Страница 144 из 164
— Сегодня будет особый ритуал, и меня он сильно тревожит, потому что приведёт в беспокойное состояние неопределённое количество почивших душ. Я опасаюсь, как бы они не явились сюда вслед за этой девицей.
— Даже так, — я отложила вилку и повернулась к Бену. — А что там будет происходить?
— Это всё последствия неких давних событий, когда в замке жила другая баронесса де Витри, которую звали Греона. Она была ведьмой и, как говорит эта несчастная тень, с помощью приворотного зелья околдовала барона де Витри, вышла за него замуж, а затем убила его. Она занималась колдовством, изводила врагов и ненужных мужей своих подруг и клиенток ядом и насылаемыми проклятьями, пила кровь младенцев, чтоб сохранить молодость. В конце концов, у магистрата Бренне лопнуло терпение, они наняли какого-то специалиста в Магдебурге, он организовал карательную экспедицию в замок, Греону поймали и повесили. Теперешняя владелица замка баронесса Жеанна — её дочь, занимается тем же, но колдовской силы не имеет, потому раз в год проводит ритуал на кладбище. Вызывает дух матери и даёт ей младенца, чтоб та выпила его кровь и сохранила красоту в могиле, а та в благодарность на целый год передаёт ей свою силу.
— Это легенда? — недоверчиво спросила я.
— Вспомните, в каком мире мы живём, командор. Я не могу поручиться, что всё это правда, но кое-что вполне может ею быть. Тень Генриетты утверждает, что несколько раз участвовала в этом ритуале, в составе шести ведьм, призывавших седьмую. Она сама видела, как баронесса де Витри с помощью какого-то амулета поднимала тело матери из могилы и та выглядела как живая. И это тело действительно пило кровь младенца, которого приносила каждый раз некая знахарка-травница по имени Бригитта.
— Так, вот с этого места поподробнее, — остановила я его. — То есть вы вот так спокойно мне говорите о том, что скоро где-то не так чтоб очень далеко отсюда произойдёт убийство ребёнка, и сами спокойно сидите за этим столом?
— А что я могу сделать? — поинтересовался он. — Смерть ребёнка меня тревожит, но ещё больше тревожит то, что, по мнению этого призрака, под действием ритуала не только старая ведьма поднимается из могилы, но вместе с ней и другие похороненные там. Ритуал происходит на кладбище, где построен склеп Греоны де Витри. И все, кто там лежит, встают из могил и до утра слоняются по округе, стеная и внушая ужас мирному населению. Не исключено, что это приводит к очередным жертвам. Суеверные люди слишком болезненно реагируют на восставших мертвецов. Я уж не говорю о том, что последнее время все неупокоенные души так и тянутся сюда. Их тут слишком много. И далеко не всем им я могу помочь. Ещё пару часов назад я понятия не имел, что эта ночь настаёт, пока перед самым ужином не увидел несчастную Генриетту. Я при всём желании не смог бы добраться до Бренне за оставшееся время, да и не знаю где он. Потому я бессилен!
— А помощи попросить не судьба? — уточнила я, сурово глядя на него.
— А что вы можете сделать?
— Я могу добраться туда вовремя, разогнать шабаш, сжечь ведьму и спасти младенца. Но мне нужна дополнительная информация. Я могу поговорить с этой… Генриеттой?
— Нет, она не может говорить. Она делится со мной образами, и поверьте, это страшно.
— Полагаю, не страшнее современных фильмов ужасов в формате 6D из наших англосаксонских колоний. Если она не может поделиться образами со мной, то делитесь вы полученной от неё информацией. Итак?
— Судя по всему, ритуал проходит на кладбище за городом, — пожал плечами он. — В самое тёмное время ночи, то есть у вас ещё около пятнадцати часов в запасе. Участницы шабаша… Хотя нет, это неправильное определение, и оно может ввести в вас в заблуждение. Шабаш придумали инквизиторы, как злую пародию на католическое богослужение, а здесь всё иначе. Итак, шесть ведьм съезжаются на кладбище, баронесса де Витри привозит с собой музыканта с волынкой. Травница Бригитта приносит ребёнка. С ней какая-то девчонка, которая приглядывает за ребёнком, пока он не понадобится. Все ведьмы верхом, в доспехах и вооружены, как рыцари.
— Зачем?
— Не знаю, но, возможно, они хорошо помнят, что случилось с их покровительницей Греоной, и готовы дать отпор недоброжелателям. Они зажигают костёр, бросают в него какие-то травы и кристаллы серы, бьют мечами в щиты и под волынку поют гимны. Потом идут в склеп, вскрывают надгробие и кладут на грудь тела Греоны амулет. Баронесса произносит заклинание и её мамаша просыпается. Под звуки волынки ей приносят младенца, она прокусывает ему артерию, выпивает кровь, касается лба дочери, передаёт ей силу и падает обратно в могилу. Надгробие закрывают и все едут в замок баронессы праздновать успешное завершение колдовства.
— Какая мерзость, — прокомментировала я.
— А вы хотели бы, чтоб такой ритуал выглядел, как открытие Дельфийских игр?
— Я хотела бы. Впрочем, если чего-то хочется, то нужно что-то делать. Что б вы сделали, окажись вы там в нужное время?
Он задумался.
— Я бы уничтожил тело ведьмы. Нет тела — нет ритуала.
— А бесплотный дух?
— Вряд ли он может быть носителем колдовской силы, нужно что-то более осязаемое. К тому же бесплотный дух никому не сможет прокусить артерию.
— Логично, — согласилась я. — А как его уничтожить, это тело?
— Это не сложно. Это обычный кадавр, то есть мёртвое тело, в который на какое-то время возвращается дух. Он же, этот дух, возможно, поддерживает тело нетленным. Значит, здесь сработают любые методы, применяемые против живых мертвецов, то есть зомби.
— Соль и огонь?
— Да.
— Что после этого?
Он изобразил улыбку.
— У меня вряд ли возникло бы желание связываться с шестью вооружёнными ведьмами. Для этого нужна не только отвага, но и немалый запас глупости.
— А амулет? Он вас не заинтересовал?
— Заинтересовал, ещё как… — согласился Бен. — Но я не уверен, что смог бы отнять его у ведьмы, не убивая её. Вы ещё не забыли, что у нас действует запрет на убийство?
— Как приятно слышать это от вас! — съехидничала я.
— Я — другое дело.
— Но ребёнка-то надо спасти! — напомнила я. — Благополучие мёртвых — это, скорее, по вашей части, а вот меня интересуют живые. Потому мне придётся отнять у них младенца и доставить его в безопасное место. Как вы думаете, на кухне есть соль?
— Там есть даже масло, которое очень хорошо горит. Могу также одолжить зажигалку.
— У меня есть… — пробормотала я и, наконец, заставила себя взглянуть на окровавленную девицу в углу, которая прислушивалась к нашему разговору.
Это была едва ли не самая неприятная часть подготовки к моей вылазке, но делать было нечего. Я встала из-за стола, подошла к ней и поднесла пальцы к её лбу. Он был ледяной. Я закрыла глаза и увидела несущиеся подо мной вершины гор, потом тёмные леса и, наконец, синеватую равнину, заполненную клочковатым туманом, из которого поднимались покосившиеся надгробия. А над всем этим — серое здание усыпальницы с квадратными колоннами и лежащим на них тяжёлым портиком. Оно было таким громоздким и монолитным, будто строители хотели придавить то, что в нём скрывалось, запечатав под тоннами камня.
— Я знаю, где это, — кивнула я, открывая глаза, и встряхнула рукой.
На пальцах ощущалось неприятное покалывание. Я поняла, что Генриетта сама была ещё той штучкой, и в рай она вряд ли попадёт, а значит, её спасение не по моей части. Меня саму удивило, как просто я пришла к такому выводу и, не испытывая к ней жалости, отправилась на кухню искать то, что мне так необходимо для моей очередной миссии.
Перед моим мысленным взором всё ещё стояла мрачная картина заброшенного кладбища, и я уже пожалела, что упомянула о жутких фильмах ужасов, которые запрещены на Земле из-за губительного воздействия на человеческую психику. Они используются только в специализированных центрах по подготовке десантников и агентов безопасности, которые могут столкнуться с подобными обстоятельствами. Наше подразделение тоже включили в программу такой подготовки, и честно признаюсь, лучше десять раз пройти по полигону для подготовки спецназа, сквозь силовые поля, гравитационные ловушки и огненные галереи, чем один раз погрузиться в этот фантасмагорический кошмар. Хорошо ещё, что нас к этому готовили и сопровождали проход профессиональные психологи, занимающиеся проблемами страха. Но, с другой стороны, каждый проход становился всё легче, а после казалось, что ничто мистическое уже напугать не может. И всё же я рада была победно завершить подготовку по этой программе и постаралась выбросить всё увиденное из головы, надеясь, что мне не придётся столкнуться с этим наяву. И вот, посмотри ж ты! Я собираюсь лететь на самое настоящее кладбище, где скоро из могил восстанут мертвецы, а кругом под волынку будут плясать ведьмы и бить мечами в щиты. И почему я не пошла учиться на кондитера?