Страница 26 из 66
Изюминкой их номера стали декорации. Гешвири и Тоннар просто превзошли себя, но и Даари сумела кое-чем им помочь: к тому времени на занятиях с демоницей та уже показала основные принципы создания визуальных иллюзий. Гешвири это умела лучше, но, к удивлению Даари, оказалось, что некоторые демонические техники отлично сочетаются с любимыми приемами сокомандницы.
Например, обычно для создания зеркальной иллюзии требуется очень много магии и очень сложная плетенка, но, оказалось, что можно сплести единый центр с круглым зеркалом и отразить зеркала друг от друга. Так получалось множество копий; правда, мерцающих и полупрозрачных, а не плотных, как более качественная иллюзия, но для танца так казалось даже лучше.
В результате этой оптимизации Гешвири смогла и танцевать, и поддерживать иллюзию. Кроме того, часть зеркал создала Тоннар, чья партия в танце требовала меньше концентрации, потому что ей не приходилось направлять не имеющую музыкального слуха Даари.
В результате их танец смотрелся выигрышнее, чем у большинства адепток. Они заняли второе место, в результате оставшись на третьем в общем зачете. Их обошла только команда, поставившая хоровой номер из оперы «Становление Цивилизации» — тот, который «…и парить в небесах, как драконы», создав мощнейший задник-иллюзию с целым фрагментом самостоятельно снятого ими же клипа.
Следующим конкурсом была военная игра, которую Тоннар почему-то называла «королевской битвой». Она попыталась объяснить причину — это было как-то связано с сетевыми игрушками — но Даари так и не поняла, при чем тут короли. Правители древних государств, на место которых пришла Цивилизация, вроде бы ничего такого не устраивали!
Сказать по правде, этого конкурса они боялись больше всего. Даже больше, чем капитанского, который должен был состояться в конце пятого месяца. Ну, может быть, «боялись» — неверное слово, но ничего хорошего в плане очков точно не ждали.
Нет, все трое были в неплохой физической форме, Гешвири так и в вообще отличной; Тоннар тоже не прогуливала занятия боевыми искусствами и по утрам бегала кроссы. А вот Даари… Боевым искусствам она училась только в том небольшом объеме, который все-таки преподавали в их школе, плюс простейшие приемы, которым обучали всех Чистильщиков (в основном умение правильно падать и прыгать). В Академии же, как вольнослушательнице, ей уроки шайгон-боя не полагались. Правда, она исправно ходила на занятия по общей физической подготовке два раза в неделю, но эти занятия никем не рассматривались серьезно. Все, даже преподавательницы, воспринимали их просто как небольшую физическую разгрузку от напряженных занятий: адептки просто играли в пешее поло или в какую-нибудь другую игру с мячом. Все же для разминки там бегали двадцать кругов по полю — хоть что-то!
Как объяснила Гешвири, именно бег в основном требовался от участниц военной игры; умение метко стрелять тоже пригождалось, но в основном — бег.
Правила были такими: на территории Малого Императорского заказника имени Суорна Дараи в предгорьях Рассветного хребта огораживалась магическими метками определенная территория. На этой территории делались закладки — контрольные пункты — в количестве десяти штук. Команды адепток запускались на полигон в разных местах и с небольшим временным разбросом. При этом никто не знал, первыми их запускают, вторыми или, допустим, последними (разброс составлял не более пяти минут). Та команда, которая быстрее (по абсолютному счетчику) соберет все закладки и потеряет меньше всего своих участниц, победит.
