Тень

За стойкой стоял высокий накаченный мужик с пышной бородой и весь в татуировках. Его черная шапка сползала на глаза, но тренера это вполне устраивало. «Не нравится мне это место…» Герман с опаской осматривал помещение: обшарпанные серые стены, одиноко покачивающаяся тусклая лампа на проводе, выцветшие плакаты с обнаженными девушками. Подойдя ближе к стойке, парень хотел узнать цену. Мужик недоверчиво осмотрел молодого, громко прочистил горло и сплюнув в угол, назвал ее. Как выяснилось, платить нужно за каждое посещение. Германа это не устраивало, и собравшись уже уходить, его остановил Вольмир.

– Постой. Это именно то, что нам нужно.

– Совсем уже?! Это же вся зарплата у меня уйдет за неделю! – возмущался парень.

– Хм… ты прав, – сделав небольшую паузу, ответило Отражение. – Это довольно дорогой зал. Тогда оставь эту затею. Возвращайся домой.

Глаза Германа округлились.

– Почему нет? Вернись домой, продолжай жить своей жалкой жизнью. Я же не стану тебя жалеть. Ты хоть и являешься моим воскрешением, но ты мне противен. Интересный, но отвратителен, – голос Вольмира начал звучать будто в голове парня. – Я буду продолжать мучить тебя, играть с твоей душой, разумом, телом. И ты не умрешь, пока Я не буду удовлетворен. Если, конечно, ты не хочешь иметь власть надо мной.

Герман тут же выложил из кармана оставшиеся деньги.

– Беру.

«Вот и молодец…»

Глава шестая

Выхода нет

– Твои способности оставляют желать лучшего, – то и дело твердило Отражение. – Светлые качества в тебе словно балласт. Уверен, ты не доживешь до лучших своих дней…

На протяжении недели Герман посещал спортзал. Его тренером был сам Вольмир. В зале на стене висело огромное зеркало, так что проклятие могло спокойно перемещаться по залу и чувствовать себя полноценным. Программа Вольмира уничтожала парня. Бывали дни, когда у него даже не оставалось сил идти домой. Все тело стонало от невообразимой нагрузки. С каждым разом Отражение увеличивало нагрузку и время тренировок. Однако он не рассчитал истинные способности парня: он был слишком слаб, и каждый раз приходилось тратить свои силы на восстановление Германа.

– Начнешь дома поддерживать свою форму. Каждый раз лечить тебя надоедает.

Все тренировки проходили под безжалостным взглядом и осуждением Вольмира, но пожаловаться или сказать слово поперек не выдавалось возможности. Частое дыхание не позволяло. Выйдя поздно ночью после очередной изнурительной тренировки, Герман достал небольшое зеркальце. Так было намного проще общаться с Отражением.

– Я могу хотя бы день отдохнуть? – жалобно пробубнил парень в зеркало.

– Можешь. Но не потому, что ты молодец. Мучить свое будущее тело – кощунство, – Вольмир смотрел прямо в душу парня, не скрывая свою истинную натуру.

Идя по темной улице с сумкой на плече, еле переплетая ноги, Герман шел в тишине. Теперь Вольмир стал чаще оставлять его одного. Было непривычно спокойно. Мелкие капли дождя, словно пылинки, кружились в свете фонарей. Дома с темными окнами выглядели заброшенными, забытыми на несколько лет, и в глубине сердца играла легкая тоска, будто Герман – единственное живое создание во всем городе. На всей планете. Ощущение одиночества ласкало его, завлекало в свои бескрайние владения. Так и хочется окунуться в это чувство после надоедливого Короля с его отношением. Парень размышлял о своей участи: «Почему именно во мне это существо? Может, меня подменили в роддоме? Забавная ситуация выходит… так, я уже вдаюсь в какую-то фантастику. Скорее всего я просто психически нездоровый, и Вольмир – мое шальное воображение. Наверное, это самое логичное объяснение… А если другие люди заметят его, что с ними произойдет?» Вдруг мысли прервала четверка мужчин, выплывшая из ниоткуда. Они преградили дорогу молодому человеку. Внешний вид говорил сам за себя: аккуратность, воспитанность, статность, самоуважение. От них не веяло ни спиртным, ни табаком, ни чем-то запрещенным. Хорошие люди.

– Добрый вечер! Подскажите пожалуйста, который сейчас час? – мужчина в длинном пальто приятным голосом спросил Германа.

– Да, конечно, – Герман потянулся за телефоном. – Сейчас около часа ночи.

