Эмерит 2

— Добрый день, господин министр, — я коротко кивнул. Не надо проявлять фамильярность на виду у посторонних: неизвестно, чем это может аукнуться. Поэтому сохраняем официоз и улыбаемся. Войтех кивнул в ответ и сделал морду кирпичом — боится, чтобы окружающие не заподозрили его в связях со мной. Ровно в три секретарь открыл перед нами двери. Зашли. Ха! А я угадал с камзолом — королева тоже была в традиционном платье с вышивкой и короной, увешанная защитными артефактами. И корона была явно непростая — в ней выделялись светящиеся в магическом зрении камни со стихией разума.

Она сидела на возвышении на большом резном стуле, рядом стоял такой же пустой стул — ее супруг отсутствовал. Подле трона стояли две одаренные женщины в ранге мастеров, одетые также в нарядные платья — фрейлины с функциями охранниц, не иначе. И только министр был в деловом костюме, не выписываясь в интерьер. Он первым направился к королеве через тронный зал, я пошёл следом. Женщины с интересом на меня уставились. Еще бы, я и сам себе нравился! Когда я облачился в камзол и показался Мухиной перед отъездом, она сказала с восхищённым взглядом только одно: «Трепещу!»

Тем временем мы дошли до трона, я склонил голову в приветственном поклоне, а министр меня представил по-польски:

— Вот тот самый таинственный инвестор из России, пожелавший остаться неизвестным, — именно этот смысл я для себя перевёл.

Королева благосклонно кивнула и поприветствовала меня также на польском.

— Джень добры, Ваше Королевское Величество, прошу меня простить, не разумею по-польски. Только по-русски да по-ангельски.

— Ничего страшного, я говорю на русском языке, — с акцентом ответила она. — Как вас зовут, таинственный незнакомец?

— Я въехал на территорию королевства под именем Переслав Залесский, но мое настоящее имя — Ярослав, и я бы хотел сохранить инкогнито, — и улыбку, улыбку пошире. Сам помню, как в моем мире естественные улыбки красивых девушек убойно действовали на мужчин.

— О, я понимаю, — с улыбкой ответила венценосная собеседница. — Многие аристократы въезжают в соседние государства с секретными миссиями. Вы ведь дворянин?

— Да, Ваше Королевское Величество, дворянин.

— И вы сможете представиться полным именем, если я пообещаю сохранить вашу тайну?

— Так точно, Ваше Королевское Величество!

— Оставьте нас! — приказала она. Министр с разочарованием развернулся и потопал на выход, фрейлины вопросительно посмотрели на королеву. — Вы тоже!

Когда мы остались одни, она ободряюще улыбнулась:

— Ну же, вы, наконец, представитесь?

— Ваше Королевское Величество…

Она меня перебила с той же дружелюбной улыбкой: — Ярослав, я вам разрешаю обращаться ко мне Констанция.

— Как вам будет угодно, Констанция. Ярослав Шонуров к вашим услугам! — гаркнул я, сделав лихой вид и выпятив грудь колесом.

Королева поморщилась: — Ярослав, официальная часть закончилась, мы с вами уже общаемся приватно, можно говорить и потише. Вы — одаренный?

— Да, официально я новик с Силой разума.

— Одаренный, это очень хорошо, — она опять улыбнулась, а я почувствовал от неё исходящие эмоции предвкушения. — Так какое у вас ко мне предложение, Ярослав? Или это предложение от дома Романовых, которое вы уполномочены передать? И для чего все эти сложности?

Так, теперь надо отвечать очень осторожно, двигаясь вперёд по очень тонкому льду. Нельзя врать, чтобы потом не всплыла ложь. Попробую говорить полунамёками, путь она додумывает сама.

— Констанция, дело в том, что, эм-м-м, один род намерен поставлять некое сырье из России, которое, скажем так, после его переработки может быть интересно Евросоюзу. А поскольку Ваше королевство граничит с Российской империей, то это для нас самый удобный выход на рынок Европы. Сложности же связаны с внутренней политикой империи, ограничивающей официальные поставки стратегического сырья за рубеж.

— И это сырье — магические кристаллы?

Я неопределённо улыбнулся, не говоря ни да, ни нет.

— А с каких это пор официальная политика Российской империи расходится с желанием отдельного рода? Мы же говорим о роде Романовых?

