Девичьи грезы

Вечером ей больше ни разу не удалось так сделать, чтобы её ладони засветились и потеплели, и что там ещё она вытворила на сцене. То самое, между прочим, чего она обязалась не вытворять, когда регистрировалась в качестве участника фестиваля.

Вчера они так всех потрясли, что господин ректор выдал Патрику личный портал, чтобы доставить их в гостиницу. А супруга ректора мало того, что привела в порядок своим магическим способом Татьянину ногу, так ещё распорядилась доставить им всем ужин — не то из собственного дома, не то из хорошего ресторана.

Патрик проследил, чтобы ничего не забыли, подрядил местных студентов — ту же Мэри-Роуз и ещё каких-то девчонок с косичками — помочь доставить в гостиницу кофры с костюмами, а потом строго сказал им долго не сидеть и всякого-разного не думать, а ложиться спать. От них, мол, сейчас ничего уже не зависит, их вины в случившемся никакой нет, а группа поддержки у них есть, и очень мощная. Так что — отправляйтесь спать, и ничего не бойтесь. Всё будет хорошо.

Другое дело, что вечером Татьяна совсем не представляла, что такое хорошо в их случае.

Правда, Марина вздохнула и сказала:

— Тань, ну ты чего? Снимут с конкурса? Да и ладно, мы так-то ни на что особо и не рассчитывали. Дипломы участников фестиваля, наверное, всё равно дадут, и на заводе мы их покажем, а Петровичу только того и надо. Съездили? Съездили. Выступили? Выступили. Танцев новых привезли? Привезли. Что ещё?

И это были самые те слова, которые оказались нужны. Потому что и вправду — учатся-то они здесь по-настоящему, у настоящих крутых преподавателей. И это в любом случае в плюс. И все преподаватели обещали дать материалы — схемы тех танцев, которые учим на классах, и к ним музыку — в виде файлов и в виде нот. И дома они продолжат работать с этим материалом, а если получится добыть книгу этого здешнего Франсуа Ожье — так и не только с ним, а и самим что-то покопать.

Так что жизнь продолжается.

Когда Татьяна вышла из душа, оказалось, что остальные уже сидят рядком и поджидают её.

— Ну как быть великим магом? — подмигнула Алёнка.

— Что-то я пока никаким великим магом себя не ощущаю, — покачала Татьяна головой. — Только обычным человеком, простецом — как они все тут говорят, когда думают, что их не слышат.

— Я тоже слышала, — закивала Марина. — В сказочном мире всё не так уж и сказочно.

— Люди — везде люди, — рубанула с плеча Майя. — Даже если они из сказки.

— Что-то я не припомню ни одной сказки без злодеев, — подхватила Марина.

— Любопытно только, что злодеи оказались вовсе даже и не магами, — заметила Алена.

— А ты разве видела, что происходит там, где конкурс магов? — поддела её Марина.

Это точно, как соревнуются маги, они вовсе не видели.

— Так, хорошие мои, у нас пятнадцать минут до выхода, и нам ещё нужно поесть, — Татьяна догадалась глянуть на часы.

— А вечером что? Финал ещё же не сегодня? — спохватилась Алёна.

— Вечером вроде снова гулянье на площади. Чьи-то выступления и танцы до утра, — Майя посмотрела в листочек с расписанием мероприятий фестиваля. — Тань, ты вообще как, ходить можешь?

— Знаешь, да, — кивнула Татьяна. — На удивление — могу.

Вообще вчерашний день уже ощущался очень смазанно, но помнились три вещи — сильная боль, когда она надела туфлю, приветствие зрителей, когда они вышли на сцену, и ощущение — нет, даже не счастья, а какой-то полноты бытия — в финале, когда засветился цветок. Нет, она не могла сказать, что такого с ней раньше не было. Было. Когда удавалось чисто и с душой станцевать сложный номер, когда выходило хорошо подготовить концерт из множества номеров, или бал на множество участников. Просто само по себе ничего не светилось, да и всё. И нужды в том особой не было. Может быть, светится только потому, что она — здесь, в этой их странной сказке, а в сказке всё не как у людей? А когда она вернётся домой, то ничего светиться уже и не будет? А просто всё будет, как было раньше, ну, с поправкой на их новые умения и новый опыт?

А дальше — бегом-бегом. До дворца Роганов, там быстро переодеться, и в зал. Сегодня по плану было — собирать и гонять номера на завтрашний финальный показ.

