Страница 58 из 66
— Это Дракон в облике Лаора! — заторопилась она, стараясь не поглядывать нервно на ходящий ходуном купол и вакханалию над головой, так как догадывалась, что это не прибавит ее речи логичности и разборчивости. — Я начала догадываться, потом решила, что я ошиблась, но сейчас почти уверена! Долго объяснять, но это запросто может быть Владыка в облике своего сына!
— Так, — сказала Солнечная Камелия, никак не прокомментировав это откровение, — Ругерн, я помогаю тебе крепить купол, Алеко, проверь, что там с раненым. Постарайся привести его в чувство. Сат, если что умеешь — помогай Алеко, нет — не мешай!
— Я могу попробовать с защитой... — начала Даари и осеклась.
В голову пришло две мысли: во-первых, спорить с командиром на несколько рангов тебя выше — в принципе не самая удачная затея, а уж во время настолько чрезвычайной ситуации и подавно. Во-вторых, защита в данной ситуации — штука бесполезная. Тройка магов и подмастерье не смогут оборониться от Большого Прорыва, какими бы мастерами они ни были. Можно еще попробовать магией пробить завал, но толку-то? До выхода добраться все равно не успеешь, когда тут рванет. Особенно если тащить на себе раненого.
Короче говоря, если она не ошиблась и Лаор в самом деле Дракон, то привести его в чувство — их единственный шанс на выживание.
Падая на колени рядом с телом Лаора, Даари торопливо вспоминала все, что она знала про прорывы и про то, как их можно купировать.
Прорыв — это брешь между Астралом и Нечистым измерением. Микропрорывы возникают непрерывно, через них в мир поступает фоновая магия, которая аккумулируется и очищается живыми существами; если эта магия не потребляется и не откачивается, а накапливается, то могут возникать прорывы малые и средние. Большие прорывы требуют какой-то крупной магогенной катастрофы... Это если затевать их с этой стороны.
Однако прорывы возникают и «естественным» образом — или, точнее, по причинам, которые никто толком не знает. Считается, что за них отвечает давление сырой магии с той стороны, из Нечистого измерения; есть и версия, что эти прорывы создаются разумными тварями или демонами (и поэтому ученые так упорно разыскивают этих кандидатов на разумность).
Кроме того, любое проведение крупных ритуалов с «нашей» стороны, даже если они выполнены по всем правилам и с должным соблюдением техники безопасности, чреваты возникновением Прорыва. Даари читала о таком случае, случившимся около пятисот лет назад. Тогда принято было еще проводить ритуалы плодородия для лучшего урожая; главный ритуал Перелома Весны совершался в гареме Дракона и напоминал Желтые дуэли в той же степени, что детский новогодний утренник напоминает танцпол в ночном клубе (нынешние ритуалы весны и осени — так, бледное подобие). И вот как-то раз на таком ритуале как раз произошел крупный Прорыв, в результате которого столицу Цивилизации пришлось переносить в относительно заштатный Ло-Саарон...
Между прочим, несмотря на массовые разрушения, это единственный зафиксированный в истории случай, когда маги, оказавшиеся в эпицентре Большого Прорыва — пятьдесят драконьих жен, в том числе три беременные старшие жены — выжили. Именно потому, что они были лучшими магами своего времени (по крайней мере, среди женщин). А кроме того, беременные магички могут дополнительно пользоваться магическим резервом плода, если ребенок тоже маг, что дает им определенный плюс. Как нетрудно догадаться, дети Дракона обладают бешеными магическими резервами.
Все это промелькнуло в голове у Даари очень быстро, емкими смысловыми иероглифами, причем параллельно билось другое: а если я ошиблась, если я неверно догадалась, если это все-таки просто принц-генерал... И — а как ему помочь, он вообще живой, может, не путаться Алеко под ногами...
