Страница 7 из 15
«Рабочим нужно платить, так, чтобы они ноги не протянули, но и не допускать, чтобы низкая заработная плата была поводом для забастовок. В данный момент говорит, – повышение оплаты труда для рабов с нашей стороны будет непозволительным расточительством».
– Это он сука позорная при мне такое заявил. Эта сволочь миллионы огребает за счёт рабочего класса, и боится, как бы его трудящиеся не объели. Скоты, одним словом. Им придётся вспомнить историю СССР ещё не раз. Они, – эти профурсетки наступят на те же грабли. Ругают коммунистов, что карьеру при их строе можно было сделать, только находясь в партии. А они сейчас, что творят, если не состоишь в партии власти, тебе не только должность хорошую не дадут, но и вообще с работы турнут. Славке Фомину по этой причине, в театре роль генерала – губернатора не дали играть. Сейчас сидит без работы на материной шее и оформляет себе третью группу инвалидности. Волки они все актированные, но появятся скоро на Руси сильные волкодавы, в обличье Котовского, Разина и Емельяна Пугачёва.
– Дед, ну прекрати, чего ты разошёлся, как на митинге, – одёрнул его Серый, – ведь живём мы неплохо.
– Пускай выскажется, – вступился за Ивана Романовича Колчак, – он дельные вещи говорит. Не забывай он человек той эпохи, и прощаться ему трудно с ней, тем более смирится с его нищей пенсией.
– Молодец Вовка, хоть ты меня понимаешь, – обрадовался он поддержке Колчака, – а почему? – Потому, что ты рабочий класс, а Сергей, ни дня на производстве не проработал. Только и знает, отправлять вагоны с досками в Польшу, да на Украину.
– Я тебя Ванюша тоже понимаю и поддерживаю, – подала голос притихшая Ирина.
– Ещё бы ты меня не поддерживала, у тебя пенсия на семьсот рублей меньше, чем у меня. А за коммунальные услуги мы платим с тобой одинаково. Ты сейчас живёшь за счёт своего урожая в саду. А когда тебя покинут силы, что трудится там, не под силу будет, тогда твои вставные челюсти без работы будут у тебя в стакане лежать, так, как кушать тебе будет нечего. И за свою сталинскую трёхкомнатную квартиру ты задолжаешь государству крупную сумму денег, и затем выкинут тебя в семейное общежитие без удобств, – где общий туалет с фанерными перегородками в которых просверлены дыры в палец. Или ещё хуже – наедут бандиты, подпишешь им бумаги, а они после этого закатают тебя в асфальт или в трясину скинут.
– Ваня ты чего меня пугаешь, я сейчас трястись и колотится об стол, от страха начну, – возмутилась Ирина. – Ты что забыл, сколько раз я вас с моим Лёнькой, выручала из неприятных ситуаций. Ты забыл, как я на пляже, за тебя блатному Фоку, ножик воткнула в задницу.
Оба брата слушали изумленно распалившуюся от возмущения Ирину.
– Тетя Ира ну-ка расскажи, что это за история с поножовщиной была, ни дед, ни ты никогда об этом не рассказывали, – попросил Вовка.
– Это дело было давно, твой дед, закончил играть в футбол. Менялось молодое поколение, которое деда не знало. Мы отдыхали на пляже, вместе с бабушкой Мананой. Ну конечно тогда нельзя её было назвать бабушка. У нас там спор произошёл на лодочной станции за очередь на прокат лодки. В то время ходил по городу один блатной, отсидел несколько лет. Весь исколотый, собрал вокруг себя подобных ему ребят. И лазили, хулиганил по городу. А на пляже он хотел лодку без очереди заполучить. Дед ваш его тогда оттолкнул, а он весло поднял и сзади на деда, а я тогда огурец чистила перочинным ножом. Увидала такое дело и как пантера бросилась на этого Фока. Ножик ему в жопу, как в масло вошёл. Фока, упал, а дружки его опешили от неожиданности. Подняли его, тут же засунули в плавки ему полотенце. Тут народ сбежался, парней этих оттеснили. Один из них крикнул, мне пошлую угрозу. А я смело подошла к нему. И спрашиваю: «Сынок, тебя, как хоть кличут? – чтобы я знала, кто надо мной насилие будет творить».
А он мне отвечает: «Тебе моя кличка не нужна. Мы тебя всем аулом протянем и во все дырки». Тут дед ваш подбежал ко мне на помощь, бросил им пару резких слов от чего они заколебались. А этот Фока, говорит деду: «Мужик мы кажется с тобой одной масти, давай карты вскроем, чтобы глупостей дальше не наделать». Тогда Дед берёт его двумя пальцами за ноздри и говорит: «Если ещё раз меня мужиком назовёшь, я тебе вдобавок и сопла повыдираю». Тот блатной и сник сразу. И после этого слова никто не сказал. Мы тогда в лодку сели и уехали на другую сторону реки загорать. Там мы всегда загорали. Дед ваш стеснялся наколок и на пляже при всех никогда рубашку не снимал. Если бы те хулиганы увидали его роспись в тот день на лодочной станции, никакого бы инцидента не было. Они её увидали, но позже. Приехали к нам на лодке, с выпивкой и извинениями. А когда увидали деда в звёздах и Витязя в тигровой шкуре на спине, они вообще дар речи потеряли. Стаканов тогда не хватило на всех, так этот Фока пил из моей туфли водку. Узнав при разговоре, с какого мы двора, извинились напоследок, сели в лодку и погребли к пляжу. Этого Фока я сейчас часто вижу. Хламом разным торгует на рынке, от ржавых гвоздей до гаек и болтов. Спился совсем. Меня узнаёт, здоровается всегда.
Иван Романович приятно заулыбался.
– Помню я хорошо те времена, но не надо было тебе ножом ему мясное филе портить. Нужно было схватить его за руки, а остальное, я бы сам закончил.
– А если бы я не успела, ходил бы ты как мой покойный Лёня, головой тряс и вливал в себя ежедневно иноземные капли.
– Оказывается ты бабуля, была решительная, – сказал ей Вовка Колчак.
– Тогда я была не бабуля, а красивая дама, и на меня все мужики засматривались, впрочем, как и сейчас. Только Дед ваш зазнался, не хочет башкирскую мулатку. Подавай ему дочь Оманского султана.
– А чего ты Дед сопротивляешься. Выгодный контракт. – Есть, кому борщ сварить, и у неё квартира имеется, которую можно сдать квартирантам, а на вырученные бабки, за наём хаты можно жить. Так многие сейчас поступают, особенно пенсионеры, – вразумлял деда Вовка.
Колчак оценивающе посмотрел на Ирину и добавил:
– И вообще я тебе дед скажу, тётя Ира бабка ещё клеевая, на дискотеку тебе с ней ходить, конечно, не придётся. А вот званые вечера с фуршетом запросто можно посещать.
… Ирина от таких слов одарила Колчака одобрительной улыбкой и захлопала в ладоши. Серый мгновенно поддержал Ирину, захлопав в ладоши ещё сильней.
Дед сделал вид, что не заметил аплодисментов, но свой весь взор обратил на Вовку:
– Ты Володя ещё молодой и многого не понимаешь в семейной жизни. Попробую популярно объяснить тебе простую житейскую формулу, которую я вывел сам, опираясь на ряд фактов, что произошли совсем недавно в нашем дворе. Я с виду интеллигентен, оно может отчасти так и есть, но внутри я до сих пор остался блатным. По знаку зодиака я Водолей. Теперь вспомните, как у нашего дворового Старика и его блатной Графини, жизнь сложилась? Не помните? – Я напомню! – У Миколы Устина и Тачанки терпения на совместную жизнь хватило всего на два месяца. А почему это так произошло? Объясняю! Все они судимы и не по одному разу. Блатного жаргона у них и взаймы можно любому брать. Так вот и вы нас с Ириной толкаете на этот путь. А ведь мы с ней давнишние друзья! Зачем нам этот путь? Я боюсь, что по этой причине и у нас может рухнуть брачный союз, и тогда мы будем с ней первые враги. После чего мне всегда надо будет остерегаться ходить под её окнами, иначе однажды в один из подходящих дней, она скинет на мою голову самый тяжёлый из своих горшков с цветами или пятилитровую кастрюлю с горячим борщом.