Страница 1 из 11
Рузиля Тимергалеева
Большие деньги в маленьком городе
Вступление
Как–то пришла я с мамой заказать пироги в зеленодольском ресторане «Клуб 13». Разговариваем с персоналом, и мама обращает внимание, что меня все называют по имени–отчеству. Ей это нравится, мол, какие девчата доброжелательные, к клиентам уважительно относятся. Отвечаю, что это мой собственный ресторан. Как она удивилась! Этот потрясенный взгляд…
Я и не рассказывала ей о своем бизнесе. На то были причины. Моя мама, честная, справедливая, мудрая и добрая (так хочется быть на нее хоть немного похожей), всю жизнь проработала продавцом в магазине, и у нее в голове не укладывалось, как можно быть хозяином своего дела. И когда я начинала свою бизнес–карьеру, она за меня беспокоилась: «Рузиля, так нельзя, тебя непременно посадят». И я до сих пор не говорила, сколько машин купила, какая у меня недвижимость в собственности, какими магазинами управляю. Просто чтобы не расстраивать ее, ведь она искренне считала, что много зарабатывать – плохо.
Но правда в том, что меня сделал мой бизнес. Сегодня, после 28 лет ведения собственного дела, я владею сетью строительных магазинов «Березка», салоном красоты «Матур», фитнес–центром. Этот опыт сформировал меня и как предпринимателя, и как человека. Расскажу, с чего все началось.
От школы до завода
Я родилась в Зеленодольске, была третьим ребенком в семье продавщицы хлеба и крановщика. В восьмом классе решила подналечь на учебу, потому что все одноклассницы ходили по дискотекам и свиданиям, а меня тогда это особо не интересовало. Подналегла. Школу окончила с золотой медалью. После нее поступила в Казанский государственный университет, на факультет вычислительной математики и кибернетики, на кафедру прикладной математики. Выпустилась с красным дипломом.
За время обучения вышла замуж, родила, развелась. Пожалуй, тот период, когда я осталась с полуторагодовалым ребенком на руках без мужа и работы, но с красным дипломом, можно считать моей личной точкой А, от которой мне пришлось начать свое движение к точке Б. Тогда я, конечно, понятия не имела ни о каких точках, просто мне нужны были деньги и жилье. Я чувствовала безысходность.
И тут родственница пригласила меня в поселок Ишеевка Ульяновской области, где разворачивал производство линолеума Ульяновский завод стройпластмасс. По сравнению с Зеленодольском там ожидали заманчивые перспективы: в пересчете на нынешние деньги – зарплата 60–70 тысяч рублей. Я оставила ребенка маме и поехала. Первое время жила у родственницы в общежитии. В этой комнате, на раскладушке за коробкой от телевизора, я засыпала и просыпалась в течение полугода. В туалете была только холодная вода, раз в неделю ходили к знакомым в баню.
И только раз в две недели ездила к своему сыну. Поезда были ночные; когда приезжала, городские автобусы уже не ходили, поэтому 5 километров от станции до дома шла пешком. Как сильно я скучала по сыну – не передать словами.
Первое время на заводе я как программист занималась внедрением и настройкой программы расчета зарплаты. Но вскоре поняла, что могу заняться кое–чем поинтересней, а именно коммерцией. Сдала в бухгалтерию готовые блоки расчетов, научила специалистов вводить данные, получать отчеты и перешла в коммерческий отдел. Решила, что программист я хороший, но коммерсантом буду еще лучше. Я оказалась права.
Здравствуй, линолеум!
В голове постоянно вертелась мысль о собственном жилье, где смогу поселиться со своим сыном – он подрастал, меня сильно тянуло к нему. Хотелось видеть, как он развивается, взрослеет, – быть рядом. Для меня было очевидно, что, сидя на окладе, я своей цели не достигну. Стала присматриваться к окружающим, пыталась понять, кто лучше всех живет. Оценивала количество машин и длину дубленки. По всем показателям выходило, что самые крутые – это директора фирменных магазинов, торгующие линолеумом.
