Идеальная помощница

В общем, в голову лезла разная забавная чушь. Здоровяки вели, куда просила, послушно останавливались, чтобы она могла полюбоваться необычными листьями незнакомого дерева и понюхать цветы. Один из них даже предложил поймать с помощью магии птичку, потому что Вике понравилось, как она чирикает и таких птичек в принципе можно содержать в клетке. Они при должном усердии со стороны хозяина могут даже парочку слов запомнить.

Но Вике птичка больше нравилась на ветке, чем в клетке, хотя здоровяки были натуральными милахами.

Пока гуляли, по дороге попалось несколько учеников, явных прогульщиков, потому что шли уроки. Они смотрели на Вику с любопытством, но вполне доброжелательно. А один даже улыбался как недавно обретенной тетушке, пообещавшей оставить ему наследство.

А потом Вику довели до скамейки в тени клена с шарообразной кроной и она там сидела, дышала, подставляла лицо изредка пробивавшимся сквозь заслон из листьев солнечным лучам и мечтала о том дне, когда сможет дойти до местного моря. Нира от моря была в восторге и очень жалела, что не съездила к нему раньше. Все время было не до того. Дела, заботы, учеба, да и что может быть интересного в воде, пускай ее даже много? Оказалось — может.

Особенно, если рядом Глен, как подозревала Вика. Что-что, а ухаживать этот тип умел. И очаровывать умел, причем, некоторых, с первого взгляда.

— Страшный он человек, на самом деле, — проворчала Вика, проводив взглядом улетевшую птичку.

Здоровяки дружно на нее уставились, им явно стало интересно, кто же там такой страшный, но расспрашивать почему-то не стали. А потом появилась причина побега птички. Эта причина явно отпугнула ее своей аурой недовольства миром и желанием кому-то за это отомстить, судя по выражению лица.

И это был даже не Меньес.

— Довели человека, — опять проворчала Вика, в душе радуясь тому, что упражнения не прошли даром и говорить получается более-менее внятно. — Добрый день, мастер сыскарь! — поздоровалась она весело и задорно, прямо, как восторженная поклонница его несомненного таланта.

Задумавшийся о чем-то неприятном Ливин замер, удивленно уставился на Вику, похоже, пытаясь вспомнить, кто она такая. С некоторым трудом вспомнил, изобразил на лице радость от встречи с прекрасной дамой и какой-то загадочный жест пальцами у лба, словно поправлял невидимую шляпу.

— Как идет ваше расследование? — спросила Вика.

Сыскарь печально улыбнулся. Расследование явно буксовало изо всех сил и сдвигаться хоть куда-то не собиралось.

— Хороший день, правда? — задала следующий вопрос Вика.

Ливин с сомнением посмотрел куда-то вверх, пожал плечами, а потом пошел к скамейке. Наверное решил ответить на посторонние вопросы, в надежде, что это поможет отвлечься и до чего-то додуматься.

— Неплохой день, — согласился, сев возле одного из здоровяков и нагнувшись вперед, чтобы видеть Вику. — Солнечный.

— Да, — согласилась Вика, хотя сравнивать ей особо было не с чем. Восприятие черед Ниру хромало на все ноги и там любой день был подернут дымкой. Даже люди, вроде бы знакомые, когда смотрела на них своими глазами, выглядели иначе. Наверное то, как их видела Нира, все-таки оказывало влияние на зрение подселенки.

Здоровяки, которых невысокая Нира воспринимала как огромных, мрачных мужчин, оказались довольно милыми, старавшимися держать серьезные лица.

Глен оказался симпатичным, немного бестолковым, и Вике все время казалось, что он просто разрешает себе быть таковым, ему он сам себе таким нравится, но если вдруг случиться что-то, требующее от него серьезности, это что-то очень быстро о своей неосторожности пожалеет. В общем, натуральный кот, в котором лучше не будить охотника. А Нире он казался красивым, уютным и очень притягательным.

А вот директор для Ниры был слишком. Слишком аристократичен, слишком уверен, слишком несгибаем и одновременно слишком добр и снисходителен как к чужим, так и своим слабостям. В общем, не мужчина, а мечта, но не для Ниры.

