Багнутый

Мы прибыли к заброшенному комплексу, полному старых военных памятников и развалин каких-то бетонных строений. Когда-то, в центральном городском парке находилась культурная достопримечательсноть, а теперь место облюбовали адепты для проведения дуэлей. В некоторых местах в бетоне виднелись разломы, выбоины от пуль и жженые отметины. Поскольку дуэль была публичной и не до смерти, в секундантах не было особой нужды. Мы с Элиной встали друг напротив друга на бетонной площадке в окружении разных рамп и горок.

— Внимание! — подняла руку Агата. — Начали!

Я сорвался с места, на ходу активируя Улучшенную Реакцию и Лезвийный Заряд. Вьюга же окуталась ледяным пластичным панцирем, который защищал ее практически со всех сторон. Теперь стало понятно, почему она себя так комфортно чувствовала в легкой тканевой броне.

Женщина направила посох в мою сторону и исторгла целую метель, промораживающую до косточек. Мой костюм должен был по идее защищать, но слабое силовое пыльное поле и легкий доспех справлялись скверно. Почти сразу я почувствовал, как конечности начало сковывать холодом.

Я полоснул дамочку в бок, и заряженное лезвие смогло пробиться сквозь лед, после чего сразу же юркнул в сторону. Вслед мне летела промораживающая метель. В свободной руке адептка Реинтар сформировала мощное ледяное копье, которое затем отправила в меня с сумасшедшей скоростью. Я успел выставить на пути эфес даги, и только поэтому ледяная хреновина не проткнула меня насквозь. Но приложила все равно больно, сбрив часть здоровья.

Я нырнул за бетонную конструкцию, скрывшись с глаз магички. Морозная струя из посоха била недалеко. Судя по всему, эффект исключительно оружейный, как это было с шоковой дубинкой или колючим мечом Агаты.

Мое главное преимущество — это скорость, и я решил ориентироваться именно на нее. Пещеры и Топи приучили меня создавать как можно меньше шума, так что двигался я крайне тихо. Пока Элина пыталась выйти на меня, я обходил руины и пьедесталы памятников по кругу, пригибаясь, после чего нападал на врага сзади или сбоку. Замечала меня Вьюга не сразу, что позволяло мне нанести один-два слитных удара. В основном старался колоть, поскольку иначе через ледяной панцирь было сложно пробиться.

Здоровье колдуньи стремительно таяло. Тело ее не было серьезно развито, особой регенерацией или защитой она похвастать не могла. Так что любое попадание по внутренним органам несло тяжелые повреждения.

В один из заходов ей-таки удалось меня достать. Ледяное копье пробило пыльную броню и застряло в левом боку. Боль стрельнула адская, но я уже к ней даже слегка привык. Комары с пауками и не так жалили. Так что я не остановился и продолжил бег, чего Элина явно не ожидала. Она лишь успела направить на меня посох и слегка проморозить. Баселард пробил застывшую корку льда и вонзился в сердце противницы. Адептка Реинтар сдавленно охнула и осела. Система засчитала мне смертельный удар.

— Ну дает Багнутый! Носится, словно адепт Кимери, а не Шизуса! — раздались скромные овации в мою честь.

Я выдернул ледяное копье из бока и, морщась, обозначил поклон зрителям. Регнабор тратить не стал, хотя кровотечение остановилось не сразу. Кто-то из знакомых пришел Элине на выручку и вколол инъектор. Спустя какое-то время женщина очухалась. По всей видимости, магичка редко вступала в прямое противостояние и чаще всего отсиживалась сзади. Дальнобойные заклинания позволяли ей стоять во второй линии и косить врагов на расстоянии. Но один на один против адепта "Шизуса" она была слаба, даже с учетом разницы в девять мер развития.

— П-приношу извинения за случившееся… — пролепетала она, следуя условиям договора. — И прошу дать мне возможность выкупить свою экипировку…

Как я узнал, ставить свое оружие и обмундирование в дуэлях считалось нормой. Но обычно затем побежденному давалась возможность выкупить свое добро. Все равно победитель не мог использовать именные предметы, а подношение на алтаре приносило крохи эссенции, если сравнивать с реальной стоимостью божественной экипировки.