– Благодарю Вас за ответ! – мужчина сделал легкий поклон. – Скажите, что в столь поздний час в таком месте делает такой хороший и добрый парень, вроде Вас?

– Да… домой иду, – чуть смутившись от ласковой речи, ответил парень. «Наконец-то культурный человек попался! Какое счастье!»

– Домой? Вот как.

В это время остальные из компании стали медленно окружать Германа. Не обратив на это внимания, парень был очарован аристократичностью прохожего. Вдруг лицо прохожего озарилось лучезарной улыбкой. Образ аристократа внушал доверие, и Герман окончательно потерял осторожность. Желая поблагодарить мужчину даже за такой короткий, но прекрасный разговор, он протянул ему руку. Однако мужчина продолжал стоять, не шевелясь. А молодой человек растерянно смотрел на собеседника. Ждет ответа. За спиной послышались смешки. Внутри Германа восстала обида и разочарование. Каждый, кому протягивал руку парень, сжимал ее с благодарностью, выражая тем самым доверие и дружелюбие к нему. Так и познакомился он с Савелием. Герман, не знающий, куда податься, работал в кофейне. Люди приходили разные: грубые и вежливые, радостные и грустные. Но выходили из кофейни всегда с легкостью на душе. Сава в тот день расстался с женой, и посетив кофейню, встретил Германа. Поговорив по душам, Савелий сразу почувствовал, как тяжелый груз упал с плеч. Обменявшись контактами и крепким рукопожатием, ребята стали чаще общаться, став лучшими друзьями. Но в этот вечер человек оказался не таким. Мысль о том, что в их прекрасном, добром и гостеприимном городе существуют люди, способные на издевки, крутилась в голове молодого человека.

– Извините… – парень медленно, все еще надеясь, убрал руку.

И тут в затылок что-то прилетело твердое, тяжелое. Герман никак не ожидал такого подвоха. Сумка упала с плеча, и ее подобрал близ стоящий мужчина в круглых очках. Другой, что в кожаных перчатках, толкнул Германа вперед, к мужчине в пальто. Парня толкали то в одну, то в другую сторону. Фонари, пылинки, окна, земля, аристократы – все кружилось в глазах. Тихие смешки постепенно переходили в смех. «Неужели снова? Не могу поверить. Почему? За что? Я же ничего им не сделал…»

Дождавшись момента, когда его снова толкнут, Герман полетел к мужику в очках. Собрав все оставшиеся силы, он сжал кулак. Костяшки коснулись мягкой нежной кожи между глазами. Послышался тихий звон стекла и дрожащий крик. Устояв на ногах, молодой человек тут же отскочил в сторону. Не на шутку испугавшись, Герман прикрыл рот руками. Костяшки непривычно ныли. Мужчины стояли как вкопанные. Они не ждали отпора.

– Не понял… а что произошло?

– Он ему очки разбил, а стекло попало в глаза. Жаль его, слепым теперь останется. Ну, что же теперь? – мужчина в перчатках достал из кармана раскладной ножик. – Парень, мы хотели немного повеселиться, но, к превеликому сожалению, ты ранил нашего друга. Теперь ты нам должен. Так что выворачивай карманы! – и аристократы с горящими глазами медленно двинулись в сторону Германа.

– Устрашение.

Компания остановилась. Огненные глаза стали стеклянными, округлились и готовы были выпасть из орбит. Упав на четвереньки, они разом впали в истерику. Умоляя о пощаде, джентльмены бились в пугающих конвульсиях. Герман наблюдал, сжимая рот руками все сильнее, пытаясь сдержать крик о помощи.

– Прошу… оставь их… не калечь… – прошептал парень еле слышно сквозь зубы с пальцами.

Вольмир, появившийся в окне, стоял довольный, раскинув руки.

– Какое шикарное чувство… что это? – Король поигрывал мускулами, пальцы его слегка подергивались. – Моя сила становиться прежней. Я не могу сдержать удовольствие!

Проклятие начало смеяться. Странный, прерывистый, будто ненастоящий смех, сначала тихий, а потом заполнивший всю улицу. Широко раскрытые глаза переливались и сверкали в тусклом свете. Герман, смотревший пустыми глазами на окровавленное лицо мужчины в очках, весь дрожал. Голова шла кругом. Мысли перепутались. Он не слышал Вольмира. Ни его радость, ни его желания. Ничего. В ушах звенело. Собравшись духом, молодой человек осторожно стал приближаться к джентльменам. Наклонившись к раненному, он приложил ладонь ко лбу. Кожа страдающего пылала адским огнем. Герман попытался успокоить мужчину, взяв за руки и ноги, приговаривая дрожащим голосом: