Взрывоопасные чувства

Я росла в семье военного. Отец с подросткового возраста стал обучать меня приемам самообороны, а затем и вовсе отдал в секцию, где я несколько лет отрабатывала навыки защиты до автоматизма.

Папе было важно знать, что единственная горячо любимая дочь в его отсутствие при необходимости сможет за себя постоять.

Так что я не была такой беззащитной, как могло кому-то показаться на первый взгляд.

Если дело дойдет до банальной женской драки, то сокурсница быстро будет обезврежена. Но прежде я не откажу себе в удовольствии и прорежу шикарные белокурые волосы Шевцовой. Это будет платой за все месяцы насмешек с её стороны, что я была вынуждена терпеть.

Войдя в раздевалку, где уже переодевались одногруппницы, в числе которых и Шевцова, мы не спеша подходим к своим кабинкам.

– Оклемалась уже? – оглядывая меня со скрытой неприязнью, спрашивает Лена. И, не дожидаясь ответа, переведя взгляд на одногруппниц, говорит: – Я же говорила, что не так сильно она приложилась, как изображала. Больше притворялась. Специально, наверное, чтобы у Константина Сергеевича на руках оказаться. Решила привлечь внимание физрука, да, Вознесенская?

Насмешка и откровенная ложь Шевцовой бесят не на шутку. Но я не успеваю ответить, меня опережает Карина.

– Рот захлопни, Шевцова, а то воняет. Ты столько сплетен придумываешь, что вся пропиталась запахом лжи. Нет уже сил терпеть тебя, – заталкивая вещи в сумку, грубо и громко говорит Карина.

– Сама захлопнись, Лаврицкая, – зло сверкая глазами, произносит Ленка. – Нечего свою подружку выгораживать. Меня из-за нее физрук отчитал.

– Правильно сделал. Ты вообще на голову отшибленная. Даже не задумалась, что Даша могла серьезно пострадать.

– Кто виноват, что она играть не умеет? – рявкает Шевцова. – Руками нужно ловить мяч, Вознесенская, а не лицом. Запомни на будущее! Тогда цела останешься.

– Ты за мою сохранность, Шевцова, не переживай. Лучше о своей побеспокойся, – спокойно отвечаю девушке. И, застегнув сумку, посмотрев на Лену, продолжаю: – Еще раз выкинешь что-то подобное, пожалеешь.

– И что ты мне сделаешь, Вознесенская? – насмешливо спрашивает одногруппница, складывая руки на груди в защитном жесте. Она намеренно почти с первого дня обращается ко мне по фамилии. Раньше меня это раздражало, но потом я привыкла и перестала обращать на это внимание.

В конце концов, у меня красивая фамилия.

– Фейс тебе подправлю, – холодно, не отрывая от неё взгляда, отвечаю. И только благодаря этому замечаю проступившие удивление и растерянность на идеальном лице Шевцовой.

Не ожидала от меня подобных слов? Что ж, сюрприз!! Я еще и не так могу ответить.

– Ты… ты что, мне угрожаешь? – явно не веря услышанному, спрашивает Ленка.

– А ты не такая тупая, какой кажешься, Шевцова, – теперь настала моя очередь насмешливо смотреть на неё. – Моё терпение закончилось, Лена. Еще раз сунешься ко мне, начнешь снова всякую фигню про меня плести, я терпеть не стану. На глазах у всего универа за волосы тебя оттаскаю, мало не покажется.

– Тебя отчислят! – взвизгнув, угрожает Шевцова.

– Плевать. Зато ты надолго меня запомнишь. Как и все в универе запомнят твой прилюдный позор. Так что лучше отвали от меня по-хорошему.

Сказав всё, что хотела, закидываю сумку на плечо и двигаюсь к выходу из раздевалки.

– Выкуси, Шевцова, – следуя за мной, довольно бросает Ленке Карина.

– Пошла ты, – доносится в ответ ей.

– И так иду. Домой, – показывает средний палец Карина покрасневшей от злости одногруппнице.

– Вознесенская, – окликает меня Светка Кравцова. И, дождавшись, когда я на неё посмотрю, показывает большой палец. – Молодец. Давно надо было её на место поставить.

Благодарно кивнув девушке за поддержку, покидаю раздевалку. Следом выходит пребывающая в хорошем настроении Карина.

