Страница 307 из 343
Гарри был в этом абсолютно согласен с профессором. После своих жутких снов, после видения Парвати, он вовсе не был уверен, что проход через вращающийся замок или как его там, окажется простым и лёгким. Совсем даже наоборот, чутьё подсказывало ему, что на пути их ждут неприятные сюрпризы. Хорошо, что есть оружие, способное защитить их. И чтобы там не говорила Валери, но она тоже боится, Гарри помнил, в каком взвинченном состоянии была опекунша во время их разговора, и сколько раз она повторила: «Гарри, пожалуйста, будь осторожен. Обещай, что будешь держаться поближе ко мне». «Если это будет возможно», - мрачно подумал Гарри, и в этот момент на плечо к нему спикировал феникс. Вцепился острыми когтями в рубашку и требовательно ущипнул за ухо. Тяжёлое предчувствие отступило: Гарри стал усердно чесать шейку пернатому любителю удовольствий, а Гермиона, полюбовавшись огненно-золотыми переливами на крыльях птицы, спросила:
- А его ты возьмёшь с собой? Как вы с Годриком договорились?
- Думаю, он сам решит, что ему делать, правда, дружок? – пальцы Гарри взъерошили пёрышки на спине феникса, и тот от избытка чувств замурлыкал в точности как кошка.
И единственная, с кем Гарри за весь этот длинный, закончившийся далеко за полночь, день так и не поговорил, была Сью. Разумеется, они виделись, сидели рядом за обедом и даже поцеловались ночью на балконе. Но ни слова не было сказано об их запутавшихся отношениях, и волей-неволей назревший разговор был отложен до возвращения в век двадцатый, словно перемена века могла что-то изменить и исправить...
***
Свечи в контуре, образующем фигуру неправильной формы – не то птицу, не то иероглиф, горели неровным багровым пламенем, периодически начиная биться и трепетать, словно по комнате гулял сквозняк, которого и быть не могло – дело происходило в подземелье. Каменный зал с трудом вместил сто пятьдесят учеников Хогвартса. Закончился последний завтрак, отзвучали последние слова прощания. На лицах – печаль, страх, напряжение – кто-то ещё переживал расставание с остающимися в прошлом друзьями, как Джинни, а кто-то страдал оттого, что проститься так и не удалось – Гермиона, плотно сжавшая губы и заботливо опекающая стайку малышни, Рон, уныло глядящий из-за плеча Джинни: Эверетт и Матильда так и не вернулись… Другие, напротив, уже всеми мыслями перенеслись в будущее – подпрыгивающая на месте и заговорщически шептавшая что-то Тоби и Гордону Клара Ярнли.
Большинство же находилось под сильным впечатлением от только что отзвучавшей речи Снейпа, объяснявшего, как можно, и как нельзя вести себя в Мире Теней: Валери, необъяснимо подавленная с самого утра, безоговорочно признала за зельеваром право давать последние наставления, как за главным специалистом по загробному существованию. По всему выходило, что в Мире Теней нельзя ничего – стоять, лежать, бежать, пользоваться магией, поддаваться панике… Только идти, и только в строго определенном направлении – Снейп настаивал на том, что направление будет очевидно. Путь-на-Грани: шаг влево – шаг вправо – что случится, если оступиться, никто не знал, но Снейп обещал снять с ослушавшегося сразу несколько сотен баллов. Если выживет, конечно. Но все и без его угроз понимали, что им предстоит не развлекательная прогулка, а путешествие без всяких гарантий на благополучный исход.
Насколько всё серьёзно, было понятно хотя бы по тому, что Снейп и Валери попросили всех средневековых обитателей замка не присутствовать при открытии портала, полагая это опасным. Впрочем, Гарри был уверен, что один человек присутствовал здесь, несмотря ни на что – юный репортер Квинтус ради высокой страсти к исторической правде, несомненно, пренебрёг всеми запретами и увещеваниями.
Снейп бросил на маленькую жаровню щепотку ржаво-коричневого порошка и монотонным тихим голосом начал читать заклинание. Удушливый дым не замедлил повалить от жаровни, заполняя собой всё помещение. Ученики давились кашлем, но никто не осмелился издать ни звука. Через несколько минут дым рассеялся. Над тёмно-красным контуром повисло марево, колеблющееся в такт огонькам свечей, зыбкое нечто цвета южной ночи, так же как и ночное небо, переливающееся искорками.
- Это и есть портал? – шепотом протянул Рон позади Гарри. – Что-то меня туда не тянет…Очень уж похоже на то облако, которое выпускают каракатицы, когда охотятся. Он уверен, что внутри нас не ждёт никакой потусторонний спрут?
- Вряд ли в нашей ситуации можно быть хоть в чем-то уверенным, - вздохнул Гарри. – Ничего не поделаешь, придётся пойти туда.
Валери первая шагнула в мерцающее облако. Повинуясь команде Снейпа, за ней потянулись ученики. Гарри, который предпочёл, чтобы его очередь наступила последней, чуть не пожалел об этом – смотреть, как однокурсники один за другим исчезают в неизвестности оказалось невероятно выматывающим: Кларенс Дэйвис и Тед Тойли, слизеринцы Блаунт и Уоррингтон – последний крепко держал за руку Блез Забини, за ними Невилл и Клара с Севериной. Наконец, и сам Гарри шагнул в портал, и чернильная тьма сомкнулась над его головой, как полы огромного плаща.
***
У него не было ни рук, ни ног. У него ничего не было. Его кружило в абсолютной тьме, плавно покачивая, как волны уносят отвязавшуюся лодку, но где верх, где низ – не понять. Точнее, просто не было ни верха, ни низа, а также не существовали право и лево, запад и восток, вперёд и назад, сперва и потом. Время замерло. Закон тяготения иссяк и был упразднён. Другие законы физики и математики тоже решили на время отдохнуть и избавить мир от своего докучливого контроля. Полная свобода, равная полному Ничто. Отсутствие всего. Слух, зрение, осязание – все человеческие чувства стали пустым звуком. Да и само понятие «человек» потеряло смысл. Осталась лишь странная мыслящая единица, духовная монада, висящая в опустошающем безликом Ничто; бесконечно одинокое существо, испытывающее чувство ужаса – да и то полустёртого, невнятного, поскольку существо не очень хорошо помнило, как это – бояться? Не ужас, а слабое воспоминание об ужасе, не сам испуг, а тень испуга.