Страница 115 из 160
Мы с Антоном спустились ниже до того места, где дорога огибала груду камней и остановились. Я присела на крайний валун и кивнула:
— Выкладывай, что случилось.
Антон вздохнул, собираясь с мыслями, и присел на соседний камень.
— Мы с Фароком крепко сдружились, Дарья Ивановна. Он наш человек, полицейский инспектор с Тиртаны. У эльфов он всё время меня защищал и опекал. Они тут суровые ребята, чужаков не любят, и без него мне пришлось бы туго. Юшенг тоже наш, вот мы втроём и дружим. Прошлым светлым днём мы с компанией отправились на охоту. С нами был Сёрмон. Мы несколько часов блуждали в поисках дичи, а потом вдруг увидели белого волка. Я даже не сразу сообразил, что это наш Белый Волк, но потом заметил неподалёку Мангуста. Лишь на мгновение, а потом он исчез. Но я понял, что это за зверь. А Сёрмон как увидел его, сразу натянул лук. Я и слова не успел сказать. А Фарок вцепился ему в руку, и стрела ушла мимо. Ему просто волк понравился. Он не любит убивать животных, если только по необходимости, на еду. А с волка какая еда? Белый Волк посмотрел на нас и скрылся в лесу. Сёрмон набросился на Фарока, кричал, что из этого зверя получилась бы отличная накидка. Фарок орал на него. В общем, они крепко поцапались. Фарок обиделся и ушёл. Мы с Юшенгом хотели идти следом, но Сёрмон не дал. Сказал: «Остынет, сам придёт». Но он не пришёл. Мы искали его несколько часов, потом вернулись в город эльфов. Его там тоже не было. Авсур, узнав, что мы потеряли его любимца, прямо озверел. Я думал, он вцепиться в глотку Сёрмона зубами, но он мгновенно остыл и велел ему убираться и не возвращаться без мальчишки. Сёрмону нечего было делать. Он снова собрал отряд и ушёл. Мы с Юшенгом, конечно, пошли с ним. Снова долго искали, пока не нашли поляну, где трава была помята, кусты поломаны. На ветках — клочки ткани от плаща Фарока. Сёрмон всё там обнюхал, нашёл следы крови и кинжал, который Авсур подарил Фароку. Мы поняли, что случилось что-то плохое. Сёрмон нашептал на кинжал заклинание поиска и привёл нас сюда.
Я посмотрела в сторону замка на скале.
— Он там?
— Не знаю. Всё не так просто, вернее, очень сложно, настолько сложно, что я ничего не понимаю.
Антон расстроено замолчал. Я обернулась и увидела, что Сёрмон всё-таки направляется к нам. За ним шёл мрачный, как туча, Юшенг. Подойдя, Сёрмон не стал задерживаться, а жестом позвав меня за собой, пошёл дальше. Мы спускались по дороге вниз в долину, и вдруг произошло нечто очень странное. Только что мы шли вниз по склону горы, видя впереди скалу с замком и реку, и неожиданно оказались на голой насыпи. Прямо перед нами вздымалась вверх тёмная голая скала, на вершине которой, с трудом цепляясь корнями за камни, росла искривлённая ветром одинокая сосна. Я обернулась и увидела позади долину, другой изгиб реки, замок, а за ним гряду зелёных гор, и в самом центре ту, с раздвоенной вершиной.
Я вернулась назад на несколько шагов и опять оказалась на дороге. Теперь скала с едва заметной на огромном расстоянии сосной была очень далеко. Я повернулась к Сёрмону:
— Что это значит?
— Долины нет, — ответил он, оскалив свои инкрустированные изумрудами клыки. — Это лишь видимость. Несколько шагов и мы оказываемся на другой стороне долины. Мы пробовали подходить с разных сторон. И каждый раз одно и то же: одним шагом перемахиваешь через всю эту долину и оказываешься на другой стороне.
— То есть кто-то взял и изъял из этого мира целую долину в горах вместе с рекой, скалой и замком? — уточнила я и посмотрела на Юшенга.
Он, как инспектор, был больше осведомлён о подобных ситуациях, что они значат и что с этим делать.
— Я могу только предполагать, — пожал плечами он. — Учитывая многомерность пространства можно предположить, что часть пространства, включающего эту долину, была переведена в плоскость иного измерения.
— Зачем?