Что же? Среди танцоров не было сестёр Филиппы и Флоранс. Интересно, почему? И госпожа Клэр перестраивала номер — потому что они, конечно же, участвовали.

А в конце занятия подошла к Татьяне и прочим, и сказала:

— Вы прошли в финал, так вчера решили. Так что — готовьтесь завтра выступать.

— А будет какой-нибудь общий список выступлений? — нужно же представить себе, что там вообще.

— Конечно. Вообще самая актуальная информация для участников — на сайте.

— Отлично, спасибо, мы посмотрим.

На следующем занятии ещё и госпожа Барбара подошла и похвалила вчерашнее выступление. Сказала — молодцы.

И все коллеги из обеих групп, чтоб вы знали, тоже подошли, похвалили и выразили поддержку.

Сайт смотрели в обед. Показы должны были начаться в полдень, и идти блоками — сначала результаты классов, потом — финал конкурса, а в самом-самом конце — торжественные слова организаторов. И этих блоков было очень много — потому что много групп и направлений. Но — было расписано вот прямо всё и поминутно, и Татьяна верила, что здешним оргам удастся выдержать заданный темп.

Три их выхода на сцену из четырёх с программой классов были прописаны в блоке «исторический танец», между тремя и четырьмя часами, при том, что начало — в полдень. А показы финалистов конкурса — с половины шестого до семи. В семь — церемония закрытия, которая начнётся с выступления группы госпожи Барбары — танца-шествия по площади с факелами.

А в девять вечера — бал в замке Лимей, информация будет дополнительно. Интересно, когда же?

А ещё в этот день преподаватели вручали всем танцорам именные дипломы участников фестиваля. Татьяне и остальным вручила госпожа Клэр — утром, в самом начале. И сказала, что диплом коллективу будет завтра. Завтра — так завтра.

Все номера отрепетированы, все ноги в очередной раз убиты, и коллектив «Славное прошлое» из далёкого города Шелехова бодро чешет на главную площадь, потому что там снова заявлены танцы до утра. Они не уверены, что задержатся вот прямо до утра, но — вдруг все осознали, что сегодня пятница, вечер, завтра финал фестиваля, послезавтра что-то непонятное, а в понедельник уже домой! О нет, хороший танцевальный фестиваль всегда очень насыщен мероприятиями, знакомствами и общением, но настолько… плотного у Татьяны не было никогда.

И что всё это значит? А то, что ноги в руки, и вперёд, танцевать на площадь!

На площади они едва нашли в толпе Патрика, и не только Патрика — но ещё и знакомцев по классам, и кое-кого из тех, кто вчера приходил болеть за них. Внук профессора де ла Мотта помахал рукой, и кто-то ещё, и ещё, а вот уже и играют что-то весёлое, что отлично подходит для того, чтобы встать в пару и поскакать по брусчатке задорной полечкой.

— Патрик, ты танцуешь?

— Не особенно, — рассмеялся он. — Я знаю, что у меня две ноги, и они разные, но до ваших высот не дойду никогда.

Впрочем, он неплохо подстроился, и они полетели по площади, сияя улыбками до неба. В какой-то момент Татьяне показалось, что в стоящей снаружи толпе она видела ту девушку, которая вчера вместе с Патриком дознавалась, что случилось, которая их регистрировала, Лину. Она стояла, смотрела куда-то… и как будто плакала. Что это с ней?

Впрочем, когда танец закончился, и Татьяна посмотрела в ту сторону через плечо Патрика, то увидела, что эту Лину обнимает, гладит по плечам и как будто утешает какой-то представительного вида парень. Ну и хорошо.

И вообще, пусть уже всё у всех будет хорошо. Потому что в сказке всё должно заканчиваться хорошо, иначе какая же она сказка?

24. И божество, и вдохновенье, и жизнь, и слёзы, и любовь (с)

В субботу будильник запищал в десять утра, подняться без него можно было даже и не мечтать. Потому что накануне приползли домой без задних ног ближе к четырём часам ночи. И то можно было ещё остаться, но решили — утром идём смотреть все показы, какие будут. Чтобы вообще знать, чем тут люди занимаются. И снимать всё-всё, а дома уже потом пересматривать и анализировать. Снимать договорились по очереди, потому что кому-то одному это делать — с ума сойти. Вообще схема была отработана, на всех мероприятиях, где разрешали снимать, они снимали. Здесь удалось договориться о съёмке классов только накануне, когда уже у всех преподавателей был готовый номер на сцену, работу с ним и разрешили заснять. Что есть, то и наше, думала Татьяна.