Страница 16 из 25
Потеряв всякое желание завести диалог, я молча выпила кофе и покинула комнату. Подумать только. Я действительно хотела поболтать с ним, обсудить предстоящие события и, возможно, поговорить о вчерашнем. Обо всем, что было вчера. Хотела разобраться в произошедшем перед зданием офиса. Объяснить свои чувства и узнать, что испытывал он. Но желание развеялось в считанные секунды, словно пепел на ветру.
Похороны проводились за городом, на семейном кладбище, где собрались все родственники Алексея, желающие проводить тетушку в последний путь. Мы добрались до назначенного места в напряженной тишине, перекинувшись лишь базовыми фразами по необходимости.
На улице стояла на удивление приятная погода. Поднялся легкий ветер, отрезвляющий и бодрящий после долговременной жары. На мне было черное платье-футляр чуть выше колена, с открытыми плечами и неглубоким вырезом на спине. Алексей, соответствуя траурной цветовой гамме, надел костюм, выгодно подчеркивающий его красивую фигуру. Я заметила наше отражение на зеркальной поверхности машины и поразилась тому, как хорошо мы смотрелись вместе. Не отходя от автомобиля, мой спутник, взяв меня под руку и склонившись ближе, прошептал:
— Как и обсуждали — изображаем любящую замужнюю пару, — его дыхание обожгло нежную кожу вокруг моего уха, отчего по всему телу побежали мурашки, отдаваясь ноющим ощущением внизу живота. Я мертвой хваткой вцепилась в его руку, и мы двинулись в сторону собравшихся.
Среди идеально подстриженного кладбищенского газона на небольшом возвышении стоял гроб, в окружении огромного количества венков и цветов. Лучи солнца поблескивали на его лакированной поверхности. Рядом стояла группа людей в компании священника.
Стоило приблизиться, как разговоры смолкли, и все взгляды устремились на нас. От Алексея я узнала, что у его тетушки было трое сыновей-погодок, все старше него. Так же ряд кузенов, крестных и прочих дальних родственников, большая часть которых, по всей видимости, присутствовала сегодня здесь.
— Не вижу старшего из сыновей, — шепнул мне Алексей. — Удивительно, что он не явился.
— А вот и ты, — от группы людей отделился мужчина, разводя руки в стороны и натягивая улыбку до ушей.
— Здравствуй, Юрий, — формально ответил мой начальник, пожимая протянутую руку.
— Не представишь меня своей очаровательной спутнице? — мужчина обернулся в мою сторону, одарив оценивающим взглядом с ног до головы.
— Катя, это мой двоюродный брат — Юрий. Юрий, это моя жена — Екатерина, — произнес Алексей так уверенно, словно говорил эту фразу не в первый раз.
— Не знал, что ты женат, — протянул сын тетушки, приглашающее махнув в сторону остальных. — Прошу, присоединяйтесь, церемония захоронения скоро начнется.
Подойдя ближе, я почувствовала на себе презрительный взгляд женщины средних лет, укутанной в тонкую шелковую шаль. Контур ее четко очерченных красной помадой губ искривился, а глаза подкатились, когда я посмотрела на нее вопросительно.
— Мы не видели тебя, кажется ни разу, с тех пор, как ты покинул отчий дом, — от последних слов Юрия Алексея передернуло. Я почувствовала это, так как неосознанно прижималась к нему всем телом. Но он невозмутимо ответил:
— Так и есть.
— Интересно, почему ты решил явиться на встречу с родственниками только на условии смерти одного из них? — ядовито рассмеялась та самая женщина в шали.
— Извините, а вы…? — он сделал вопросительную паузу.
— Я крестница тетушки. Неудивительно, что ты не помнишь меня, раз совсем не поддерживаешь связь с близкими, — ответила та, гордо вздернув подбородок.
— Сомневаюсь в наличие родственной близости между мной и крестницей моей тетушки, — спокойно ответил Алексей, не поддаваясь на провокации. Я ободряюще сжала его ладонь, представляя, насколько неприятно ему находиться в обществе этих людей. Остальные же не вмешивались, безмолвно одобряя происходящее.
— Мы ожидаем еще кого-то? — поинтересовался стоявший в стороне священник.
— Думаю, все желающие уже прибыли, — ответил мужчина с кожаным дипломатом в руке, — можем начинать.
— Семейный юрист? — еле слышно спросила я у Алексея и получила утвердительный кивок в ответ.
Священник стал за пюпитр и принялся произносить речь. Остальные, собравшись вокруг, продолжали перешептываться, недовольно поглядывая в нашу сторону.
Я взглянула на Алексея. Выражение его лица было непроницаемым, словно у каменной статуи. Мне безумно захотелось хоть как-то оказать ему поддержку в этой ситуации. Единственное, что пришло в голову — выбить его из колеи, сместив фокус внимания в другую сторону. Я прижалась к нему еще теснее, опустив голову на плечо, и свободной рукой обняла за талию. На секунду он напрягся, затем, обнял меня в ответ, прекрасно понимая, что все смотрят на нас, не отрывая глаз. Мое сердце застучало быстрее от волнения. Но, даже осознавая, что он счел это за обговоренное притворство и подыграл, я не смогла унять накатившую дрожь.
— Тебе холодно? — спросил он удивленно.
— Да, — солгала я.
Тогда Алексей снял свой пиджак и накинул его на мои плечи. В таком положении мы и продолжили стоять до окончания церемонии захоронения. Некоторые из родственников покойной произнесли речь, даже плакали, но сложно было принять их эмоции за чистую монету.
— Не желаешь тоже порадовать тетушку приятным словом? — с сарказмом спросил младший из сыновей, наклоняясь в сторону Алексея. Он только что вернулся в толпу после пламенного монолога о своей любви к умершей матери.
— Как раз собирался сделать это после Игоря. Только вот он, к сожалению, не явился.
— Старший братец не успел прилететь из Германии. Но, уверен, он уже в пути, — ухмыльнулся мужчина, отходя в сторону.
Когда желающих высказаться не осталось, гроб опустили в могилу и священник первым бросил в нее горсть земли. За ним последовали все остальные родственники. Мы с Алексеем проделали то же самое. Затем, направились к машине.
— Полдела сделано. Осталось оглашение завещания, — произнес Алексей, пристегивая ремень безопасности.
Тронувшись, мы поехали следом за вереницей автомобилей.
Глава 30
— Оглашение завещания производится нотариусом исключительно в присутствии родственников умершего, включая двух свидетелей, одним из которых выступит наш семейный юрист. Поэтому тебе придется подождать снаружи, — сказал я, поворачивая на парковку.
— Хорошо, — бесцветно ответила Катя.
— Если хочешь, можешь остаться в машине, пока все не закончится, — предложил я, понимая, что оставаться наедине с остальными ее не воодушевляет.
— Все в порядке. Я иду с тобой. Как любящая жена, не могу себе позволить оставить мужа одного. Это покажется странным, — попыталась отшутиться она.
Все пространство вокруг дома тетушки заполонили автомобили. Присутствующие на похоронах постепенно заполняли двор. Я был не удивлен тому, что в доме не организовали даже пародии на банкет для скорбящих. Потому что таковые отсутствовали.
Я не испытывал жалости к моей тетушке. В конечном итоге это то, что она заслужила. Плоды ее трудов. Кучка голодных падальщиков, готовых разорвать друг другу глотки за кусок мяса. И я был одним из них.
Нотариус уже ждал нас внутри. Соблюдя формальности, он собрал всех родственников в одной комнате, вскрыл конверт с завещанием и принялся оглашать его содержание.
— «Имущество, в виде загородного дома и прилегающего участка, в равных долях завещаю своим сыновьям…», — начал чтение нотариус. Голоса стихли. Все, затаив дыхание, слушали, в надежде услышать собственное имя.
— «Имущество, в виде всей остальной имеющейся у меня недвижимости, завещаю продать, а вырученные деньги пожертвовать в фонд помощи людям, потерявшим своих близких..», — на этих словах среди собравшихся пробежался возмущенных шепот, сопровождаемый недовольным выражением лиц.
— «Все остальные семейные активы в полном объеме завещаю…», — вновь воцарилась гробовая тишина, а воздух вокруг словно наэлектризовался, — «…тому из моих сыновей…», — я услышал, как Юрий возбужденно забормотал что-то, но нотариус продолжил чтение, не обращая внимания на возникшее оживление, — «…кто, на момент оглашения завещания будет официально состоять в браке».