Страница 109 из 121
Несмотря на боевой настрой сказать, что разговор с толстяком из Дома Сунет — думать о нём так было гораздо приятнее, чем как о просто Толстом или Младшем Магистре — на Малка никак не повлиял, было нельзя. И дело даже не в том, что он воочию убедился во влиянии жирного ублюдка на мать и, как следствие, в его вине за неприятие Изольдой сына, но и в снятии завесы тайны с собственного рождения.
Малк столько лет мечтал как найдёт отца, как встретится с ним, как посмотрит в глаза и спросит какого Йорроха тот выкинул его на улицу — сам ходил по библиотекам, госпожу Леару просил о помощи, — а стоило делу сдвинуться с мёртвой точки, появилась определённость с принадлежностью к Дому, и он ощутил ко всей этой теме полнейшее равнодушие. Может он уже вырос и «взрослые» проблемы задвинули детские мечты, или же ему претила сама мысль о родственных отношениях с ублюдками вроде Толстого, но факт остаётся фактом — узнав о том, что он изгнанник Дома Шести звуков, Малк отнёсся к данной новости как к чему-то малозначительному и неинтересному. Словно скучную статью в газете прочитал. И даже то, что по факту рождения он обладал крохами полноценной Родословной и был близок к магии Звука, не добавило остроты.
— Ну надо же, вознаграждение бывшему родичу будет выше… — пробормотал Малк насмешливо, оставив сестёр в гостинице «Еда и сон» и оказавшись, наконец, в одиночестве. — Сначала ради своих дерьмовых секретов матери память блокируете, меня от Родословной отрезаете, а теперь вдруг про какую-то близость говорите? Девять раз ха, китовый уд вам в жаберную щель! Уже бегу вам навстречу, штаны теряю…
В слова Толстого о его несогласии с ограничением воспоминаний изгнанников он тоже не верил. Не было бы что скрывать — аристократы наверняка бы этого не делали, а раз делают… жирную сволочь видимо надо понимать так, что убийство изгнанников ему предпочтительнее возни с разумом. И с Малком он тоже будет взаимодействовать соответствующим образом, а никак не играть в добренького дядюшку!
Так что в Пекло «родственные отношения», если Малк хочет выжить и обрести свободу от преследований, рассчитывать он может только на гораздо более прагматичные вещи…
От гостиницы Малк уходил знакомым ещё с детства маршрутом. Сначала на рейсовом омнибусе доехал до старого кузнечного квартала, там немного побродил по лабиринту проулков, а когда понял, что за ним неотрывно следует прикрытый отводом глаз шпик — тот весьма недальновидно сунулся в никогда не пересыхающее пятно грязи около насосной станции, чем себя и раскрыл — то тут же двинул прямиком на местную свалку. Впрочем среди гор мусора Малк тоже бродил недолго. Заскочив за остатки будки смотрителя, он Властью усилил зрение, так что стоило забеспокоившемуся филёру поравняться с его укрытием, как Малк тотчас на него набросился и вырубил неудачника единственным ударом кулака. Слабенький Адепт с дерьмовым амулетом ему точно был не противник.
Ещё некоторое время покружив по кварталу и убедившись, что слежки больше нет, — тратить время на допрос невезучего Адепта он не стал — дальше Малк направился уже прямиком к своей будущей «торговой площадке» и одновременно к месту, куда чуть раньше успел добраться Лис. Было это в полутора верстах от Совинска — в небольшом леске, раскинувшемся то ли на территории старого храмового подворья, то ли какого-то древнего оборонительного сооружения. В любом случае демоны там на памяти Малка в обычные дни никогда не появлялись, а если в Ночь Йорроха какая тварь и заглядывала, то очень быстро убиралась прочь.
На столь удивительный во многих смыслах участок земли наверняка наложили бы лапу ушлые колхаунские дельцы, да только к людям аномалия относилась лишь самую малость лучше, чем к демонам. И больше четырёх суток на нём никто не выдерживал — уже через тридцать часов начинались мучительные фантомные боли, а ещё через двадцать — пропадать слух и осязание.
Так что нет ничего удивительного в том, что таинственная зона крайне редко посещалась местными и почти никогда даже не слышавшими о ней чужаками. Малк сам узнал о ней случайно. Первый его наставник Реслан Ском порой любил дополнять уроки своих подопечных разного рода байками и быличками, вот однажды и дополнил историей о «плохом месте», причём так удачно, что она накрепко засела в памяти Малка и теперь вот пригодилась.
— Йоррох моя тёща, и ведь не скажешь, что местечко-то поганое… Травка, кустики, завал из камней, — усмехнулся Малк, уже ближе к ночи появляясь на границе аномалии и окидывая внимательным взглядом серебрящуюся в свете луны проплешину, — да в том же Поясе полно островов, которые выглядят значительно хуже, однако и людям, и демонам тамошняя природа жить ничуть не мешает. Верно Вуд?
Лежащая в сумке кукла едва заметно дёрнулась, словно отвечая, а где-то далеко ей вторили лоа в обеих саблях — сегодня, несмотря на расстояние, они ощущались как никогда отчётливо. Духи очевидно тоже ждали от этой непонятной проплешины посреди леса какого-то подвоха и потому проявляли невиданную активность. Никак не реагировал один лишь компас, но этот своенравный артефакт и раньше не отличался достоверностью прогнозов, так что Малк его спокойствию особо не доверял.
— Вот и я думаю, что верно, — ответил сам себе Малк, шагая к лежащей среди камней марионетке. — И очень надеюсь, что эта же помеха хоть как-то, но повлияет на чувствительные тонкие тела господ Младших Магистров…
Впрочем особо он в это не верил, и причинами, по которым Малк выбрал данное место для грядущей встречи, были гарантированное отсутствие посторонних и небольшая возможность сбежать в лес в случае совсем уж плохого развития событий. Ну а в то, что всё может пойти совсем не так, как ему хотелось бы, Малк после разговора с Толстым теперь уже не сомневался — торги ещё на начались, а из тёмных тайников вылезли уже такие сюрпризы, что только держись. Что же будет, когда остальные «партнёры» подтянутся⁈
Как бы там ни было начатое следовало доводить до конца, и Малк приступил к воплощению в жизнь всего того, что он оставил на последнюю ночь перед финалом своего Плана. Начать же он решил с преображения секретного своего оружия — с Лиса.