— Констанция, прошу понять меня правильно, не уполномочен называть никаких фамилий и имён. Так вот, в этом роду растёт раздражение от действий корпорации Де Бирс, пытающейся выйти на российский рынок, — ну а че? Меня, и правда, наглы раздражали еще в прошлой жизни, где Де Бирс пыталась задавить Алросу. В этом мире английская корпорация вела себя менее агрессивно из-за наличия третьего крупного игрока из Азии, но в колониях и Африке вела себя также беспринципно и нагло.

— Понимаю и где-то даже согласна, — кивнула королева. — Их остаточный принцип в поставке магических кристаллов также многим не по душе в Европе. И что же вы предлагаете? И о каких объёмах идёт речь?

— В принципе, о неограниченных. Мы хотим создать ювелирный дом на территории Польши, который будет торговать как неограненными алмазами, так и бриллиантами. С Вашей помощью мы хотим устранить дефицит в силовых кристаллах на рынке Евросоюза, и даже организовать экспорт огранённых бриллиантов обратно в империю. По нашим осторожным оценкам, это может стать одной из прибыльнейших статей экспорта королевства. Лично я вижу блестящие перспективы. Вы только представьте, к Вам приезжают со всех столиц Европы, чтобы купить магические кристаллы, и даже британцы будут вынуждены считаться с Вашей политикой! Пройдёт год-два, и Варшава станет одной из алмазных столиц мира! — я старался не отвлекаться от оригинала про Нью-Васюки и в конце спича увидел бриллиантовый дым в затуманивавшемся взоре королевы.

Она выпрямилась и даже стала внушать, мысленно примерив мантию мировой алмазной столицы, но остатки скепсиса все-таки вырвались наружу:

— А сырья хватит?

— Моя королева, уверяю, хватит!

— О-о-о!!! — она в волнении встала и спустилась с трона. — В принципе, интересная идея, но причём здесь мой инвестиционный проект в Закопане?

— Здесь все просто. Надо же с чего-то начинать? Мы предлагаем полностью профинансировать недостающую сумму необработанными магическими алмазами. Вы оцените все перспективы сотрудничества с нами, мы убедимся в вашей надёжности.

— А вы наглец! Сомневаться в надёжности королевского дома…

Я невежливо прервал ход ее мыслей, чтобы она не зашла куда-то не туда:

— Констанция, я прошу простить мою молодость и горячность, я ни словом не хотел обидеть такую красивую женщину!

Она сбилась и ответила с вновь появившейся улыбкой:

— Эх, молодость, пора желаний и неопытности… Ничего, этот недостаток быстро проходит. Ярослав, я бы хотела убедиться в качестве алмазов, а то мы о них столько уже наговорили.

Я кивнул на трость с серым камнем: — Вот один из камней. Это антимагический алмаз, и он уникален из-за своего размера. Мы можем поставлять меньшего размера вместе с магическими алмазами.

Королева с интересом посмотрела на трость в моей руке:

— Но это же реплика! Или нет? Вы позволите?

Я протянул ей трость.

— Вы правы, это точная копия царской трости, но камень, в отличие от оригинала, добыт совсем недавно из нового месторождения.

— И вы не боитесь один путешествовать с таким сокровищем? Этот алмаз очень ценен!

— А мне разве нужно чего-то опасаться в Вашем королевстве?

— Нет, но ситуации бывают разные… Конечно, такие алмазы тоже ценны, но когда я смогу увидеть камни Силы?

— Они со мной, — я достал из кармана камзола бархатный мешочек с камнями и высыпал их на ладонь. — Вот, десяток магических алмазов отменного качества.

В ее алчных глазах отразились мои желтые камни, она вдруг перешла на «ты» и стала запугивать:

— Ярослав, а что мне помешает сейчас конфисковать эту контрабанду, а тебя посадить, как преступника?

Вот он момент, когда все решается. Так и думал, что меня будут брать на «слабо».

— Констанция, я уверен, род безболезненно переживет потерю камней и поймет, что с Польшей не получилось. Думаю, немецкие партнеры будут более прагматичны и закроют глаза на небольшие нарушения закона. На какую сумму здесь камней? Десять, двадцать, пятьдесят миллионов евро? Я же говорю сейчас о миллиардах, — попытался воззвать к уму женщины. О возможной тюрьме я не беспокоился — из одной уже выбрался, выберусь и из другой, но лучше до рецидива не доводить.