Аллен Даллес

У дочерей были свои семьи, росли их дети, и Аллен с удовольствием воспринимал роль деда, проводя некоторое время (не очень, правда, часто) в общении с ними.

Лишь один раз администрация Линдона Джонсона, ставшего президентом после убийства Джона Кеннеди 22 ноября 1963 года, привлекла Даллеса к временной государственной службе.

Даллес воспринял убийство Кеннеди первоначально, как это было свойственно разведчику, в качестве результата некого заговора. Он не считал изначально, что убийство организовано советской или коммунистической агентурой, хотя не исключал этого — такая акция могла бы, как он полагал, по расчётам противников по холодной войне внести деморализацию в американское общество. Но он был убеждён, что это — лишь один из вариантов, а всё дело требует тщательного расследования.

Поэтому, когда через неделю после убийства у него дома раздался телефонный звонок и на другом конце провода он услышал голос нового президента США, Аллен сразу понял, что разговор будет связан с происшедшей трагедией. Действительно, Джонсон предложил Даллесу принять участие в следственной комиссии, создаваемой для всестороннего расследования убийства Кеннеди. Джонсон сообщил, что руководить комиссией будет председатель Верховного суда США Эрл Уоррен, который уже дал на это согласие. Аллен также немедленно согласился участвовать в создаваемой официальной группе, которую вскоре стали называть Комиссией Уоррена.

Отношение Даллеса к Кеннеди, особенно после его убийства, было сложным. Он никак не мог забыть и простить того, что считал двуличием Кеннеди по отношению к себе. В то же время он не отрицал высоких способностей и потенций этого президента. Когда позже для архива Библиотеки Джона Кеннеди создавался комплекс так называемой «устной истории», то есть воспоминаний лиц, связанных с убитым президентом, которые стенографировались или записывались на плёнку во время интервью, с просьбой об устных воспоминаниях обратились и к Даллесу.

Интервью он дал, но это были сплошь такие изречения, которые невозможно было истолковать ни в позитивном, ни в отрицательном смыслах. «Он прошёл через очень трудное время», — говорил Аллен, не упоминая, впрочем, что было естественно, что немалые трудности для Кеннеди создавал он сам в качестве директора ЦРУ. «Он [Кеннеди] находился в той точке отсчёта, из которой он мог двигаться вперёд и показать нам всем возможности человека исключительного»552. Всё это интервью явно напоминало мыльный пузырь, никаких подлинных воспоминаний в нём не было.

Пока же, 29 ноября 1963 года, Даллес почти дословно записал свою беседу с президентом. Вот эта запись: «Я сказал ему, что я был в мыслях рядом с ним все эти дни. Он поблагодарил меня. Он сказал, что хотел бы, чтобы я выполнил одну работу по его поручению. Я спросил его, что она собой представляет. Он сказал, что назначает комиссию, чтобы выяснить все обстоятельства, связанные с покушением и последовавшим убийством человека, который подозревался в убийстве [речь шла об убийстве в полицейском участке Ли Харви Освальда, стрелявшего в Кеннеди. — Г. Ч.,Л.Д.]. Я сказал президенту, что я без колебаний готов служить. Я сказал, что полагаю, что он имел в виду мою прежнюю работу и что он считает, что она не может послужить каким-либо препятствием. Он сказал, что внимательно рассмотрел этот вопрос и считает, что, наоборот, она будет полезной»553.

Назначая Даллеса в Комиссию Уоррена, президент исходил не только из того, что тот обладал завидным опытом разведывательной работы, но и из убеждения, что бывший шеф ЦРУ будет внимательно следить за тем, чтобы работа комиссии протекала в строжайшей тайне, чтобы её следственные действия не давали почвы для всевозможных спекуляций по поводу того, что якобы «Хрущёв убил Кеннеди или Кастро его убил». «Мы должны руководствоваться только фактами», — убеждал Джонсон своих сотрудников554.