— Не знаю. Возможно, чтоб изменить её качества и использовать в каких-то целях или просто взять под свой контроль. Ещё, как вариант, из долины создано самостоятельное искусственное измерение, которое служит проходом куда-то за пределы этого мира. Такие случаи тоже описывались.
— То есть, некто создал здесь искусственное измерение. И, по вашему мнению, именно туда утащили вашего Фарока.
— След обрывается у входа в это измерение, — мрачно кивнул Сёрмон.
— Значит, вход всё-таки есть? И почему вы не вошли?
— Мы не умеем летать, — вымученно улыбнулся Юшенг и указал наверх.
Я посмотрела туда и увидела странный круг, словно чёрный дым бесконечно закручивался в воронку. В моей голове сразу промелькнуло несколько мыслей, но самой главной было то, что войти внутрь этого странного измерения мог только тот, кто умеет летать. Как я. Или как ворон. Или как феникс. Зикур говорил, что бароны Грау летают, как птицы. Может, эта аномалия существовала всегда, и хозяева замка влетают в свои владения на крыльях? Только зачем им на сей раз понадобилось затаскивать к себе сладкоголосого тёмного эльфа?
Ну, и кроме того, мне, наконец, стала понятна та радость, с которой встретил меня Вербицкий. Конечно, он рад был увидеться со мной, но более всего его обрадовало то, что появился некто, кто умеет летать и может вытащить из странного пространственного мешка его нового друга.
— Вы поможете, командор? — спросил Юшенг, с тревогой глядя на меня. Он тоже видел, что у меня есть крылья.
Я кивнула. Я ангел, к тому же спасатель, и потому помочь кому-то попавшему в беду мой долг. Но, кроме того, меня беспокоил мой сон. Я должна была разобраться в тайне Ворона и Феникса. Почему-то теперь мне это казалось очень важным.
Я выпустила крылья и взлетела вверх, к тому самому чёрному кругу.
— Будьте осторожны, Дарья Ивановна! — крикнул Антон, до которого, кажется, дошло, что эта экспедиция может быть для меня небезопасной.
— Постараюсь, — проворчала я себе под нос.
Вблизи круг представлял собой дыру в пространстве диаметром что-то около двух с половиной метров. Тьма в нём не клубилась, а зияла тёмным провалом, и лишь по поверхности портала пробегала белёсая дымка, закручивающаяся против часовой стрелки, что уже само по себе было недобрым знаком. Я влетела в портал и оказалась в совершенно другом мире. И мне в нём не понравилось.
Вокруг было темно. Всё было чёрным, непроглядная тьма в небе и выжженная земля, на которой серыми призраками стояли остовы обугленных деревьев. Красная река текла по своему руслу огненной лавой, выбрасывая на изгибах яркие вспышки искр. Было тихо, словно всё вокруг уже умерло. Я опустилась обратно на дорогу и обернулась. За моей спиной возвышался голый склон двугорбой горы, посыпанной серым пеплом. Казалось, что не только эта долина, но весь мир уничтожен беспощадным пожаром. Было душно, словно в воздухе не хватало кислорода, к тому же в лёгкие проникал запах гари.
Я осмотрелась по сторонам и не увидела ничего живого, ни одного проблеска, только вокруг меня на чёрной от сажи дороге лежал белёсый круг света. Сначала я не поняла, что это, но потом заметила яркое белое пятно. Это была моя рука. Я светилась в этой темноте, как белый факел. Поспешно убрав крылья, я подумала, что мне, на сей раз, нужен не только плащ с капюшоном, но и перчатки, а заодно и маска, закрывающая лицо. И, конечно, тут же я ощутила кожей рук и лица бархатное тепло плотной ткани.
Смирившись с тем, что на сей раз мне придётся идти пешком, я направилась вниз по дороге, вглядываясь в лежащий передо мной безрадостный пейзаж. Впереди на чёрной острой скале зловещим призраком возвышался замок. Его окна были темны, ни одного огонька не горело на стенах. Я уже начала сомневаться, что мне нужно туда, так безжизненно он выглядел.
Пройдя по дороге мимо чёрных силуэтов деревьев, тянущих ко мне свои обугленные ветви, я подошла к огненной реке. В её русле действительно текла лава, тащившая с собой камни, крошившиеся в этой густой огненной каше, постепенно наполняя собой и без того заполненное до краёв узкое ложе. Каменный мостик над рекой ещё держался, но уже разогрелся едва не докрасна. Мне пришлось миновать его быстрым шагом, тем более что на мосту жар окружал со всех сторон, как в мартеновской печи.