Но, пока все эти заполошенные мысли носились у Даари в голове, руки — правая в специальной перчатке и левая без нее — уже сноровисто подхватили один из созданных Ругерном и Камелией каналов, ослабели его до нужной степени и начали плели привычную диагностическую плетенку. Она такие использовала еще в Академии, в последние недели своего в ней обучения: научилась по книгам. Потому что хорошо, конечно, глазами увидеть, висит ли на твоей клиентке какое-нибудь проклятье — но гораздо лучше убедиться средствами магодиагностики в том, что у нее нет очевидных проблем в организме.
Простейшая маго-дианостика, кстати, доступна почти любому, тут не нужно быть докой в работе человеческого организма — но даже в Академии ее выучивали далеко не все. Потому что техника тут такая: ты запитываешь собственные магические каналы от тела пациента и по изменению их полей пытаешься диагностировать, какие недуги его одолевают. Метод этот неточный и крайне субъективный... Если не видишь самих каналов. Если видишь, то точность, как убедилась Даари, повышается в разы, хотя по-прежнему уступает стандартному диагност-амулету.
Алеко бросил на Даари короткий взгляд, не понять, одобрительный или нет; он уже успел перевернуть принца-генерала на спину, пощупать ему пульс и оттянуть веко, теперь начал быстро ощупывать целиком, будто обыск проводил.
— Жив, но в отключке, — громко сказал он, чтобы Камелия и Ругерн слышали. — Голова цела, дышит нормально, пульс ровный. Крови не видно, конечности целы.
Затем, без паузы, Алеко размахнулся и залепил принцу-генералу — возможному Дракону, замаскированному под собственного сына — роскошную пощечину, с оттяжечкой. Даари от такой пощечины, наверное, унесло бы и впечатало в стену. Даже в неясном свете было видно, что мясистая щека Лаора (или Дракона) потемнела от прилива крови. «Синяк будет», — подумала Даари.
Даари закусила губу. Ее собственные чары показывали странное.
— Снимите кольцо, — попросила она Алеко.
— Что?!
Он не услышал: Даари слишком тихо сказала, а вокруг грохотало.
— Снимите кольцо! — крикнула она, перебарывая треск реальности вокруг, а также шлепки и противный хруст падающих тварей.
На левой руке Лаора сидело кольцо с янтарем; Даари обратила внимание на этот аксессуар уже давно, еще когда они с Лаором впервые танцевали в офицерском клубе. Тогда она ничего особенного в этом кольце не заметила... То есть нет, она увидела магические каналы, обвивающие его, но много кто из магов носит артефакты собственного изготовления, запитанные на собственную жизненную силу. Да вот хоть Вейкатша — вспоминать о ней было жутко — тоже носила магическую брошь.
Однако теперь диагностика почему-то показывала ей, что магические каналы внутри тела Лаора, которые она не могла видеть, прямо-таки замыкались на этом кольце... Может быть, это артефакт смены внешности?
— Это амулет или артефакт! — крикнула Даари. — Вдруг он...
— Даже не думай! — рявкнула Камелия. — Если он примет истинный облик, нас раздавит под этим куполом!
«Нас и так...» — подумала Даари, но Алеко ее перебил:
— Да нет, если это личный артефакт, то потеря контакта может послужить шоком и разбудить его. Я должен был сам об этом подумать.
С этими словами Алеко решительно сдернул перстень с генеральской руки... Ну, то есть, попытался сдернуть. Пальцы у Лаора все-таки были толстые, кольцо шло туго. Однако в момент, когда Алеко этого кольца коснулся, диагностические чары сказали Даари, что кольцо моментально разорвало контакт с телом генерала; теперь это был просто магический артефакт малой мощности, который непонятно что делал — но точно в теле Лаора ничего не контролировал.
И, когда Алеко все-таки стащил его с пальца (а это заняло две или три секунды) ничего не поменялось. Лаор не превратился в огромного золотистого крылатого змея и не пришел в себя.
Правда, что-то в нем изменилось: Даари почувствовала — и увидела в изменениях своего нехитрого диагностического узора — что снятие кольца все-таки запустило в теле принца-генерала какие-то процессы... Бесы его знает, какие! «Если выяснится, что это был какой-нибудь стимулятор сердечного ритма, и я только что его убила...»
— Что теперь, генерал? — громко спросил Алеко у Камелии, перекрикивая шум.