В тот же день, 29 ноября 1963 года, ровно через два года после того, как Даллес покинул ЦРУ, появилось на свет исполнительное распоряжение Джонсона об образовании Комиссии по расследованию обстоятельств убийства Кеннеди во главе с Уорреном. Члены тщательно подобранной комиссии (председатель Верховного суда, два сенатора и два члена Палаты представителей — по одному от каждой партии, два юриста — одним из них был Даллес) были приглашены к президенту, который выразил уверенность, что комиссия объективно разберётся во всех сложных обстоятельствах, связанных с гибелью президента Кеннеди и дальнейшими связанными с убийством событиями.

Назначение Даллеса в Комиссию Уоррена было встречено критически рядом печатных органов, которые обращали внимание, что Кеннеди сместил его с ответственного поста и что поэтому он вряд ли будет объективен. Однако у Джонсона были свои соображения. Он делился со своими бывшими коллегами по Конгрессу, в котором проработал ряд лет, что убийство Кеннеди «связано с некоторыми иностранными затруднениями, с ЦРУ и подобными вещами»555. Имелось в виду, в частности, что возможные свидетельства в комиссии, что к покушению причастны кубинские агенты, повлечёт за собой цепочку свидетельств, связанных с тайными операциями ЦРУ против Кубы, которыми в своё время руководил Даллес. Президент полагал, что Даллес был заинтересован в сохранении такого рода событий в глубокой тайне и приложит все силы, чтобы заставить своих бывших коллег и подчинённых держать в этом смысле язык за зубами.

Даллес действительно вёл себя в комиссии совершенно тихо. Он почти не вмешивался в проводимые допросы, но проявлял некоторую активность, когда в качестве свидетелей выступали сотрудники секретных служб. В то же время вне заседаний, то есть тогда, когда не велись записи, он давал советы другим членам комиссии, как вести допросы сотрудников ЦРУ и ФБР, не заставляя их выдавать государственные тайны, которые они поклялись держать в глубоком секрете. По свидетельству других членов комиссии, Даллес «систематически использовал своё влияние, чтобы держать комиссию в определённых рамках, важность которых мог определить только он сам. С самого начала, прежде чем были представлены какие-либо доказательства, он настаивал на окончательном вердикте, что Освальд был сумасшедшим стрелком, а не агентом национального или интернационального заговора»556.

Мнение Даллеса, по всей видимости, было основано на его опыте и знаниях, а не на попытке скрыть какой-либо заговор с целью убийства Кеннеди. Допросы свидетелей, в которых принимали участие члены комиссии, подтверждали версию, что выстрелы были действительно произведены одиночкой. Мнение Даллеса совпало с убеждением всех членов комиссии. 24 сентября 1964 года итоговый доклад Комиссии Уоррена был представлен президенту Джонсону. Это был второй и последний раз, когда Даллес находился в президентском кабинете при этом президенте. Джонсон был пятым президентом Соединённых Штатов, с которым общался Аллен Даллес. На докладе, вручённом Джонсону, стояла его подпись, как и подписи всех остальных членов комиссии. Через несколько дней доклад был опубликован557, а затем последовала публикация всех материалов расследования в 26 томах. Согласно докладу, Кеннеди был убит Ли Харви Освальдом, трижды выстрелившим из винтовки с 6-го этажа склада школьных учебников в центре города Далласа, штат Техас. Две пули ранили президента, одна смертельно.

Впоследствии появились самые разнообразные версии убийства, опровергавшие выводы Комиссии Уоррена. Некоторые доводы критиков представлялись убедительными. Наибольшее внимание общественность уделила критике «теории одной пули», которую иронически называли «волшебной пулей». Дело в том, что комиссии были представлены материалы о том, что та самая пуля, которая попала в шею Кеннеди, но не была смертельной, не только вышла наружу, но затем ранила сидевшего на откидном кресле губернатора Техаса Джона Конналли. Авторы альтернативных схем убийства утверждали, что такое не могло произойти, что Конналли был ранен четвёртым выстрелом. Это, по их мнению, доказывало, что был по крайней мере ещё один стрелок, то есть существовал некий заговор с целью убийства Кеннеди.