Загадка для Снежного

– Знаю, – щурится, явно не пребывая в восторге от моей реакции.

– Что касается преследования до твоей спальни. Клянусь, что у меня и в мыслях не было воспользоваться твоим шикарным телом и затащить тебя в постель. Мужчины с раздутым самомнением не в моем вкусе, – иронично усмехаюсь, когда вижу, как некогда бесстрастное холодное лицо мужчины начинает таять под натиском его разбушевавшихся внутренних эмоций.

– Хочешь сказать, мое шикарное тело совсем тебя не возбуждает?

– Неа, – с легкостью лгу, подавляя в себе внутренние сигналы об опасности.

Даже когда мужчина делает ко мне шаг, сокращая и без того небольшое, между нами, расстояние, я продолжаю стоять и с вызовом глядеть на его красивое, безупречное лицо.

– Тогда тебе не составит труда подержать вот это, – одним легким движением он срывает с себя банное полотенце и, приподняв его за край, так, чтобы я видела, бросает вызов.

Судорожно сглатываю.

Мой сосед явно безумен! Он только что снял с себя единственную вещь, прикрывающую его наготу только для того, чтобы преподать мне урок.

Осознание, что в данный момент я нахожусь совсем близко с голым мужчиной, ЭГО которого я имела неосторожность задеть, постепенно накрывает меня.

Хочу перевести все в шутку или сказать, какой он идиот, но язык не слушается меня, будто мне только что вкололи несколько кубиков лидокаина. Его глаза, неотрывно следят за моими эмоциями, которые я уверена, красочно отражаются на моем лице, и ждут моего ответного шага. А я стою, как статуя и боюсь опустить взгляд, чтобы воочию удостовериться, что мой сосед действительно только что устроил мне стриптиз.

– Какие-то проблемы? – усмехается, явно понимая, какой эффект произвел своим поступком, и мне приходится собрать всю волю в кулак, чтобы выйти из коматозного состояния и забрать полотенце из его рук.

– Никаких, – хриплю пересохшими губами, игнорируя лукавый блеск в его глазах.

– Как хорошо, что мне досталась такая добропорядочная соседка.

Скалится, а затем, отвернувшись, плавной походкой двинулся к дверям своего логова, отчего мой взгляд на секунду опустился ниже спины, фиксируя в памяти, все изгибы мужского тела.

– Кухня находится чуть дальше слева от тебя. Я пью черный кофе без сахара.

С легкостью отдав распоряжение, будто он всю жизнь только этим и занимается, наконец, скрылся за дверью, и я смогла выдохнуть.

Почему-то, каждый раз, когда я видела мужчину-Зиму, мне представлялся образ Дракулы, поэтому войдя на кухню, я не ожидала, что она будет настолько просторной, светлой и уютной. Никаких мрачных цветов, или кричащих оттенков порочного красного. Все сделано со вкусом, в современном стиле.

Кофемашина занимала почтенное место в центре небольшого островка из столешницы, рядом так же стоял красивый чайный сервиз из белого фарфора.

Вот уже не думала, что мой сосед настолько утонченная личность!

Прогулявшись по периметру, я с удовольствием обнаружила, что на кухне есть обогрев пола, поэтому моим ногам не доставляло никакого дискомфорта гулять босиком.

Порывшись в шкафчиках, нашла крупнолистовой чай и, поставив греться чайник, тяжелым взглядом окинула стоящую провокационно близко от меня кофемашину.

«Быть или не быть вот в чём вопрос…» – в голове всплыла знаменитая фраза из пьесы Шекспира.

Хмурюсь, явно понимая, что ответ и так очевиден. Нехотя подхожу ближе к чудо-агрегату и без удовольствия замечаю, что точно такая же, только старая версия находится у меня в кабинете в цветочном магазине.

Судьба словно смеется надо мной, подталкивая играть по правилам моего соседа.

Тяжко вздохнув, беру в руки капсулу и загружаю ее в кофемашину.

Это надо было, столько лет проучиться на экономическом, окончить его с красным дипломом и по итогу делать кофе малознакомому мужчине!

Пока я сетовала на несправедливость судьбы, на кухню уже полностью одетый вошел сам виновник торжества. Лениво окинув помещение, он остановил свой взгляд на мне, и на минуточку мне показалось, что он получает истинное удовольствие от увиденного.

Чертов шовинист. Наверное, как и большинство мужчин, считают, что место женщины на кухне, делать им кофе и готовить борщи.

Пришлось с силой сжать зубы, чтобы вновь не ляпнуть чего лишнего, и молча пододвинуть в его сторону чашку с только что свежесваренном кофе. Себе же я молча заварила чай.

– Ну конечно, как я мог забыть, ты же приверженец правильного питания.

– С чего ты это взял? – сделав глоток, недоуменно подняла на него взгляд.

– Не я, а твоя подруга. В тот день, когда вы якобы пришли угостить меня пирогом, помнишь?

– Как такое можно забыть… – искренне изумилась я, надеясь, что сосед поймет по моей интонации, что не стоит продолжать углубляться в воспоминания. Но, как говорят в народе, если человек не понимает намеков, то этот человек – мужчина.

– Я все не могу понять, что ты имела в виду, говоря, что я боюсь оставаться в долгу, – сев напротив меня, в ожидании, лениво обдал меня взглядом из-под опущенных ресниц.

– Все просто. Мужчины, итак, не любят быть кому-либо обязанными, а уж женщине – сродни кастрации, – честно озвучила свои мысли, ожидая рьяных возражений и издевки, но сосед вновь меня удивил, громко рассмеявшись.

– Кто же ты такая? – поддавшись ко мне чуть вперед, задал провокационный, не заслуживающий ответа, вопрос.

– Твоя соседка, которая на данный момент из-за своей глупости осталась без квартиры, – подмигнув, улыбнулась, впервые наслаждаясь перепалкой с соседом.

Глава 4. Правила для того и существуют, чтобы их нарушать.

-Виктор-

«Кто же ты такая, девушка-Загадка и как ты связана с моим отцом?» – в голове крутятся множество вопросов, ответы на которых, увы, я не смогу сегодня получить.

Но вот что удивительно, несмотря на чувство досады, мне приятно находится в обществе этой Загадки.

Несколько недель назад я переехал в эту квартиру, чтобы, наконец, получить ответы на свои вопросы, но лишь сильнее запутался. Сидящая передо мной девушка интриговала своей непосредственность и неординарностью. Не зная толком незнакомку, я опрометчиво наделил ее не совсем приятными качествами, но по итогу они никак не состыковываются с тем, что я вижу.

Притворство? Не думаю.

Прямолинейность свойственная ее характеру буквально ставит меня на колени, а искрометный юмор притягивает и заставляет совершать странные поступки. Как, например, сейчас.

Я не должен был с ней общаться, и тем более впускать в свою, пусть и временную, обитель. Лишь наблюдать. Но правила для того и существуют, чтобы их нарушать.

– Чем ты занимаешь по жизни? – откинувшись на спинку стула, как бы между прочим задал вопрос, хотя, итак, знал на него ответ.

– Делаю мир чуточку красивее, – копирует мою позу, и я, не удержавшись, фыркаю.

– Серьезно, – продолжает она. – У меня свой цветочный магазин. Ты замечал, как преображается лицо девочки, девушки, женщины, когда ты даришь ей букет? Оно светится, и мир вокруг нее преображается, даря яркие краски и эмоции.

– А как же охрана природы и прочие постулаты Гринписа? По твоей милости гибнут цветы. И ради чего? Пятиминутного счастливого лица? – решил подпортить сладкое видение ее наивного розового мира.

– И это говорит мне человек, который совсем недавно сравнивал себя с сочным куском мяса? – отодвигает чашку и, скрестив руки на груди, с вызовом продолжает: – Готова поспорить, что для тебя шницель, это тоже самое, что и для женщин красивый букет редких орхидей. Или я не права?

– Туше, – прячу усмешку за чашкой, не сводя взгляд от Загадки.

В ее словах была логика. Нет, я не сторонник вегетарианства, и да, при виде вкусной еды мой уровень эндорфинов заметно повышается. И сейчас я чувствую нечто подобное, находясь рядом с девушкой с зелено-карими глазами. И хотя мой взгляд то и дело опускался чуть ниже, я старался не слишком часто проделывать подобные манипуляции.