Страница 5 из 15
— Честно сказать, сложный у вас будет колхоз. Говорю прямо, как коммунист коммунисту.
Я пожал плечами. Её слова меня не сильно удивили. Кому в это время было легко?
— Ничего, — подбодрил я то ли её, то ли себя, — справимся.
Она сдержанно улыбнулась в ответ.
— Вижу, вы товарищ боевой и бойкий. Это хорошо. Но не стесняйтесь обращаться к нам, поможем.
Я кивнул:
— Конечно.
Она удовлетворённо хмыкнула и важно изрекла глубокомысленную банальность:
— Не ошибается только тот, кто ничего не делает.
На секунду я даже завис, не зная, какого ответа она от меня ожидает, но решил перейти к сути:
— Но всё-таки, насчёт сложностей. Есть ли что-то конкретное о чём стоит знать?
Светлана вздохнула и поправила причёску.
— Боюсь, что трудности будут поджидать вас везде. Этот колхоз у нас в области, пожалуй, самый проблемный.
Тут, к моему удивлению, в разговор резко вклинился водитель.
— Чегой это, самый проблемный? — обиженно спросил он, — всё как у всех.
Однако, Светлана спорить, очевидно, не собиралась и быстро его одёрнула:
— Александр Ильич, вы сомневаетесь в моих словах? К сожалению, ваш колхоз действительно выделяется не в лучшую сторону, в том числе дисциплиной. И то, что вы меня сейчас перебили только ещё раз доказывает мои слова. А сейчас, позвольте, мне продолжить.
Последнюю вроде бы вежливую фразу, она произнесла таким холодным и не терпящим возражений тоном, что даже мне стало немного не по себе, что уж говорить о моём тёзке, он знатно стушевался и сумел выдавить из себя лишь какое-то извинительное бормотание. А она как ни в чём не бывало снова повернулась ко мне.
— Есть проблемы с механизацией, семенной фонд слабый, с племенным скотом тоже всё не слава богу, и вообще высокая смертность там среди скота. Ну и дисциплина, конечно, — она снова метнула взгляд в сторону Ильича, — много сигналов по партийной линии было. Надо работать над этим серьёзно. Да и у нас юбилей на носу, это тоже не упускайте из виду.
Юбилей? Надо бы выяснить подробней. Но лучше разузнаю как-то иначе, чтобы не вызывать лишних подозрений у секретаря райкома. Тут лучше наоборот произвести хорошее впечатление понятливого и перспективного товарища. Так что я лишь понимающе кивал и изредка задавал краткие вопросы по оговоренным темам.
Так мы потихоньку выехали из города.
Как меня и предупреждали, асфальт быстро сменился хаотичной дорогой и насладиться живописной поездкой, мягко говоря, стало еще труднее. Козлик то и дело подлетал на кочках, вызывая дикий дискомфорт у пассажиров. Жуткий вчерашний ливень, о котором мне мимоходом рассказал Ильич, оставил после себя яркий след в виде здоровенных луж на нашем пути, Ильич остановился перед одной из них и сказал:
— Вот так с погодой не повезло. Сейчас из луж вылезать не будем. Ну ничего, давай, дорогой, вперёд, — обратился к машине водитель.
Козлик тронулся, и мы плавно погрузились в грязную воду, брызги которой сразу же перемазали все окна в машине.
Возле следующей лужи, хотя скорее целого болота, занявшего приличную часть дороги, Ильич сдал влево, стараясь держаться поближе к берегу, от чего во время езды машину наклонило вбок, и на секунду мне показалось, что сейчас я и вовсе камнем покачусь на Светлану. Ручек в машине не оказалось, поэтому пришлось хвататься за что придётся.
Да уж. Не ценили мы тех дорог, что имели в современных городах. Я вспомнил разговоры былых мужиков с завода, когда каждый второй обсуждал старый асфальт, приговаривая «...две беды: дураки и дороги». Попасть бы этим лодырям сюда для профилактики, ух чую потом и слова плохого про асфальт не скажут! Что поделать, такова сущность людей. Быстро привыкаем к хорошему, да еще больше начинаем требовать.
Хотя, если подумать, на таких просёлочных дорогах за пятьдесят лет не особо-то что-то изменилось. Но в семидесятых это ещё извинительно. Да и люди относятся к таким вещам проще, сразу видно. Вот хотя бы сейчас:
— Отлично, большую часть дороги уже преодолели! Скоро будем на месте, — бодро воскликнул Ильич.
От его слов Светлана лишь недовольно покачала головой. Судя по растрепанной причёске женщины, дорога далась ей нелегко и проявления оптимизма она, как минимум, считала неуместными.
Я взглянул в окно и увидел длинные поля, на которых несколько десятков человек занимались тем, что пахали землю. И к моему удивлению делали они это на лошадях.
Зрелище было дикое. Трудно представить, что на пятьдесят третьем году существования советского государства в трехстах километрах от Москвы землю обрабатывают таким способом.
— Александр Ильич, — обратилась Светлана к водителю, — как там дела с трактором обстоят? Есть успехи?
— Да если бы, — усмехнулся мужчина, — боюсь в этом году большую часть земли пахать придётся на тягловых лошадях, коих и так мало осталось, а что-то и вовсе вручную. Тяжело будет, конечно, — грустно выдохнул он.
— А что с трактором? — поинтересовался я.
— С каким именно? — отозвался Ильич, плавно намекая на то, что дела в колхозе действительно обстоят не радужно.
— Светлана Валерьевна, сколько всего тракторов? — обратился к женщине я.
— Всего тракторов ровно десять, но вы сами понимаете, что технику нужно своевременно обслуживать, а некоторые трактора вышли из строя еще во время прошлого посева.
Недоговаривает что-то. Юлит. Задам вопрос по-другому:
— Я вас услышал. А не подскажите сколько из десяти на данный момент находятся в рабочем состоянии?
— С тракторами ситуация немного сложная, — снова уклонилась она от прямого ответа.
В тот же момент Ильич залился смехом и перебил женщину:
— Немного? Я бы вам сказал, да не при женщинах так выражаться!
— Мне хоть кто-нибудь из вас назовет число РАБОЧИХ тракторов? — раздраженно спросил я.
— Три! — хором отозвались они.
Три из десяти. Я вновь окинул поля взглядом. А ведь еще и пахать толком не начинали, но со дня на день...
Так поди и все десять сломаются, и что людям-то делать? На горбу собственном пахать, да с кобылами?
— Неужели починкой некому заняться? — возмутился я, —— да как так ситуацию можно было запустить?
— Да я вот тоже так мужикам говорил, — подхватил Ильич, — правда наш главный механик, товарищ Смирнов, оказался бессилен, чёрт пойми, что там из строя вышло, но починить он так и не смог.
— Бывает и такое, когда не хватает деталей на замену или же из-за некоторых серьезных неисправностей техника и вовсе приходит в негодность, — попыталась оправдать механика Светлана.
Мы приближались к одному из тракторов, и Ильич тут же выдал:
— А вот и он! Кондрат Андреевич, собственной персоной!