Мороз по коже

— Это что значит? — показал на цифры и вопросительно выгнул бровь, после чего сотрудница лаборатории грациозно выплыла из-за стойки и приблизилась, обдав меня приятным запахом каких-то сладких, но ненавязчивых духов.

— Значит, что вы с предполгаемой племянницей не родственники, — услужливо подсказала девушка и склонилась над бумагами.

— А второй анализ? — нетерпеливо облизал пересохшие губы я и подался вперед.

— По результатам второго теста результат такой же. Вероятность родства нулевая. Вот, посмотрите, — она ткнула наманикюренным пальчиком в нужное предложение и застыла, давая мне прочитать строку целиком.

"Комбинированный индекс родства 0,00081."

"Вероятность родства 0,0962 %"

— Всё в порядке? — тон девушки молниеносно преобразовался с вежливого на участливый.

— Да, в порядке. Вы даже не представляете, насколько подняли мне настроение, девушка, — расплылся я в одной из самых своих очаровательных улыбок и поднялся на ноги. Сотрудница лаборатории теперь вынуждена была высоко задирать голову, чтобы сохранять со мной зрительный контакт, но продолжала держать марку.

— Рады помочь, — проворковала она и поплыла за стойку ресепшена.

— А я-то как рад, — отозвался я и зашагал к выходу.

Улыбка никак не хотела сползать с моего довольного лица, но она была не счастливой, а скорее предвкушающей. Мозги работали очень быстро и то и дело подсовывали мне варианты развития событий… Ммм… Один приятнее другого…

Попалась, маленькая аферистка…

Теперь держись, Ксюша-Зайчуша.

Глава 15

Ощущение предвкушения… Сладкое, терпкое, и вместе с тем тягостное… Оно накрыло меня с головой не отпускало до самого вечера. Не описать словами, сколько раз я порывался бросить всё и сорваться туда. И хотя с самого начала результат теста был очевиден, но наличие официального подтверждения приятно грело пальцы. Эти бумаги вкупе с распиской на три миллиона полностью развязывали мне руки. Бери и делай, все что хочешь: карай, наказывай, трахай, в конце концов… А последнего хотелось больше всего. Дошло до того, что Оксана начала сниться мне ночами, причем в самых разных снах, но всегда с одинаковым окончанием. Просыпался я в холодном поту и с каменной эрекцией, которая мучила до рассвета. В итоге вспоминал девчонку самыми последними словами и шел снимать напряжение в душ, чувствуя себя полным извращенцем.

Ну, ничего… Уже сегодня пигалице придется постараться, чтобы заслужить мое расположение. Возможно, она взбрыкнет вначале, но потом обязательно успокоится. У неё просто не будет другого выбора. Я — не дрыщ Марик Соболев и не её лысый быдловатый ухажер Азаров… Со мной динамо не покрутишь. Ведь в её интересах сохранить хорошие отношения со своим кредитором.

Отношения… Хорошее слово. Возможно, так мы и назовем то, что будет происходить между нами. А происходить будет многое…

Лениво раздумывая о будущем, я в красках представлял то, где и в каких позах эта зараза будет заслуживать мое расположение. Жаль, конечно, что она совсем неопытная, но возможно это даже плюс… Научу её всему сам, да и предохраняться не придется. Чистая и наверняка очень сладкая… Она станет хорошей ученицей и будет течь, каждый раз, когда я буду прикасаться к ней… Планируя ближайшее будущее, я сознательно не брал в расчет то, что у девчонки не имелось ко мне даже мало-мальской симпатии, хотя это было прекрасно видно.

Куда она денется, влюбится, как и все остальные дурочки, вечно снующие у моих ног. Но даже если этого и не случится, то не будет же девчонка упираться, когда дело коснется долга? За наследство ведь прогнулась, а здесь тем более. Нет, принуждать Оксану не хотелось, тем более, что это вообще не моя тема. Женщины обычно сами вешались и строили глазки, когда видели фирменную Морозовскую улыбку. Да и потом, после секса никто не жаловался, наоборот, все просили еще. Значит, и моя продажная красивая шкурка тоже привыкнет и распробует всё, что я буду с ней делать. А запланировал я много и часто… Пока не наемся так, что даже смотреть в её сторону не смогу. Учитывая мой нездоровый интерес, на это уйдет не один месяц… Но мы же никуда не торопимся?

Я был настолько погружен в состояние предвкушения, что совсем слушал очередной разнос от Сечина, за что и поплатился уже в первые минуты собрания:

— Морозов, я, конечно, рад, что ты забрал заявление и не переводишься, но не думай, что ты на особом счету. И идиотскую улыбку с морды сотри! У вас не показатели, а чепуха полная! Работать идите! Лыбится он сидит! Ты не на свидании, а в кабинете начальства!

Настроение главного и кислые лица подчиненных ясно сигнализировало о том, что сегодня пораньше из управления никто не уйдет. Поэтому я помрачнел и приготовился пахать до поздней ночи. Так и вышло.

В итоге я весь день не отрывал голову от монитора, приводя в порядок кипу скопившихся документов. До машины дополз, уже скрипя зубами от злости, причем именно на Оксану. Почему? Я и сам не понял, как средоточием всего моего раздражения стала ни о чем не подозревающая девчонка.

Пока ехал домой, как назло, попадая на каждом перекрестке на красный, напряжение росло. Теперь я вспоминал всю прошедшую неделю нашего общения и пытался найти подвох. Наверняка этот хитрый план по выманиванию денег у покойного брата она составила вместе с больной теткой и аферисткой матерью. Им нужны были деньги, а брат показался хорошим вариантом. Только вот здесь была несостыковка… Олег Морозов был настоящей акулой бизнеса и никогда никому ничего не давал просто так. Для семьи покойный брат не жалел денег, тащил меня в бизнес, отправлял племянникам и нашей младшей сестре Оле баснословно дорогие подарки, несмотря на то, что она и так ни в чем не нуждалась. Но мы были своими…

Чужие не могли допроситься у Мороза старшего даже снега зимой. Я слишком хорошо знал брата, чтобы верить в то, что пусть и небольшую, но все же внушительную часть наследства он отписал чужой девчонке. Здесь было что-то еще. Только что? Что побудило циничного и расчетливого Олега Морозова назвать чужую девчонку своей родной дочерью? Если бы не чистейшие анализы и подтвержденная девственность, то можно было предположить, что Оксана была его любовницей. Но брат хоть и любил покрасивее и помоложе, никогда не баловал постельных грелок больше положенного. Да и зачем ему любовница, с которой он даже не спал?

Массивные автоматические ворота бесшумно разъехались в стороны и впустили меня внутрь двора. Заглушив мотор, я стер с лица улыбку победителя лотереи, и напустив серьёзный вид, направился в дом, уже предвкушая встречу.

Холл и гостиная встретили полумраком и шикарным запахом яблок и корицы. Неужели шарлотка?

Я никогда не был любителем сладкого, но всё, что пекла пигалица — заходило на ура. Плюшки, булочки, пирог с малиной я сметал на раз два, за что уже пару раз выслушивал претензии о неуемном аппетите. Хорошо, что моя должница была пока не в курсе, что её я тоже хочу… съесть.

Скинув куртку и обувь, направился прямиком к столу и сходу проглотил кусок пирога. Желудок отозвался благодарным урчанием, и в голове тут же созрел новый план: ужины тоже останутся за девчонкой, потому что её стряпня всегда охренительно вкусная.

Размышляя о жизни и пирогах, я съел еще один кусок и очень удивился, когда обратил внимание на время. Полночь. Ни хрена себе поработал. Немудрено, что везде полная тишина и Оксаны не видно… Наверняка спит, ей ведь завтра на учёбу.

Возможно, нужно было бы принять душ и тоже отправиться спать, но меня тянуло к заветной двери словно магнитом. Хотелось взглянуть хоть одним глазком на свой приз, который я и так не видел целых три дня. С мыслями о том, что хочу повторить ту ночь, когда держал её, плачущую во сне, и качал на руках, я потянулся к двери. Но, к моему полному удивлению, изнутри послышался приглушенный голос пигалицы. Не спит, негодяйка. Ну не с мужиком же она там?

— Да, Ульяна, живу пока с этим богом красоты, как ты выражаешься. Вот только меня от его внешности и брутальности вообще не прет… Даже бесит. Такой идеальный, что даже тошно… Жаль, что он не гей. Мы бы подружились… Фригидная? Ну это пока проверить невозможно, когда начну с кем-нибудь спать, так пойму. Поцелуи? Ну из тех парней, с которыми я целовалась, бабочки в животе были только от Азарова. Но теперь я — ноль. Так что может ты права, и я окажусь фригидной, — она рассмеялась, и голос стал тише, поэтому я чисто инстинктивно приложил ухо к двери.