– Я в восторге! – заявляет подруга. – Горжусь тобой!

– Рада, что ты повеселилась, – хмыкнув, отвечаю ей и морщусь от резкого покалывания в висках.

Лучше мне как можно скорее оказаться дома. Всё-таки приложилась я головой сильно.

Глава 2

Казалось, что лимит по неприятностям на сегодняшний день должен быть исчерпан, но стоит нам с Кариной оказаться на улице, как я понимаю, что нет, лимит, по-видимому, не достиг дна. Всё еще впереди.

На подходе к парковке я замечаю того, кого видеть сейчас вот совсем, совершенно, очень-очень не хочется. Мысленно громко застонав от подлости судьбы, плетусь вслед за подругой, боковым зрением следя за Кириллом Волковым. Я всем сердцем надеюсь, что он меня не заметит. Тем более у него есть увлекательное занятие.

Кирилл красовался перед толпой студентов своим новым красненьким блестящим автомобилем. И казалось, что он полностью этим поглощен.

Машина действительна была роскошной, но это и неудивительно, учитывая, кто у Волкова отец.

Виктор Федорович Волков – местный депутат и давний друг моего отца. Много лет назад наши с Кириллом отцы вместе служили и оказались родом с одного города.

Когда отец ушел на пенсию и мы четыре месяца назад приехали в его родной город, чтобы осесть, именно Виктор Федорович протянул руку помощи моему папе. Помог ему через свои связи в кратчайшие сроки открыть собственное охранное агентство. И даже первых клиентов подкинул бывшему сослуживцу.

На празднике, устроенном моей семьей в честь открытия охранного агентства, я и познакомилась с Кириллом Волковым.

Он не понравился мне с первого взгляда. Слишком надменный. Слишком самоуверенно-дерзкий. Наглый. Привыкший ко всеобщему женскому вниманию. Я понаблюдала за ним какое-то время, и этого хватило, чтобы окончательно убедиться, что от такого, как Кирилл Волков, лучше держаться как можно дальше.

Так будет спокойнее и безопаснее. И неважно, что наши отцы дружат. Нас дружить с Кириллом это не обязывает.

Мне никогда не нравились избалованные мажоры, считающие, что весь мир лежит у их ног. Что они могут творить всё, что им вздумается, без каких-либо последствий. Я предпочитала серьезных, умных, ответственных парней. Тех, с кем всегда приятно поговорить о чем-то интеллектуальном. А не только про крутые тачки и улетные вечеринки.

Весь вечер я избегала долгого общения с Волковым-младшим. Да и он, по правде говоря, не стремился находиться в моём обществе. Что и неудивительно. Ведь присутствующие на мероприятии девушки и некоторые еще молодые женщины, поедающие Кирилла взглядами, были рады составить компанию сыну депутата Волкова. Так что парень не скучал и вниманием обделен не был.

Как, впрочем, и сейчас.

Волков, облокотившись задом о капот, ловко крутил на пальце ключи от машины и с легкой улыбкой слушал болтовню своих дружков, перебиваемую восторженным щебетом девчонок.

Помимо воли отмечаю, что на фоне остальных парней Кирилл выглядит чуть старше и мощнее, что ли. Не зря ведь он ходит на единоборства и играет в университетской футбольной команде, капитаном которой и является.

Занятия спортом даром не прошли, результат, как говорится, на лицо.

Желая как можно быстрее, а главное незаметнее, скрыться внутри салона Карининой машины, ускоряюсь. Но в последний момент, когда рука уже тянется к ручке двери, чтобы открыть её, меня замечает Волков.

– Эй, заучка! – громко кричит он.

Все понимают, кого так называет Волков, так что на мне скрещивается множество глаз. Сохранив бесстрастную маску на лице, вскидываю равнодушно-спокойный взгляд на Кирилла, вопросительно приподняв бровь.

– Ты сегодня выглядишь хуже, чем обычно. Не выспалась, что ли?

Первым порывом было показать ему средний палец и молча забраться в машину подруги. Но я вовремя себя останавливаю. И вместо тактики избегания выбираю другую.

– Ты тоже выглядишь паршиво, и что? – сухо произношу очевидную для всех неправду, придирчиво оглядев парня.

Кирилл выглядит как всегда идеально. К внешнему виду не придраться. Не то что к внутреннему содержимому. Вот там развернуться есть где.