Пришлось выдержать нелегкую внутреннюю борьбу. Ведь я была все–таки специалистом с красным дипломом, носила капроновые колготки и туфли на каблуках, сидела в кожаном кресле. Моим основным инструментом был компьютер. А карьера директора магазина начиналась с должности продавца, который в джинсах и кроссовках, с ножом в руках ползает по линолеуму. Я пребывала в раздумьях. Найти выход из ситуации помог один предприниматель, владелец нескольких магазинов, вдвое меня старше. Он сказал: «Дорогая моя, вставай на коленки, режь линолеум; настанет день – у тебя будет квартира, в ней много комнат, и в каждой – по компьютеру. Так что выброси весь свой гонор к черту».
В общем, когда через 11 месяцев я приехала домой в первый и единственный отпуск, решение уже было принято. На заводе еще никто ничего не знал, а я уже выбирала помещение под будущий магазин. Тогда в областных центрах магазины размещались в бывших домах быта. Все эти прачечные, ателье, парикмахерские, собранные под одной крышей, были первыми, кто вылетел с рынка в 90‑х годах. Мой брат Ренат с женой Зульфией жили как раз напротив такого невзрачного дома быта. Как сейчас помню, дело было в июле, мы попили чаю, вышли на балкон, и я сказала брату: «Вот здесь будет наш магазин». На следующий день я пошла к директору – и вот я уже арендатор 70 квадратных метров на первом этаже дома быта.
Возвращаюсь на работу, не дождавшись конца отпуска, иду к директору.
– Что ты вдруг приехала, у тебя отпуск только начался?
– Не могу ждать. Не хочу больше сидеть в отделе, лучше буду продавать вашу продукцию в Зеленодольске. Вы от меня так больше пользы получите. Там ведь недалеко, в 40 километрах, Казань. Пора заводские обороты наращивать. Помещение найдено, давайте открываться.
Я знала, что говорила. Завод действительно имел проблемы с реализацией, я же решала сразу две задачи: быть рядом с сыном и не терять связи со стабильным предприятием. Так началась моя новая жизнь – жизнь продавца линолеума.
«Ты помнишь, как все начиналось…»
Начало, прямо скажу, было нелегким. Здание, ставшее первым магазином, теперь многолюдное и красивое место – все в керамограните, рядом множество торговых центров. А тогда это было двухэтажное сооружение из белого кирпича с тяжелыми двустворчатыми дверями. Мое помещение – с тусклым освещением и потертым темным линолеумом. Но я радовалась и этому. На ремонт потратила свои отпускные – 40 тысяч. Работала вместе с братом и его женой. Обновили стены, залатали пол. Завод помог с материалами, первое время оплачивал аренду, давал товары. Но когда я, золотая медалистка школы и выпускница института с красным дипломом, ползала на коленках перед покупателями, на душе моей было тяжко. Бывало, плакала по ночам в подушку.
Через некоторое время я сняла небольшую квартиру. Она находилась на первом этаже пятиэтажки. Дом не имел подвала, стоял прямо на земле. Поэтому в квартире постоянно было сыро, по полу бегали муравьи. Оконные щели, из которых зимой дуло, я заткнула поролоном. Чугунная ванна желтела от ржавой воды за несколько дней, и я до мозолей на пальцах драила ее. Дом, в котором я тогда прожила два с половиной года, стоит до сих пор. Недавно, в рамках предвыборной кампании, снова побывала в том дворе, поболтала с бывшей хозяйкой – вспоминала свою точку А.
Вспомнить было что. Два раза в месяц я ездила за товаром на завод. Туда на ночном поезде, обратно – на машине. Чего только не пришлось повидать по дороге. То машина вдруг ломается, то туман – и ехать невозможно. Время от времени появлялись желающие получить с нового коммерса плату за «проезд», один раз даже в лес вывозили. Пришлось принимать непростые решения. Ведь в то время инфраструктуры для бизнеса, особенно малого, не существовало. Сегодня это трудно представить, но не было удобной частной логистики – машины в основном государственные. Были отдельные водители, выкупившие старенькие авто с завода. Я нашла одного такого дедушку, который всю жизнь проработал за рулем и стал владельцем уазика – в народе такую машину называют «буханкой». Вот на ней я и ездила за линолеумом. Меня уже воспринимали как предпринимателя, поэтому во мне только крепло желание действительно стать им.