Вооружались адептки маго-механическими ружьями, стреляющими капсулами с краской. Попадание в корпус означало «гибель»; если заряд попадал в руку или в ногу, такая адептка считалась «раненой». При попадание в руку она лишалась возможности стрелять, при попадании в ногу — не могла передвигаться самостоятельно, сокомандницы должны были нести ее либо на спине, либо на носилках. Ну или «добить», что не воспрещалось, хотя это снижало итоговый балл. Результат засчитывался только тогда, когда все выжившие члены команды выходили к финишной точке (финишные точки тоже у всех были разные, чтобы исключить побоище у финиша). При этом труднее всего было даже не бегать по пересеченной местности, одновременно шугаясь от остальных команд (ну или наоборот, охотясь на них), а в том, что контрольные точки еще попробуй найди! Командам выдаются карты местности, но точки на них никак не отмечены. Предполагается, что вы должны засечь их по потемнению браслетов — контрольные точки специально сильно фонят — а потом на близком расстоянии определить точное положение собственными органами чувств. У каждой точки есть индивидуальная магическая «подпись», которая отпечатывается на пластинке из чувствительного материала. Такая есть с собой у каждого члена команды.
Для выигрыша применяли разные стратегии: кто-то устраивал засады у контрольных пунктов, чтобы перебить противников, кто-то стремился собрать все контрольные пункты как можно быстрее, кто-то совмещал (так поступали, в основном, команды, у которых имелся хороший, но медленно бегающий стрелок). И вот тут между Даари, Тоннар и Гешвири разгорелись жаркие споры — еще в прошлом году, когда стало ясно, каков расклад.
Гешвири считала, что лучше всего научить Даари как следует стрелять (тем более, что у нее и так получались неплохие результаты: МУНИ тоже стреляют пулями, а обращаться с МУНИ ее учили) и оставить в засаде, потому что научиться хорошо бегать — сложнее. Тоннар не соглашалась: из засады, мол, ее потом еще придется забирать. А, поскольку Даари не маг, она не сможет адекватно противостоять противницам. Дело в том, что в игре разрешалось пользоваться магией, но только разведывательной или вспомогательной, воздействующей либо на местность, либо на самого игрока: любая магия, направленная на других игроков, находилась под запретом — ибо, как показала практика, креативно используя даже вроде бы невинные приемы, адептки частенько добивались вывода противниц из строя надолго и всерьез.
Даари поставила точку в этом споре, сообщив, что она, кажется, знает, как им сжульничать. Точнее, не то чтобы сжульничать — просто в правилах нет ни слова о том, что запрещается использовать магическое зрение.
Впрочем, это не отменяло то, что тренироваться все равно нужно было до посинения. К счастью, часть тренировок для творческого конкурса и военной игры совпадала: выносливость нужна была и там, и там. А вот на тренировку стрельбы Даари конкретно не хватало. Гешвири сказала, что для приличного уровня нужно хотя бы шестьдесят-семьдесят часов стрельбы, лучше сто; Даари прикинула, что у нее есть где-то пятьдесят (по часу в неделю во время работы чистильщиком), но она несколько месяцев не обновляла навык. И действительно, у нее оказалось все вполне прилично… пока стрелять требовалось из небольшого ручного огнестрела. Как только она брала краскомат с прикладом, прицел тут же сбивался! Стало ясно, что с ним придется тренироваться заново, а времени категорически не хватало.
…Короче, в день, когда их привезли на повозках к полигону — а было это очень рано, едва-едва рассвело — Даари чувствовала себя категорически не готовой и предчувствовала, что все пройдет отвратительно. Тоннар и Гешвири тоже глядели невесело.
День был пасмурный, весенний; снег уже почти сошел, но под ногами все еще хлюпало. В большинство годов военную игру проводили ближе к лету, чтобы земля подсохла; но порой делали и так, как сейчас, потому, что, мол, «демоны не совещаются с нами, когда нападать — повезло, что не зимой по сугробам скачете!» Что сказать, не повезло.
На одну и ту же точку привозили по три команды, каждую в отдельной полугрузовой повозке с закрытыми окнами, чтобы участницы не поняли, которыми по счету их запускают. Даари, Тоннар и Гешвири пришлось прождать в кузове (у Даари он вызывал сильную ассоциацию с фильмами, где показывали работу спецподразделений: там бойцы обычно ездили как раз в таких), по ощущениям, наверное, целую вечность. Наконец дверь распахнули и одна из организаторов — преподавательница изобразительных искусств у старших курсов, которая неожиданно органично смотрелась в камуфляжной демисезонной форме и берете — сурово сказала: