Страница 13 из 14
Маргоша не знала, где скрываются злодейки, и откуда приедет Мишка - она затаилась за стволом старого тополя и жутко трусила и переживала.
Ей не повезло, Мишка заехал с дальнего края, а девицы обнаружились совсем неподалёку - в кустах, увидев свет фар, они завозились и о чём-то заспорили злыми приглушёнными голосами.
И тогда, не выдержав нагнетаемого напряжения, Маргоша сорвалась и побежала навстречу Мишке.
Она бежала через пустырь, отчаянно размахивала руками и громко кричала:
- Миша не выходи из машины! Спрячься! Они хотят тебя убить! Спрячься!
Но он ничего не понял, выключил фары и вышел из машины. Стоял у открытой дверцы и счастливо улыбался своей Маргошке.
Господи, что за чушь она выдумала с этим сердцем! Вот он Мишка, и она его любит так, что сердце готово прожечь ей грудь и выпрыгнуть прямо ему в ладони. Только бы его не убили, только бы он остался жив...
Она мчалась через пустырь как ветер:
- Спрячься! Не выходи! Спрячься!
А он ничего не понимал, стоял и улыбался.
Маргоша почти добежала, ей осталось совсем чуть-чуть... но позади раздался громкий треск, будто большая сухая ветка сломалась, и что-то больно ударило её в спину.
Она рвалась вперёд, но воздух загустел и тянулся за ногами как резина. И Мишка больше не улыбался, его лицо стало тревожным, он раскинул руки и пошёл ей навстречу.
Но хоть Маргоша и бежала к нему изо всех сил, он начал отдаляться, делаясь всё меньше... меньше... меньше...
* * *
Михаил Басаргин
Когда он её подхватил, Маргошка ещё была жива - глаза с нежностью смотрели на него, а на губах трепетала робкая улыбка. Но жизнь из маленького Маргошкиного тела утекла прямо сквозь его пальцы - и он ничего не смог сделать. Глаза погасли, тело обмякло и потяжелело - его покинула душа, и оно стало всего лишь пустой оболочкой.
Маргошка, любимая девочка, так похожая на беззащитного оленёнка, ушла от Мишки, теперь уже навсегда.
Безысходность петлёй захлестнула его горло, и горе навалилась на плечи неподъёмным грузом.
Маргошка была его любовью, его путеводной звездой. Мишка знал, без неё он станет ещё одним Жоркой Бочаровым месящим бабки на крови.
Он прижал её к груди и опустился на колени.
Он так и стоял на коленях, баюкая на руках, как маленького ребёнка Маргошкино тело. Слышал на другом конце пустыря женские голоса, вроде бы что-то кричала Галка. Видел: через поле, размахивая пистолетом, бежит чёрная как ворона женщина, и догадался - она хочет его убить.
- А это выход, - вяло шевельнулась в глубине сознания мысль.
Ворона, наставив пистолет, кричала что-то злое и обидное, но ему было всё равно.
- Стреляй уже, мы не в паршивом американском боевике... сделай одолжение, я не хочу жить.
* * *
Айгуль Мамедова
Наконец-то Айгуль сделала это - отомстила за своего любимого, пристрелила как бешеную собаку его убийцу.
- Но почему на сердце не стало легче? Наверно потому, что я убила пешку, исполнителя. Нужно прикончить главного виновника - Бочарова. И ту дуру в кустах тоже нужно пристрелить, огрела-то я её хорошо, до утра она в себя не придёт, но на всякий случай... Резко развернувшись, Гуля случайно мазнула взглядом по лицам убитых, и её сердце пропустило удар - они были такими безмятежными, влюблёнными.
Айгуль с ужасом посмотрела на свою руку в чёрной перчатке твёрдо сжимающую пистолет, и испуганно, как опасную змею, отшвырнула оружие в сторону.
- Нет, сколько бы я не убила людей, это не вернёт мне Алика.
Ссутулившись и засунув руки в карманы джинсов, она зашагала к дороге - самолёт на Баку в три утра, но до аэропорта ещё нужно добраться.
Гуля шла, и по её щекам текли злые слёзы, она чувствовала себя обманутой: убийство этих двоих не облегчило её страдания, стало только хуже. Она всё так же тосковала по Алику, но что-то ушло из её жизни, умерло, как и Алик. Лёгкость? Невинность? А что взамен? Вина, и ей теперь предстоит с этим жить.
* * *
И снова прорастёт трава...
Их нашли утром на пустыре, Маргошку и Мишку. Они так и лежали обнявшись, и несмотря на страшную смерть, лица их были умиротворёнными.
- Как ангелы, - пробормотал судебный фотограф, щёлкая фотоаппаратом из разных ракурсов.