Лин, приобняв меня за плечи. — Хочешь, домой уедем, а?

Я не в силах ответить, просто киваю, как болванчик.

— Сейчас. Я вызову такси, и мы сразу уедем, детка моя.

— М…можешь воды принести? Мне что-то нехорошо…

— Конечно-конечно. Подожди здесь немного.

Лин убегает обратно в клуб, а я, не обращая внимания на снующую мимо молодеж, с любопытсвом поглядывающую на меня, сажусь прямо в платье на бордюр и утыкаюсь лицом в ладони, пытаясь справиться с приступом тошноты.

Все кончено. Я никогда не смогу подобное простить. Почему люди так поступают? Зачем быть с кем-то и изменять? Врать? Притворяться, что есть чувства, которых нет и, видимо, не было никогда?

— Малыш! — неожиданно позади раздается виноватый голос Антона.

Я даже не оборачиваюсь. Не хочу смотреть на этого урода! Предателя! Лжеца!

— Малыш, ну ты чего сидишь на бордюре?! — он побегает ко мне и, схватив за плечи, рывком поднимает на ноги.

— Не трогай меня, — отталкиваю парня и пытаюсь отойти в сторону, но он не отпускает.

От него сильно пахнет вином, которое я вылила ему в лицо, белая майка покрылась темными красными пятнами, даже светлые волосы немного окрасились.

— Малыш! Малыш, послушай меня! Ну, пожалуйста! Я тебя прошу! Я… да я больше никогда к ней не подойду! Мне только ты нужна! Честно! Я так жалею, что тебя обидел. Не уходи! Дай мне шанс.

— Повторяю еще раз — не. трогай. меня! — цежу сквозь зубы, снова пытаясь вырваться, но бесполезно.

От отчаяния хочется выть. Сил с ним справиться у меня не хватит. Антон же здоровый как буйвол.

Приятный запах мужских духов неожиданно врывается в ноздри, яростно конкурируя с запахом сигарет и вина, исходящим от Антона. Я поворачиваю заплаканное лицо в сторону, и вижу, что к нам подошел Максим Зверг. Его жесткий и недовольный взгляд направлен на Антона.

— Оставь ее. Зайди обратно в клуб и приведи себя в порядок, — рявкает Зверг на моего парня-предателя, который продолжает хватать меня за руки, не давая вырваться.

— Но… это моя девушка! — пытается спорить Антон, на что Зверг только сильнее рычит.

— Я сказал, уйди. Сейчас же.

Не знаю, почему, но Антон все же слушается мужчину. Отпускает мои плечи, бросает на меня еще один жалобный взгляд, после чего неторопливо направляется к клубу.

Мы со Звергом остаемся одни, если можно так сказать, учитывая то, что мы стоим посреди оживленной улицы.

— Спасибо, — буркаю мужчине, затем отворачиваюсь и снова ладонью вытираю слезы.

Сейчас вернется подруга с водой, и мы уедем отсюда. Поскорее бы. Меня буквально колотит, так хочется упасть лицом в подушку и прорыдаться.

— Возьми, — неожиданно перед глазами возникает мужская рука с белым платком, зажатым между пальцами.

Я отмечаю, что у Максима красивые руки. Сильное предплечье с проступающими венами, покрытое темными волосами, крупная ладонь и длинные пальцы. На запястье сверкают дорогие часы.

— Спасибо еще раз, — произношу тихо, забрав предложенный платок.

Мой взгляд обращается к мужчине — хочется разглядеть его получше, когда он стоит так близко, что я могу его коснуться. Я так давно видела Максима в последний раз, что сейчас кажется, будто я вовсе впервые его вижу.

Глубокие темные глаза застыли на моем лице. В них можно утонуть, как в океане. И меня отчего-то бросает в дрожь, когда я вдыхаю аромат его духов. Они чуть горьковатые с едва уловимой сладостью.

Узнает он меня или нет?

— Как тебя зовут? — спрашивает низким бархатистым голосом.

Вот вам и ответ. Максим меня не узнал.

— Как тебя зовут?

— Анна, — почему-то называю не свое имя.

Хотя оно не совсем не мое.

Мое полное имя Анна Амилия, просто все с самого детства называют меня именно вторым именем, а первое почти не используют. Так что, технически, я Максиму не лгу. Может, мне просто не хочется, чтобы он меня вспоминал? Уверена, если мужчина узнает, что я дочь Рустама Багримова, то сразу станет вести себя отстраненно, а я этого не хочу. Он так пристально и с интересом меня разглядывает. Мне нравится этот взгляд. Он отзывается странным трепетом где-то в области сердца.

— Анна, — Максим произносит мое имя медленно, будто пробует на вкус. — Все наладится, Аня.

— Что… вы имеете в виду?

Он наверное видел сцену в клубе, когда я вылила вино на своего парня и его любовницу. Не просто же так Максим вышел следом за Антоном? С другой стороны, какое ему может быть дело? Если он меня не вспомнил, то зачем ему следить за незнакомкой и помогать ей?

— Я о том, что вы еще помиритесь. Не стоит так убиваться, — ухмыляется мужчина, обводя меня взглядом с ног до головы.