Элина владела посохом, поясом и костюмом Реинтар земного ранга. Раздели мы дамочку до последней нитки. Забрали у нее все расходники, включая один спас-покров, общую поясную сумку и приличное количество наличности. На попятный дама не пошла, что отчасти делало ей честь. Не удивился бы, если Гадюка или Стена в такой ситуации плюнули на репутацию и попытались свалить. Элина все еще явно таила на нас злобу — это было видно по ее недовольному взгляду. Но, судя по всему, от претензий к нам дамочка отказалась.

Поясная Сумка досталась Агате, тем самым забив последний слот. У меня все четыре атрибута были заняты полезной экипировкой, и я не мог решить, что стоит поставить в первую очередь. Покамест решил убрать браслет-щит в инвентарь, заменив Спасательным Покровом. Благодаря сумкам весь наш походный скарб уместился в схронах. Правда, провизии с собой у нас оставалось мало. Так что рюкзаки еще послужат, когда соберемся в рейд.

Городовые заявились к заброшенному памятному комплексу то ли по наши души, то ли просто узнать, что за разборки адепты тут устроили. Но зеваки задержали их и сообщили нам, так что удалось разминуться со служителями закона. Мало кто из последователей почитал гвардейцев, которые, так или иначе работали, на местного главу города.

Мы остановились возле киоска с напитками, и я запоздало заметил иконку сообщений. Майя прислала мне ответ. Полученную информацию я поведал в том числе и Агате. Маленкова серьезно восприняла мое обращение и связалась с графом Сомхиевым, под патронажем которого числилась ее гильдия. И граф на удивление заинтересовался нашим случаем.

— И зачем ему наши разборки? — вопросил я вслух.

— Сильно сомневаюсь, что среди знати найдется куча альтруистов. Скорее всего, желает скинуть Грачева, — предположила Агата. — Я слышала кое-что о графе Сомхиеве. Поговаривают, достойный человек.

— Вот только я такого же сказать не могу.

— Ты знаешь о нем?

— Он связан с историей, которая случилась с моим отцом…

— Не поведаешь мне?

— Как-нибудь потом. Есть планы на то, чем займемся после улучшения искр? В новый рейд?

— Стать сильнее не помешает... Мы должны нанести визит барону Волынскому.

— Глава Шемерово? Кажется, я слышал, что Волынский с Морозовыми был не в ладах.

— И это мягко сказано. Эта мерзкая тварь распускала слухи, подсылала душегубов, устраивала диверсии. Мне известно многое про ублюдка Волынского. И как он тайно развлекался с малолетними, предаваясь блуду и разврату. Как подставлял Морозовых, строя козни. Он один из тех, кто участвовал в расправе над моим родом. Барон должен быть уничтожен! — отрезала Агата.

— Тебе известно, какой он меры?

— Двадцать восьмой был, если мне не изменяет память.

— Солидно, — цокнул я. — Придется придумать план. И подкачаться. А пока… едем в Сосновское!

Денег у нас было достаточно, так что мы наняли такси до соседнего города. Водитель попался разговорчивый. Нам удалось выяснить, что пост проверки находится ближе к Белоярску, так что до Сосновского можно добраться без лишних сложностей. Узнали от словоохотливого таксиста и последние новости. В основном, конечно, обсуждали Прорыв в Нефтесибирске и фигуру барона Грачева. Жители были недовольны тем, как он защищал город и количеством погибших. Но пока однозначных обвинений ему не предъявляли. Барону пришлось спешно лететь в Новгород, чтобы отчитаться перед императором.

Кафе "У Барыни" находилось практически в центре Сосновского — небольшого города уровня моего Нефтесибирска. Разве что дома и кварталы здесь были чуточку зажиточней. Виднелись особняки богачей и адептов. Сказывалась близость к Белоярску, до которого километров двадцать пять пути. Заведение оказалось по качеству обслуживания скорее ближе к ресторану, но без выпендрежа. Рассчитано в основном на холопов, а не на знать. Народ даже вне часа пик с удовольствием сиживал за столами. Было много женщин.