Страница 53 из 343
- Мы никуда не пойдем? - мрачно решил он удостовериться в том, что ему решительно не везет.
- Нет, отчего же! - мисс Эвергрин внезапно воспряла духом. - Думаю, теперь самое время нанести визит на Диагон-Аллею, - глаза у нее заискрились, точно она обдумывала отличную идею, только что пришедшую ей на ум.
- Но, дорогая, разве это не опасно? - по всей видимости, та же самая идея Эльфу в голову еще не пришла. - Мы - ладно, но Гарри... Может, попросить лорда Эммета приглядеть за ним, пока мы будем в Лондоне?
- Да нет, напротив! Если такие сведения уже проникли в газету, то я уверена, что на Диагон-Аллее не случится ничего! Даже если и планировалось что-то ужасное, то теперь, когда все перетрусили и носа не покажут на нашей улице, дементорам там делать нечего. А то количество авроров, которое Министерство Магии отправило на Диагон-Аллею в ожидании худшего, вполне годится для охраны Гарри Поттера. Сейчас нам ничего не угрожает. Думаю, дементоры изберут иную мишень.
- Какую же?
- Пока не знаю. Это должно быть что-то настолько дорогое всем волшебникам, чтобы навести страху на весь волшебный мир. Но на Диагон-Аллее совершенно безопасно, уверяю вас, мои милые. Завтра же и пойдем!
Действия от противного не совсем устраивали Глориана, но он ничего не сказал.
Вечер Гарри провел в компании Сьюзен. Мисс Эвергрин и Глориан сидели в садовой беседке и старались наладить отношения, грозящие съехать в никуда, пока по пестрым стеклышкам и дикому камню садового домика барабанили капли дождя. Гарри и Джим сидели в гостиной, подперев руками головы, и с удовольствием слушали, как Сью играет на рояле "Танец Анитры". После последней тренировки Гарри с успехом мог уже прочитать мысли не только Сью, но даже Джима, однако, сегодня сильный ливень с громом и резко упавшее атмосферное давление ему немного мешало. Поэтому они провели тихий вечер, слушая, как Сьюзен пытается выудить неземные звуки из расстроенного рояля мисс Эвергрин. Джим извлек из ниоткуда пару древних скрипок и флейт, и они заиграли сами, стараясь попасть в ритм, старательно вившийся из-под пальцев Сью. Гарри предполагал, что она умет играть, но не знал, что настолько хорошо. Восхищенный талантом Сью, он даже вытащил джинна из бутылки для того, чтобы и он насладился замечательной музыкой. Сперва Джамаледдин ворчал, что его старые кости должны немного погреться в бутылке в этот отвратительно дождливый вечер, но потом, проникшись романтичностью обстановки и изредка вытирая набегавшую слезу, вполголоса начал рассказывать Гарри о годах, проведенных им в Магрибской Школе Колдовства и Магии, пока скрипки отчаянно старались соответствовать мелодии.
Джинн пока не заикался о первом желании, и Гарри старался следить за собой, чтобы ненароком не ляпнуть чего-нибудь, что может быть неверно истолковано Джимом. Если бы не эти опасения, то с джинном можно было вполне нормально общаться, хотя Джамаледдин был жутким брюзгой. Он всегда критиковал поведение людей и хихикал над дурацкими, по его мнению, людскими привычками, как-то: любовью к телевидению (которое он считал самой чернейшей из магий и прямым конкурентом, способным исполнять человеческие желания так же, как и он сам), автоматическими стиральными машинами, супами в пакетиках и туалетной бумагой. Но сегодня даже ворчание Джима и его ужасно дикая манера без всякого стеснения сморкаться в рукав модного пиджака не могли испортить Гарри замечательного вечера. Когда кончился дождь, они со Сью вышли на балкон, чтобы посмотреть на клубнично-алое солнце, лениво погружавшееся за горизонт. Завтра. Завтра будет новый день, и все кончится. Он уедет в Лондон, а Сьюзен отправится в Хогвартс одна. Или с Джастином. А что будет потом?
Ничего не изменилось. Война продолжается.
Дул по-августовски прохладный ветерок, и Гарри внезапно почувствовал, что внутри у него поднимается что-то необычное, что-то, чего он еще никогда не чувствовал. Влажный ветер тихо нашептывал ему какие-то тайны, а длинные светлые волосы Сьюзен изредка щекотали ему шею: она стояла совсем близко, казалось бы, наклонись он к ней и... От нее пахло лимоном и мятой. Еще вчера они были просто одноклассниками, просто дурачились. Попытка научиться читать мысли была похожа на забавную игру, изготовление волшебной палочки казалось сказкой, их общий секрет - Джим - приятной и безобидной тайной. Но все это произошло именно с ними, поэтому стоило верить и сошедшему на них сегодня странному очарованию, разливающемуся в этом вечере, и нервному комку в горле, и предательскому желанию ощутить прикосновение ее волос к своей щеке, а ее губ - к своим губам.
Продолжится ли и после этого вечера их внезапная дружба? И такое странное, мучительное ощущение потери после того, как они со Сьюзен снова станут посторонними друг другу: всего лишь парнем из Гриффиндора и девушкой из Хуффльпуффа, - исчезнет ли оно?
Гарри почти решился, когда на него из сумеречной дымки заката спикировал урчащий от радости голубь. Пикассо мазнул его крылом по щеке и сел на плечо к Сью. Она потрепала его по хохолку, сняла с лапки письмо (сложенный вчетверо листок тетради в клеточку) и отошла к перилам, чтобы развернуть его. Гарри не нужно было читать ее мысли, чтобы понять, от кого было письмо. Губы Сью слегка шевелились, пока она читала его. И улыбалась.
- Спасибо, Пик. Это от Джастина, - сказала она с такой счастливой улыбкой, что Гарри подумал: лучше бы она меня просто ударила. - Пишет, что страшно соскучился. Мы с ним встретимся завтра в три часа на Диагон-Аллее возле Дырявого Котла. Не хочешь составить нам компанию, Гарри?
Комок в горле стал мстительно-колючим.
- Мне очень жаль, Сью, - услышал он свой собственный, ставший совсем незнакомым, голос. - Но мы с Гермионой и Роном тоже собирались увидеться в это время. Нам нужно уладить кое-какие дела. Извини.
И почувствовал себя последней скотиной, когда увидел, как искренне огорчилась Сьюзен. Проводив ее до камина, он вышел на крыльцо, чтобы как следует проветрить голову и через окно садового домика увидел, как темпераментно мирятся Валери и Глориан. Страстность их первого поцелуя, который имел счастье наблюдать Гарри, не шла ни в какое сравнение с тем, что он случайно заметил теперь.