Страница 128 из 164
— Кто-то мог его вывести за пределы лагеря?
— Вряд ли. Он контактировал только с вашими гвардейцами, своими сослуживцами, бароном Делвин-Элидиром и бароном де Сегюром. Гвардейцы были на постах возле вашего шатра или спали в палатках, рыцари де Сегюра все спали у себя и подтвердили это, как и их оруженосцы. Одного, правда, не было, молодого оруженосца рыцаря Делажа, но его хозяин отпустил вечером навестить дядю, который служит сержантом ландскнехтов из Магдебурга. Тот подтвердил, что племянник заходил к нему и был один. К тому же мальчишка совсем юн и впервые увидел де Мариньи при выступлении армии. С чего бы ему помогать незнакомцу? Да и не знает он проходов вокруг лагеря. Барон Делвин-Элидир был у вас во время ужина, а потом в шатре у принца, после чего вернулся к себе и лёг спать. Это подтверждают опрошенные нами слуги. Де Сегюр был у меня. Мы обсуждали наши меры против лазутчиков луара, которые должны в ближайшее время проявлять к нашему переходу повышенный интерес. Он ушёл очень поздно и сразу лёг спать, что подтвердил его оруженосец. Так что либо де Мариньи настолько хитрый шпион, что знал секретную информацию об охране лагеря, тогда я сомневаюсь, что он так глупо раскрылся бы перед Альфонсом Бризоном, либо он улетел по воздуху, прихватив своего кота, но оставив всё ценное. Либо он остался здесь, и мы найдём его или его труп при снятии лагеря. Или не найдём ничего.
— То есть, по вашему мнению, его оговорил Бризон, а потом ещё и убил и спрятал труп, просто чтоб произвести на меня впечатление?
— Бризон не мог убить де Мариньи, если только напав со спины, но я сомневаюсь, что этот мальчишка способен на что-то такое. Да и труп слишком тяжёл для того, чтоб он смог утащить его и спрятать. Однако, я полагаю, что если б де Мариньи предстал перед вами и стал отрицать рассказ этого юноши… Чьё слово имело бы больше силы: слово опытного воина, который вхож в дом барона Делвин-Элидира и пользуется его расположением, или этого мальчишки, лишь недавно представленного ко двору в результате таинственной смерти его брата?
— Ах, да! Его брат ведь тоже погиб как-то странно… — Ричард на минуту задумался. — Может, мальчишка не так прост?
— Прикажете допросить его с пристрастием?
— Нет, — король вздохнул. — Это возмутит Монтре, и он опять будет зудеть над ухом. Оставим это дело, как есть. А за этим Бризоном присмотрите, барон. Он в свете вашего рассказа, действительно, выглядит подозрительно. Может, он сам шпион и пытается подставить наших верных слуг? Или действует вместе с неведомым нам шпионом. Тогда этот навет на командораде Мариньи и его последующее исчезновение вкупе со смертью Теодора сильно смахивают на заговор.
— Мы проследим за ним, — поклонился барон, осторожно вставая со скамеечки.
После его ухода король приказал вызвать кавалера де Брассера. Бывший учитель принца явился тут же, обрадованный вниманием короля. Ричард посмотрел на старого служаку и произнёс:
— У меня для вас секретное поручение, де Брассер. Никто не должен знать о том, что я дал вам его.
Де Брассер бросил выразительный взгляд туда, где возле стены застыла неподвижная фигура Джинхэя, но король не обратил на это внимания.
— Вы помните командора де Мариньи, кавалер? — спросил он.
— Я видел его на турнире и на пиру после, и слышал о нём превосходные отзывы. Жаль, что мне не выпала честь скрестить с ним клинки.
— Возможно, и выпадет, — проговорил король. — Этот человек подозревается в измене, но он внезапно исчез из лагеря. Я хочу, чтоб вы его нашли, — он открыл ящик стола и, достав оттуда увесистый кошелёк с золотом, передал его де Брассеру. — Возьмите несколько надёжных людей и поезжайте. Вы знаете, как он выглядит. Кроме того, с ним, скорее всего, будет кот какой-то необычной породы, возможно, он будет в корзине или клетке.
— Я должен привезти этого человека вам?
— Только его голову. Я сделаю из неё чашу. Когда вы вернётесь, вы получите такой же кошелёк, но если вы привезёте мне голову де Мариньи, вы получите столько золота, сколько влезет в его череп.
— Я её привезу, даже если мне придётся вытаскивать его из-под земли! — воскликнул де Брассер с энтузиазмом.
— Меня это устроит. Идите, и никому ни слова.
Де Брассер вышел, а король обернулся и посмотрел на Джинхэя.
— Разве тебе не показалось странным, что он исчез вместе с котом?
— Показалось, мой король. Уходя, каждый старается забрать с собой самое дорогое. Не для всех это драгоценности.
— И я о том же. Может, де Грамон и прав, и его уже нет в живых. Но если он жив, я хочу, чтоб это было исправлено.
Жан Жувер брёл по лагерю, словно в раздумье, но направляясь строго к намеченной цели, и вскоре оказался возле шатров, между которыми была выделена горящими факелами прямоугольная площадка. На ней бились на мечах два рыцаря. Они сняли куртки, и их льняные рубахи насквозь пропитались потом, а вокруг молча стояли другие рыцари и оруженосцы, и на их лицах отражалось недоумение.
Ламбер был отличным мечником, но сейчас он с трудом защищался от стремительных мощных ударов меча наступающего на него де Сегюра. Барон дрался так, словно в него вселился дьявол. Он был яростен и неудержим. И при этом на его лице застыло свирепое выражение, словно он вёл последний в жизни бой со своим смертельным врагом. Наконец, оттеснив Ламбера на край площадки, он с размаху ударил его плашмя клинком в бок, тот пошатнулся и выронил меч. К счастью, ярость его была всё же под контролем, и последний удар был силён достаточно, чтоб победоносно закончить поединок, но не настолько, чтоб причинить травму старому другу.
— Ты превзошёл самого себя, Марк, — заметил Ламбер, поднимая с земли меч. — Что на тебя нашло?
— Я зол, — ответил тот и заметил Жувера. — Что, явился шпионить по приказу своего господина?
Жан озабоченно нахмурился и настороженно огляделся, поскольку окружавшие его рыцари, смотрели на него, мягко говоря, без особой симпатии.
— Я просто зашёл посмотреть, как ты, Марк, — объяснил он.
— Как видишь, я жив. С меня не спустили шкуру и не повесили на дереве, так что твоему хозяину придётся постараться, чтоб выбить меня из седла.
— Я не понимаю, о чём ты…
— Да неужели? Нас с утра дёргают шпионы и сыщики де Грамона, они перерыли наши вещи и перевернули всё в наших шатрах. К тому же пропал один из моих людей, и едва ли не мы в этом виноваты! И всё из-за выкормыша твоего виконта, этого болтливого лживого щенка Бризона!
— Я слышал что-то, но уверяю, ни я, ни Монтре здесь не при чём.
— Не при чём? Как вам это, господа? — Марк осмотрелся, и его рыцари зло засмеялись.
— Мы можем поговорить? — спросил Жан, на всякий случай, положив руку на эфес меча.
Марк пожал плечами и направился куда-то мимо шатра. Нервно оглянувшись на его соратников, Жувер поспешил следом. Он нашёл де Сегюра за шатром, где тот стоял, подставив пылающее лицо свежему ветру, внезапно налетевшему из темноты.
— Это ты убил де Мариньи? — резко спросил Марк, взглянув на него.
— Я? Убил?
— Не прикидывайся, Жан. Сперва этот мерзавец Бризон оговорил его, а потом он исчез. Он не покидал лагерь. Де Грамон всё проверил. Значит, он убит! Но мальчишка против такого бойца слабоват. А ты — в самый раз?
— Ты думаешь, я стал бы действовать вместе с этим жалким змеёнышем? — искренне возмутился Жувер.
— Стал бы, если б приказал Монтре, — презрительно процедил де Сегюр. — Он подставил меня и пытался подставить Айолина, но тот ему оказался не по зубам. А Рене настолько дотошен, что выяснил, что никто никогда не слышал от моего человека той ереси, в которой его обвинял Бризон! И к тому же Рене установил, что он не покидал лагерь. Так где же он?
— Я не знаю, Марк! — воскликнул Жан. — Я узнал об этой истории от Монтре только утром. Тот, действительно, потребовал у короля расследования, но был ошарашен тем, что его величество вместо того, чтоб выразить благодарность за бдительность, едва не испепелил его гневным взглядом. Монтре встревожен, потому что не знает, чем теперь обернётся для него ложь Бризона.