Восприятие Ливина у Ниры и Вики отличалось еще сильнее. В чем они обе сходились — это в том, что он красавчик, каких еще поискать. И именно поэтому для Ниры он был все равно, что портрет красивого короля Тинля в музее, можно полюбоваться и спокойно пойти дальше. Потому что это ни в каком месте не реальный мужчина. А Вике хотелось его подразнить, заинтересовать, посмотреть на реакцию. В общем, ничего серьезного, потому что там наверняка и без нее толпа желающих заполучить это сокровище, а участие в отборах явно не то, чего бы ей хотелось. Но мужчина он был вполне себе реальный, со своими недостатками, которых наверняка много.

— Кстати, — вспомнила Вика, когда пауза в разговоре явно затянулась. — Хотите подкину вам загадку?

Сыскарь приподнял бровь, светло улыбнулся и махнул рукой, мол, загадкой больше, загадкой меньше.

— Кто-то, как мне кажется, не случайно, распускает нелепые слухи о школе, из-за которых лично директору приходится ходить и убеждать очередных ходоков, что ничего подобного здесь нет и не было. И ладно бы выдумывал. Судя по всему, он приукрашает действительность, а потом она еще и сама приукрашается. И люди, которые вроде бы должны давно к подобным слухам привыкнуть и перестать на них реагировать столь бурно, почему-то идут выяснять, не сбежала ли очередная кракозябра, не научили ли маги мышей петь матерные частушки, не начнет ли завтра по городу бегать голая древняя принцесса, смущая чужих мужей и незамужних девиц. И, да, оно могло бы быть даже случайностью. Кто-то, что-то, где-то сболтнул на нетрезвую голову, потом нашелся перепуганный идиот и возвел эту болтовню в абсолют… но не по любому поводу же. И не так быстро, чтобы на следующее утро после моего появления уже пришли спрашивать про принцессу. Вот я у ребят спросила, даже суток не прошло, как появилась первая полоумная старуха, с доказательствами, что голая принцесса на самом деле шпионка королевства, в войне с которым когда-то чуть не погиб ее дед.

— Любопытно, — признал Ливин. — Возможно, все на самом деле просто — школе изо всех сил портят репутацию, чтобы горожане наконец начали писать на нее жалобы королю. А может и нет. Организовать жалобу можно способом попроще. И гораздо быстрее. Может… — сыскарь замер в задумчивости, хмыкнул, поворошил ногой камешек. — Может среди этих слухов прячут такие же нелепые, но для кого-то важные. Или готовят почву для того, чтобы к очередному слуху отнеслись без должного внимания. Или попросту отвлекают, закидывают яркими происшествиями, скандалами, ерундой всякой, и за этой завесой что-то делают. Тихо и незаметно.

— Да? — строить теории Ливин явно умел. С другой стороны, Вика знала про один слух, который все проигнорировали, потому что ради него даже полоумные бабки к воротам не пришли. — Нира мне недавно рассказывала, что какие-то ученики видели нашего хомяка, мастера Пичура, с лопатой в саду. И почему-то решили, что он ищет клад.

Сыскарь нахмурился.

— Развлекайтесь, — светло ему улыбнулась Вика.

И почему-то у нее появилось ощущение, что она отдала ему хрупкую, бесполезную для нее вещицу, которая все время мешается, но не выбросишь же, потому что кое-какая, но ценность.

Странное ощущение, в общем.

А потом пришел день, в который безумная мамаша Ниры каким-то невероятным образом узнала откуда взялась Вика.

И, нет, ее это не смутило. Подумаешь, какая-то посторонняя тетка сидит в портале и общается с ее дочерью, фактически поселившись в ее голове. Ерунда же. И то, что изначально эта тетка вообще могла убить ее дочь, и жить в ее теле, пока не обнаружат, что хозяйка не та, даму не впечатлило. Ну, не убила же, правильно?

Зато боевая мать наконец нашла того человека, который сбил ее девочку с пути истинного, а путь этот лежал в старые девы-бесприданницы, вынужденные изображать компаньонку при богатой жене брата. Ну, пока не попадется загадочный некто, всю жизнь мечтавший о подобной жене. И этот некто непременно будет даже богаче жены сына, согласится содержать всю семью Ниры, причем, просто по доброте душевной и из жалости к тихой, скромной и бедной овечке, с достоинством принявшей свою судьбу.